Валерий Замыслов - Святая Русь - Полководец Дмитрий (Сын Александра Невского)

Весть от Довмонта пришла на другой день:

- Новгородская и псковская дружины возвращаются. Довмонт помышлял взять Раковор, но потерпел неудачу.

- В чем причина? - спросил посыльного Дмитрий Александрович.

- Раковор - неприступная крепость. Князь Довмонт оглядел ее и даже осаждать не стал.

- Я так и думал, - молвил князь Юрий. - Еще в Новгороде упреждал: не ходи на Раковор. Крестоносцы считают сей город самой могучей крепостью. Не послушал-таки!

Князь Дмитрий, готовясь к войне с крестоносцами, был много наслышан о Раковоре. Такую крепость и впрямь будет взять нелегко. Воздвигали ее, совместно с немецкими мастерами, датские рыцари, давние недруги Руси, ходившие вместе с немцами в походы.

- Что делать-то будем, брате?

- Подождем Довмонта, - коротко отозвался Дмитрий Александрович.

Воевода Довмонт появился в Новгороде через несколько дней. Это был приземистый, крепко сбитый человек с льняными волосами, живыми, отважными глазами и с двумя шрамами на загорелом сухощавом лице. Он вошел в покои Юрия Андреевича в ратном доспехе, и, стянув с головы мисюрку 105, поздоровался с князьями:

- Доброго здравия, Юрий Андреевич и Дмитрий Александрович.

- И тебе доброго здравия, князь Псковский, - радушно произнес Дмитрий, с интересом вглядываясь в Довмонта. Он впервые видел прославленного воеводу, и сразу про себя отметил: истинный воин, удалец, предприимчивый человек. В княжьих палатах держится достойно и уверенно.

Сбросив на лавку кафтан и, оставшись в серебристом, пластинчатом панцире, тотчас заговорил, обращаясь к воеводе ростово-суздальской рати:

- Литву мы побили, Дмитрий Александрович, а вот крестоносцев разбить не удалось. Пытались взять их главную крепость Раковор, но без стенобитных пороков 106ее не одолеть. Надо искусных мастеров искать.

- В Новгороде таких мастеров и в помине не найдешь, - развел руками князь Юрий Андреевич.

- И не только в Новгороде, - нахмурил чело Довмонт. - Русские дружины привыкли осаждать крепости без пороков. Незадача!

- Есть у меня такой умелец, - молвил Дмитрий Александрович.

- Да ну! - искренне удивился Довмонт. - Не думал, что на Руси имеются такие мастера.

- Извини, князь, - произнес Дмитрий Александрович. - Ты недавно на Руси и народ наш еще плохо ведаешь. Русский умелец любого немца за пояс заткнет. Сегодня же покажу.

- Твой княжеский розмысл? 107

Дмитрий Александрович улыбнулся.

- Розмысл по бражному делу.

- Не понял, князь.

- Простолюдин. К чему рук не приложит, всё горит. А бражку он такую выделывает, что ковш выпьешь - в пляс пойдешь, а голова с похмелья не трещит, светлая, как вода родниковая. Вот такой он у меня розмысл.

- Да как же он такую бражку готовит? - заинтересовался Довмонт.

- А бес его знает. Никому своей тайны, ни за какие деньги не выдает.

- Вот бы его вызвать из Переяславля в Новгород, коль он и пороки смастерить сумеет, - молвил Юрий Андреевич.

- И вызывать не надо. Аниську Талалая, так его в народе кличут, я преднамеренно с собой прихватил. Он еще со мной, пять лет назад, на Юрьев ходил, и такие хитроумные пороки сотворил, что удалось крепость в три стены осилить. Вот и ныне сердце чуяло, что без осадных орудий нам не обойтись.

- Отрадно, князь Дмитрий Александрович, - оживился Довмонт, а затем, малость подумав, спросил:

- А что такое Талалай? Имя какое-то необычное.

- На Руси, Довмонт, едва ли не у каждого человека своя кличка. И всех изрядных говорунов Талалаями прозывают.

На другой день, в гриднице, был совет князей, новгородских бояр, псадника Михаила, тысяцкого Кондрата и всех старших дружинников.

Много речей было об убийстве короля Воишелка и срыве мирных соглашений с Литвой, что значительно затруднит поход на немецких и датских крестоносцев. Некоторые новгородские бояре, сторонники князя Юрия Андреевича, высказывались за отмену похода на датчан и Ливонский Орден. Но совет переломил князь Дмитрий Александрович:

- Никогда еще мы не имели такого значительного войска. Предательское убийство Воишелка не должно нас остановить. В Литве сейчас идут кровавые междоусобицы. Каждый крупный князь стремится примерить на себя королевскую корону. Уверен, что литовским войскам ныне не до войны ныне с Русью. Ныне самый опасный враг - немецкие и датские крестоносцы. Последние особенно беспокоят Новгород. Мы должны захватить их крепости, дабы больше не угрожали русским землям и пропускали наших купцов к Варяжскому морю. Думаю, мы без особых потерь пройдем через Латвию и направимся на Раковор, основную твердыню датских крестоносцев, захвативших вкупе с немцами всю Эстонию. Князю Довмонту не удалось овладеть крепостью. Но его особой вины нет. Без внушительного войска и стенобитных орудий Раковор не взять. Крупное войско у нас есть, а пороки изготовим в Новгороде. Упустим момент, распустим дружины - будем кровавыми слезами умываться. Такого нам ни Бог, ни Русь не простят. А посему надо твердо идти на крестоносцев!

Веские, уверенные слова переяславского князя поддержали и Довмонт Псковский, и князь Полоцкий, и сыновья великого князя Ярослава Ярославича, и тысяцкий Кондрат, и посадник Михаил новгородский, пользующийся большим влиянием у боярской верхушки. В результате весь совет оказался на стороне князя Дмитрия. Видя это, вечно колеблющийся Юрий Андреевич, несколько помолчав, подытожил:

- Быть посему. Пойдем на ворога.

Г л а в а 15

В ПЛЕНУ У КРЕСТОНОСЦЕВ

Мариенбург был стольным городом великого магистра Ливонского Ордена, Отто Руденштейна. Он встретил командора Вернера Валенрода сдержанной улыбкой.

- С прибытием, командор. Всё ли у тебя благополучно?

- Поездка оказалось нелегкой, но удачной. Я привез чертеж змеиного гнезда Александра Невского.

Великий магистр не стал спрашивать о трудностях поездки, однако не оставил Вернера без благодарственных слов:

- Я доволен тобой фогт 108Валенрод. Ты, как всегда, достойно справился с моим поручением. Я не забуду твоего усердия.

Вернер положил на стол магистра бумажный свиток и добавил:

- Мне удалось захватить в плен русского купца, великий магистр.

Обычно бесстрастное лицо Отто Руденштейна заметно изменилось, теперь оно выражало неприкрытое удивление.

- Зачем ты это сделал, командор?

Вернер не стал рассказывать магистру всех подробностей захвата русского человека: это не входило в его интересы. Чем меньше Руденштейн будет знать, тем лучше для Валенрода. Ответил же он так:

- Полонили на обратном пути. Этот купец, когда мы пойдем на земли князя Дмитрия, нам может очень пригодиться. Он отлично знает все пути и дороги. А пока пусть посидит в моем замке.

- Хорошо, фогт Валенрод, - принял обычное выражение лица Руденштейн. - Теперь ты можешь отдохнуть, но передышка будет недолгой. Через несколько дней мы выступим на русские княжества.