Александр Антонов - Воевода Шеин

— Батюшка и матушка Кати, я прошу руки вашей дочери!

— Встань, воин. — Михаил протянул руку Игорю. — Ты крепок духом, и нам это по душе. — Князь Игорь поднялся, и Михаил обнял его. — Помни одно: тебе ещё придётся постоять за Катю, чтобы Господь соединил вас на супружество. Но мы благословляем тебя и Катю.

Михаил вздохнул с облегчением. Он верил, что князь Игорь сумеет постоять за Катю и за себя, будь перед ним сам князь Черкасский.

Так всё и было. Князю Игорю Горчакову потребовалось много сил, чтобы выиграть схватку с князем Димитрием. Эта схватка приближалась.

Князь Димитрий Черкасский появился в имении Льва Сапеги перед полуденной трапезой. Его сопровождал шляхтич и стременной Керим. Князь прибыл не случайно. Посол Стас Желябужский должен был привезти из Варшавы королевскую отпускную грамоту. Осталось тайной, как сумел посол Желябужский добиться отпускной грамоты: то ли он выкупил князя, то ли король проявил милость. Позже прошли слухи, что всё-таки князя Черкасского выкупили многие его братья и дядья.

Лев Сапега встретил князя на крыльце и был с ним приветлив, как со старым другом дома. В трапезной Сапега сказал Михаилу:

— К нам пожаловал князь Димитрий Черкасский, прошу почтить его вниманием.

Михаил лишь слегка поклонился, но руки не подал. Лев Сапега бил удивлён и даже пожал плечами. Черкасский учтиво поклонился женщинам, поцеловал руку княгине Кристине и, вместе с Сапегой пройдя к столу, сел слева от него напротив Марии. Кинув на неё беглый взгляд, он вперил свои чёрные глаза в Катю. Она на сей раз не смутилась под его взглядом и держала голову гордо. «Славная гордячка, ты будешь покорна мне, как райская птица в клетке», — подумал Димитрий.

Лев Сапега поднял наполненный кубок.

— Час назад ко мне прискакал гонец из Варшавы. Он сказал, что сегодня к вечеру к нам прибудет посол Московского государства дворянин Стас Желябужский, который везёт грамоту с повелением короля об освобождении князя Димитрия из плена. Виват! Виват князь Черкасский! Мы поздравляем тебя.

Четверо из присутствующих подняли кубки ради приличия. Их лица были равнодушными, и князь Черкасский заметил это. В его груди забушевала горячая кровь. Но он должен был выразить радость вместо гнева. Что ж, у него была причина. Для него закончилось позорное пленение, хотя ему не приходилось сетовать на то, в каких условиях он провёл минувшие три года. Выпив свой кубок, князь Черкасский опрометчиво решил, что настал самый удобный миг, чтобы сказать о сокровенном, о том, что привело его в имение Льва Сапеги. Оставаясь решительным в исполнении задуманного, князь Черкасский встал и, поклонившись Льву Сапеге и княгине Кристине, повёл речь:

— Я благодарю Льва Ивановича и княгиню Кристину за тёплый приём и за то, что оповестили меня радостным известием. Я хотя и не испытал никакой нужды и притеснения в благословенной Польше, но плен есть плен повсюду. Отныне я свободный россиянин, и я хочу, чтобы боярышня Екатерина, дочь достойных родителей, боярина Михаила и боярыни Марии, была тоже свободна, как и я, и прошу её руки и сердца у родителей, а также их благословления на супружество.

— Браво! Браво! — захлопал в ладоши Лев Сапега.

Но его никто не поддержал. За столом возникла гробовая тишина. Князь всё ещё стоял, сжимая в руке кубок с вином. Катя сидела бледнее полотна. Князь Игорь стиснул зубы, на скулах выступили желваки. Михаил и Мария были спокойны, но в их лицах не было и намёка на то, что заявление князя Черкасского было им по душе. А тишина уже давила на всех, кто был за столом. И Михаил Шеин понял, что сейчас только от него зависит спокойствие в этом доме хотя бы на сегодняшний вечер. Он тоже встал и хладнокровно-почтительно обратился к Льву Сапеге.

— Ясновельможный пан, я в вашем доме гость, но я ещё и пленник. Поэтому скажу так, чтобы никого здесь не обидеть, и кратко. Князь Черкасский нарушил русские обычаи сватовства, потому давайте сочтём, что это с его стороны была шутка. Пошутил князь. А может, его лукавый на то подтолкнул. Признайся, князь Димитрий, и мы вместе посмеёмся. А я той порой выпью кубок за великодушие ясновельможного пана Льва Ивановича и прекрасной княгини Кристины. Виват!

Князь Черкасский понял, что снова получил отказ и счёл за лучшее ответить:

— Что ж, я и впрямь пошутил. Свобода кому голову не замутит. И я присоединяюсь, воевода, к твоему тосту.

В трапезной стало спокойнее, все выпили, и Лев Сапега рассказал дипломатическую шутку о том, как однажды польский посол — это было ещё при Иване Грозном — неудачно пошутил и государь велел послу выпить жбан медовухи.

— И понял я из повеления Ивана Грозного, что шутить опасно.

Все посмеялись, и трапеза завершилась мирно и тихо. Но это походило на тишину перед бурей. Из трапезной князья Димитрий и Игорь уходили последними. Все, кто шёл впереди, поднялись на второй этаж, где были спальни. Им предстоял полуденный сон. А князь Димитрий мягко взял под руку князя Игоря и повёл его из палат на двор. Они спустились с крыльца и вскоре скрылись на аллее среди деревьев. Наконец Димитрий опустил руку Игоря и жёстко произнёс:

— Ты жалкий трус. Почему не защитил честного князя от насмешки, которую учинил изменник боярин Шеин? Я просил руки его дочери, которую люблю. А ты слушал боярина и улыбался. И я повторяю, что ты трус. И ты это, вижу, признаешь.

— Образумься, князь Димитрий, — невозмутимо ответил Игорь. — Я тоже люблю Катерину и просил её руки у родителей. Они мне не отказали.

— Ах вот как! Значит, это ты, подлец, перешёл мне дорогу! — Глаза князя были безумными, на губах выступила пена. — Я убью тебя, если не скроешься с глаз долой!

— Можешь угрожать. Но послушай меня, князь Черкасский, — твёрдо выговорил князь Игорь. — Боярин Шеин не изменник, а я не трус. Ты же клеветник. Я всё о тебе знаю. Ты мерзкое существо. Получи же за всё.

И князь Игорь нанёс князю Димитрию пощёчину и спокойно пошёл прочь. Но он не сделал и ста шагов, как его догнали шляхтичи и стременной князя, встали перед ним.

— Мой господин вызывает тебя на поединок, — заявил Керим. — Он смоет твоей кровью свой позор.

— Но у меня нет оружия. Я готов с ним встретиться в кулачном бою. — И, повернувшись к шляхтичам, Игорь с улыбкой добавил: — Но он же старик. Как можно бить стариков!

Князь Димитрий уже подошёл к шляхтичам, встал рядом. Зло бросил:

— Я покажу тебе «старика»! Молокосос! — И попросил шляхтичей: — Дайте мне ваши палаши. Пусть защищается этот наглец!

Шляхтичи переглянулись, пожали плечами: дескать, князь защищает свою честь, — обнажили палаши и подали эфесами князю. Он взял оружие, ловко бросил один палаш князю Игорю.

— Защищайся! — крикнул князь Черкасский и изготовился к бою.