Андрей Серба - Заставлю вспомнить Русь...

— Не может случиться так, что ромейский флот, упустив русские ладьи у пролива, отправится к Днепру и в отместку за набег князя Игоря свершит нападение на Русь?

— Нет, для этого у патрикия Варды попросту не хватит сил. Ежели он оказался слаб, чтобы справиться в Малой Азии лишь с частью нашего разбитого на море войска, что ждёт его на Руси, где на её защиту поднимется весь люд от мала до велика? Патрикий — умный человек и опытный военачальник, он никогда не допустит такой грубейшей ошибки, — уверенно заключил Рогдай.

— А ежели к патрикию подоспеет подмога из империи? Если у Днепра соберутся воедино все полководцы, что вначале разбили князя Игоря на море, а потом преследовали уплывшие в разные стороны остатки его войска? Это будет уже армия, которая сможет если не воевать Русь, то осадить и захватить Киев, оставшийся ныне без надлежащей защиты.

— Все ромейские полководцы не могут в ближайшее время собраться у Днепра, — мягко улыбнулся Рогдай. — Хотя бы потому, что некоторые из них с изрядным числом легионеров находятся сейчас в Болгарии, где безуспешно пытаются разгромить ещё одну часть наших войск, уцелевшую после морского поражения. Когда они завершат бои в Болгарии, им тут же найдутся куда более важные дела в самой империи или на сарацинском порубежье, чем забираться в глубь русских земель, на которые Новый Рим ещё ни разу не ходил с мечом, понимая опасность и бессмысленность сей затеи. Все действия патрикия Варды в Малой Азии и на Русском море — это стремление как можно больше ослабить наше воинство, чтобы не допустить новых набегов на Византию, но никак не подготовка к нападению на Русь.

Пожалуй, разговор о ромеях пора заканчивать — у Рогдая на сей счёт своя твёрдая точка зрения, и Ольге его не переубедить. Но как отнесётся тысяцкий к угрозе Руси со стороны её восточной соседки? Если в этом плане относительно Хазарии у него существуют хоть малейшие подозрения, они окажутся Ольге хорошим подспорьем в обосновании безвыходности её положения перед направленным против Руси союзом ромейского императора и хазарского кагана.

— А не связано появление ромейских кораблей у Корсуньской земли, близ хазарских берегов, с недобрыми замыслами кагана против Руси? — спросила Ольга, легонько поглаживая ладонью резной бок стоявшей на столе серебряной корчаги с италийским вином, однако продолжая боковым зрением внимательно следить за лицом Рогдая. — Каган не из тех правителей, кто не постарается использовать в свою пользу поражение русских войск. Вдруг он заключит союз с патрикием и вместе с ним нападёт на Русь не с Русского моря, а с Сурожского? Или Варда войдёт со своими кораблями в Днепр, связав боями нашу ладейную дружину, а в это время хазары крупными силами подступят из Дикой степи к Киеву? Никогда не верил кагану князь Игорь, особенно после его измены во время Хвалынского похода, не верю ему и я.

Ольга увидела, как на лице Рогдая появилось снисходительное выражение. Конечно, она понимала, что задаёт тысяцкому наивные в его представлении вопросы, однако её самолюбие от этого нисколько не страдало. Результат игры, которую она начала и намерена вести до конца, слишком много для неё значил, чтобы она могла позволить себе обращать внимание на поведение какого-то тысяцкого. А вот знать, что в действительности происходит на южном и восточном порубежье, чтобы затем ловко перемешать правду с домыслом, заставив непосвящённых одинаково верить тому и другому, ей нужно обязательно. И пусть Рогдай воспринимает её вопросы как угодно — ей наплевать, тем более что она очень скоро сполна отплатит тысяцкому за его снисходительность к ней. А покуда учи и просвещай непонятливую великую княгиню, умница Рогдаюшка...

