Андрей Серба - Заставлю вспомнить Русь...

Точно такую роль для Руси должна играть и Византия, схватившаяся не на жизнь, а на смерть с персами и сарацинами, с которыми борется за владычество над Малой Азией и Средиземноморьем. Но разве остановятся персидский шах или сарацинские властители, исчезни на их пути в Европу Византия? Разве уже сейчас не пытаются захватить сарацины Испанское побережье, чтобы закрепиться там и начать вторжение вглубь Европы? Так почему, разгромив Византию, им не охватить Европу и с другой стороны — с Балкан? А Балканы — это Дунай, от которого рукой подать до русских земель. Да и персидский шах, разделавшись с Византией, вряд ли ограничится этим и не пожелает продолжить завоевания на север, в первую очередь став единственным хозяином Русского моря и его берегов, заодно установив самостоятельно или в союзе с сарацинами контроль над выходом из него в тёплые моря. Тогда вместо одного врага — Византии, занятой большей частью обороной своих южных и западных рубежей, у Руси появятся два — персы и сарацины, чьи устремления направлены к продолжению завоеваний территорий в Европе. Так зачем никчёмными ссорами и пустячными неурядицами, которые вполне можно разрешить мирными переговорами путём взаимных уступок по спорным вопросам, отвлекать Византию от полномасштабной войны с персами и сарацинами, которые, потерпи она поражение, вскоре появятся у рубежей Руси и неминуемо станут её врагами?

Но чем в таком случае займётся многотысячное княжье войско, где станут искать бранной славы и почестей честолюбивые воеводы? Там, где и доселе, — в боевых походах и победоносных сражениях, однако уже в других походах и против иного недруга, нежели привыкли при предыдущих князьях. И примером в военных делах для Ольги опять-таки явился князь Аскольд. С отборными Полянскими дружинами он с князем-соправителем Диром пробился через Балканы туда, где ещё не ступала нога воина-русича — к италийскому порубежью, и разгромил посланные против него легионы Римского Папы Николая I. Затем Аскольд и Дир стяжали громкую славу под стенами Царьграда, заставив императора уплатить им богатую дань. Увиденное и понятое на землях Первого и Второго Рима заставило Аскольда сделать вывод, что самая грозная воинская сила в Европе — объединённые армии христианских владык, и перед ней языческой Руси не устоять. Однако среди христианских владык, равно как и среди высших иерархов Христовой Церкви, не было единогласия и общности целей, для тех и других существовали две разные, отчётливо зримые точки притяжения — Римский Папа на Западе и константинопольский патриарх на Востоке. Эта пока плохо скрываемая вражда между Папой и патриархом, католическим Западом и православным Востоком неминуемо должна была рано или поздно перерасти в открытое противостояние, и спасение для языческой Руси заключалось в возможно скорейшем приобщении к той ветви христианства, которая в будущем восторжествует над соперницей. Князь Аскольд выбрал восточную, православную, ветвь христианства и собирался стать союзником Второго Рима в борьбе с Первым, однако он не успел осуществить свой замысел.

Ольга согласна с князем Аскольдом, что языческой Руси необходимо стать христианской державой и что киевским князьям предпочтительнее иметь духовным пастырем константинопольского патриарха, а не Римского Папу, однако своего главного врага она видела не там, где её предшественник. Ольге пришлось многое узнать о европейских делах от Григория, внимательно выслушивала она рассказы посланцев ляшского, чешского, моравского владык о войнах на порубежьях их земель, подолгу беседовала с купцами, побывавшими в дальних Франкской и Германской державах. В результате Ольга пришла к заключению, что, если Русь не хочет увидеть через несколько десятилетий на своих западных рубежах пока плохо знакомого, но несущего для Руси страшную опасность врага, ей нужно уже сейчас вступить с ним в борьбу.

Ольга имела в виду короля германцев Карла, покорившего и сплотившего вокруг себя немало европейских племён и народов, получившего титул императора, прозвище Великий и назвавшего подвластные ему территории Священной Римской империей. Полагая, что ему по плечу гораздо большие деяния, он провозгласил поход подвластных ему народов и племён на Восток против славян, заявив, что германцам не хватает для проживания земель на Западе Европы, и они должны приобрести их на Востоке, изгнав или уничтожив живших на них славян. Ольга не знала германского языка, однако хорошо запомнила произнесённое Григорием слово, которым Карл объяснял и оправдывал свой грабительский поход на славянские земли, — «лебенсраум» [52] Лебенсраум — жизненное пространство ( нем. ) . . Сейчас натиску войск Священной Римской империи на Восток противостояли западные и балканские славяне, но надолго ли хватит у них сил? А что случится, когда германские войска, покончив с сопротивлением балканских и западных славян, выйдут через Карпаты к Червенской Руси [53] ...к Червенской Руси... — Червенскими городами называли группу древних городов по верхнему течению реки Западный Буг, его притокам Гучве и Луге, верховьям Стыря. В группу входили города Червен, Луческ (Луцк), Сутейск, Броды, Всеволож, Шеполь и др. , а через ляшские земли к северо-западному и прибалтийскому порубежью Руси, ломать голову не стоило.

Германцы безжалостно расправлялись, предавая огню и мечу, со своими соседями, западными славянами, поклонявшимися одному с ними Богу, причём принадлежа к одной с ними западной ветви христианства и одинаково признавая над собой верховным пастырем Папу Римского. Так на что могла рассчитывать при встрече с германскими захватчиками Русь, оставайся она к тому времени языческой или стань христианской, но имей своим духовным властителем константинопольского патриарха? Только на то, что германцы уже принесли на земли её западных братьев-славян кровь, страдания, смерть. Произнесённое императором Карлом страшное слово «лебенсраум» не могло сулить русичам иной судьбы: на территориях, которым суждено было стать жизненным пространством германцев, не должно остаться никаких славян: язычников или христиан, независимо от их принадлежности к западной или восточной его ветви. Их удел был один — добровольно покинуть родные земли, уступив их германцам, либо погибнуть, защищая их. Но Ольга не допустит, чтобы перед русичами когда-либо встал сей выбор — она остановит германское нашествие на Восток вдалеке от рубежей Руси! Русские дружины в едином боевом строю с западными и балканскими славянами преградят путь разбойничьим полчищам Священной Римской империи и отобьют у них охоту к походам на славянские земли! Она заставит позабыть их, и в первую очередь германцев, слово «лебенсраум» применительно к Востоку Европы!