Константин Новиков - Начала любви

Российская императрица Елизавета Петровна [47] Елизавета Петровна (1709—1761/62) — российская императрица с 1741 г., дочь Петра I и Екатерины I. Возведена на престол гвардией. Историк В. О. Ключевский назвал Елизавету Петровну «умной и доброй, но беспорядочной и своенравной русской барыней», соединявшей «новые европейские веяния» с благочестивой отечественной стариной». обладала умом и бесспорной красотой, этими двумя разрушительного свойства преимуществами, которые обращают жизнь всякой женщины в ад.

Лишь сама она да её ближайшее окружение знали, чего стоит нести русской женщине такой крест. Было у неё и ещё одно золотое качество — молчать умела императрица, как мало кто умел молчать в её державе.

— Молчать оттого, что сказать нечего — штука не хитрая. Сколько рассеяно по жизни всяких молчунов по лени, молчунов по нелюбопытству, по нежеланию отказываться от раз навсегда избранного растительного существования. Ещё отец её Пётр Алексеевич [48] ...отец её Пётр Алексеевич — Пётр I Великий (1672—1725), русский царь с 1682 г. (правил самостоятельно с 1689 г.), первый российский император (с 1721 г.). говаривал, что в случае, когда молчит мужик на дыбе, не следует обвинять палача в слабом знании профессиональных секретов; мужик молчит, потому как сказать-то ему ровным счётом нечего...

Молчать на дыбе посвящённым куда сложнее. А значительная часть из прожитых Елизаветой Петровной тридцати трёх лет, как на грех, оказалась самой что ни на есть подлинной дыбой. И тем не менее...

Она взяла за правило воздержание от вопросов и прилюдных дискуссий; помалкивавшая при жизни отца, Елизавета продолжила сию традицию и впоследствии. Хватило ума не докучать родительнице вопросами, хватило ума затаиться, когда ей сделалось известно, каким именно способом подонок Меншиков спровадил в лучший мир императрицу [49] ...каким именно способом... Меншиков спровадил в лучший мир императрицу. — Версия о том, что А. Д. Меншиков устранил Екатерину I, имеет в исторической литературе давнюю традицию и своих адептов. Так, например, опубликованная в Англии на русском языке книга А. В. Степанова. «Елизавета Петровна» (Лондон, 1863) содержит рассказ о том, что 17 мая 1727 г. Меншиков собственноручно угостил Екатерину I отравленными конфетами, после чего она скончалась. . Узнай о готовившихся приготовлениях Елизавета хотя бы за несколько минут до свершившегося убийства, горло светлейшему князю перегрызла бы, отчаянной была. Но узнала о том Елизавета очень поздно, слишком поздно и — смолчала. Да и когда совсем ещё молоденький Пётр II [50] Пётр II (1715—1730) — сын царевича Алексея Петровича и принцессы Софьи-Шарлотты Браунгшвейг-Вольфенбюттельской (в крещении Евдокии, умерла в 1715 г.), внук Петра I, российский император с 1727 г. Фактически правил государством при нём А. Д. Меншиков, затем Долгоруковы. положил глаз на неё, достало опять-таки сообразительности затаиться и помазанника при этом не прогневать. А как же, помилуйте! Без ума трудно женщине пройти по жизни... Смолчала и вытерпела она даже тогда, когда в памятную годину, сделавшись сильнейшими против неё, к трону полезли всякие там Долгорукие, Головины, Апраксины да Голицыны.

Те немногие, кому довелось оказаться среди ближайшего круга Елизаветы Петровны, знали свою благодетельницу куда лучше; знали — да помалкивали, демонстрируя тем самым наличие бесценного качества. Да и кто, скажем, в состоянии поверить, что, узнавшая о возможном браке своём с Людовиком XV [51] Людовик XV (1710—1774) — французский король (1715—1774) из династии Бурбонов. В малолетстве Людовик XV (1715—1723) страной управлял в качестве регента герцог Филипп Орлеанский, затем кардинал Флёри. Позднее при Людовике XV большую роль играли его фаворитки (особенно маркиза Помпадур). Колоссальная расточительность двора Людовика XV привела к полному расстройству государственных финансов. , Елизавета, слывшая ветреной хохотушкой, сумела в считанные шесть недель с небольшим поднять свой разговорный, неуклюжий, варварски модулированный французский до прямо-таки версальского изящества! Тот, кто выучил хотя бы один иностранный язык, знает, что сие суть тяжёлая работа; одни её одолевают быстрее, другие медленнее, но чтобы в шесть недель?! Это вам не римский водопровод и даже не философский камень, дамы-господа!

Про неё заглазно говорили при дворе: шлюха, мол, и дура. Упустив очевидную возможность получить отцовский трон, отдав его, по сути, Анне Иоанновне [52] ...отдав, по сути, трон Анне Иоанновне... — Анна Ивановна (1693—1740) — российская императрица. Дочь царя Ивана V Алексеевича, племянница Петра I. В 1710 г. выдана замуж за герцога курляндского. Овдовев, жила по настоянию Петра I в основном в Митаве. На престол была приглашена «верховниками» на условиях ограничения самодержавия в пользу феодальной аристократии. Опираясь на дворянство и гвардейских офицеров, 25 февраля 1730 г. отказалась от выполнения «кондиций», ликвидировала Верховный тайный совет и восстановила значение Сената. Главной опорой Анны Ивановны были прибалтийские дворяне (Бирон, Миних и другие). С 1731 г. по указу Анны Ивановны действовала Тайная розыскных дел канцелярия, где при расследовании «слова и дела государева» применялись жестокие пытки. Даровала ряд привилегий дворянству, но при этом жестоко подавляла дворянскую оппозицию. По указам Анны Ивановны сосланы, казнены многие из князей Долгоруких, Голицыных и других. Стремясь закрепить право на российский престол за потомками Ивана V, перед смертью назначила своим преемником малолетнего Ивана Антоновича, сына Анны Леопольдовны (см. примеч. № 56), а регентом до его совершеннолетия — Бирона. , Елизавета всех сумела перехитрить: не словом затихла, но — делом. И обвела вокруг пальца весь двор, всю Россию. Переехала подале от новой столицы, жила себе в сельце практически затворницей, никуда не выезжала, ни с кем не встречалась, тихо бражничала и столь же тихо развлекалась, помышляя не о любовных изяществах, но единственно только о снятии напряжения. Всем укладом жизни Елизавета упорно демонстрировала, что, мол, вот она какая, совершенно неопасная; за что, спрашивается, собирались такую в монастырь заточить, за какие такие провинности извести намеревались? Странные, одним словом, страшные люди...

Подобно майскому жуку, Елизавета сложила крылья — не столько защищая спину, как именно камуфлируясь, — и слилась с подмосковным ландшафтом Александровской слободы. Она выпивала вместе с мужиками, с ними же спала, более страдая не от вынужденного и потому унизительного совокупления (как раз это дело ей было любо), но от нестерпимых мужицких запахов, среди которых луковый смрад дыхания был не самым омерзительным. О, как ёрничали над ней столичные лизоблюды, как издевались, словами какими называли!