— Союз между каганом и патрикием невозможен, великая княгиня, — ответил Рогдай. — Союзы заключаются между равными по положению людьми, а Варда всего лишь один из полководцев Нового Рима, но никак не его император. Правда, сговор между патрикием и каким-нибудь хазарским тумен-тарханом [49] Тумен-тархан — командир 10 000 воинов. , конечно, с согласия кагана, может состояться, но это опять-таки будет не та сила, что может представлять для Руси или даже Киева серьёзную угрозу.

— Наверное, так оно и есть, — согласилась Ольга. — Там, где дела должны вершить императоры и каганы, нет места патрикиям. Однако некоторые купцы, прибывшие на киевское торжище через Дикую степь, видели хазарскую конницу на берегах Саркел-реки. Уж не вздумал ли каган собственными силами совершить большой набег на Русь, полагая, что та не в состоянии оказать сопротивление одновременно ему и ромеям на Днепре?

Она решила сделать Рогдая первым военачальником, услышавшим о грозящей Руси с востока опасности, и проверить, насколько серьёзно может быть воспринято такое утверждение. Согласие или несогласие с ним тысяцкого, доводы, которые он станет приводить для доказательства несостоятельности мнения великой княгини или в подтверждение имеющейся у него собственной точки зрения, послужат хорошим подспорьем людям Григория, которым суждено принести в Киев тревожную весть со степного порубежья.

— Купец, наверное, говорил о хазарской коннице близ крепости Белая Вежа [50] Белая Вежа (Саркел) — хазарская крепость в среднем течении Дона. , — спокойно воспринял слова Ольги Рогдай. — Действительно, туда в последние дни подошли несколько отрядов ал-арсиев [51] Ал-арсии — наемная мусульманская конница хазарского кагана. и разбили на берегах Саркел-реки свои становища-таборы. К Белой Веже из разных мест Хазарии направляются ещё несколько отрядов, однако каган собирает их вовсе не для похода на Русь. У Хазарии ныне два опасных врага: персидский шах на Кавказе и у Дербента и рвущиеся на Запад из глубин Азии кочевые орды печенегов и кипчаков. Однако, опасаясь Руси, которой Хазария причинила много зла и потому справедливо боится отмщения, каган не осмеливался оголять с ней рубежи и держал там изрядное число войск. Сейчас, после поражения войска князя Игоря, он решил снять их с прежних мест и бросить на персидского шаха либо против азиатских кочевников. Собираемые на Саркел-реке войска выступят, скорее всего, на Кавказ, но каган может использовать их и против печенегов, что обосновались у днепровских порогов и не дают покоя ни Руси, ни Хазарии. Согласен с великим князем и с тобой, что Хазария — опасный и вероломный враг, но сегодня у неё слишком короткие руки, чтобы поживиться за счёт Руси даже после потери ею лучшей и большей части своего войска.

Ольга была довольна — от Рогдая она услышала полезного гораздо больше, чем надеялась. Чего стоят его сообщения о ромейском флоте у Сурожского пролива или о сборе отрядов хазарской конницы на берегах Саркел-реки! Рогдаю донесли, что флот патрикия Варды намерен поджидать у пролива плывущие из Малой Азии на родину ладьи русичей? А великой княгине сообщили, что ромейские корабли плывут к Климатам, где загрузятся находящимися там имперскими войсками, чтобы высадить их затем на Днепре. Рогдая известили, что собранная воедино хазарская конница двинется на Кавказ или против печенегов, а Ольгу — что она готовится для набега на Киев. Что возьмёшь с соглядатая либо купца, ежели патрикий Варда и хазарский каган о своих планах ему не поведали, а корабли он видел в сумерках либо в тумане и не определил точно их курс, а конница от Белой Вежи может поскакать как на печенегов у днепровских порогов, так и належавший не так далеко от них выше по Днепру стольный град Руси. Главное, что в море недалеко от русских берегов на самом деле находился многочисленный ромейский флот, а хазары начали собирать близ русского порубежья свою доселе разбросанную в разных местах конницу.