Валерий Замыслов - Углич. Роман-хроника

- Ну что ж, Устимка, коль слободской мир того желает, я готов тебя отпустить. Хотя мне и жаль. Добрый бы мастер из тебя вышел. Ступай, и хранит тебя Бог.

Устинка вновь низехонько поклонился, вышел из избы, попрощался с Андрейкой и направился к своему новому наставнику, с коим сдружился еще с детских пор.

Федор Афанасьев (прозвищем Огурец) был невысокий мужичок, с узким лбом, живыми капустными глазами, с куцей русой бороденкой и большим шишковатым носом, напоминавшим огурец. Несмотря на свой малый рост и неказистый вид, пономарь Федор слыл в Угличе отменным книгочеем, кой знал наизусть многие богослужебные книги. Ему бы прямая дорога в священники, после кончины отца Никодима, но велся за Огурцом солидный грешок: нет-нет, да и хватит лишку зеленого змея.

Покойный батюшка нередко пономаря поругивал, грозил отлучить его от храма, но сделать бесповоротный шаг так и не решился: Федор не только был знатоком богослужебных книг, но и обладал отменным певчим голосом.

Федор Огурец знал Устинку со дня рождения: тот доводился ему дальним родственником. Мальчонка рос любознательным, частенько бывал в избе пономаря, от него и грамоту постиг.

- Ложка нужна, чтобы похлебку хлебать, а грамота, чтобы знания черпать. Без грамоты, Устинка, как без свечки в потемках, - нравоучительно говаривал Огурец, и, трепля отрока за вихрастую голову, добавлял:

- Вот подрастешь, войдешь в лета - и батюшкой станешь. Нравится тебе в храме быть?

- Нравится, дядя Федор, уж так нравится! - восторженно отзывался Устинка.

- Вот и, слава Богу. Утешил меня.

Но отец Устинки, Петрован, привел сына в четырнадцать лет к мастеру Шарапу.

- Сочту за честь, Шарап Васильич, коль мое чадо к себе на выучку возьмешь. Семья у меня большая, кормиться надо. Уж не откажи в своей милости.

- Приму, Петрован, но всё зависит от твоего огальца. Было бы усердие, а коль лениться будет - не обессудь.

- Он у меня толковый и работящий, - заверил мастера Петрован.

С того дня стал Устинка приобщаться к гончарному делу...

* * *

После того, как слободской мир вдругорядь попросил Устинку пойти в приходские священники, и тот дал добро, староста молвил:

- Не подведи мир, Устинка. Изведал я от соборного попа, что сам владыка Варлаам по церковным делам в Углич прибывает. Человек он суровых правил, взыскательный, устроит тебе строгие смотрины. Не подведи, баю.

Устинка тяжело вздохнул. Федор же Огурец неодобрительно глянул на старосту.

- Чего пугаешь? Устинка не подведет, на любой вопрос владыки ответит.

- Дай-то Бог, - молвил староста.

После ухода мирян слободы, Устинка спросил пономаря.

- Я и в глаза не видел Варлаама. Откуда и кто он?

- Отвечу, отрок. Ранее Варлаам был игуменом новгородского Кирилло-Белозерского монастыря, а два года назад его благословили в ростовские епископы. А как Иова на московском соборе провозгласили патриархом всея Руси, епископа Варлаама посвятили в митрополиты ростовские и ярославские. Ему же велено и Углич дозирать.

И вот настал день, когда митрополит прибыл в Углич. Его встречали князья Нагие, бояре и дворяне, местное духовенство и весь посадский люд. Владыка, не заходя во дворец, тотчас направился в Спасо-Преображенский собор и отслужил вечерню.

Храм был битком набит верующими. Всем хотелось не только поглядеть, но и послушать нового святителя. Но когда митрополит вышел из собора на паперть, опираясь на черный рогатый посох с каменьями и серебром по древку, то увидел большую толпу молодых людей, не сумевших попасть на службу. Чело владыки нахмурилось.

«Вот всегда так. Юноты, уступая место пожилым людям, остаются без святительского слова. А не им ли, в первую очередь, нужны добрые проповеди?» - подумал он и молвил:

- Завтра приходите к обедне, дети мои.

- Непременно придем, владыка! - выкрикнул из толпы Богдашка Неведров.

- Я прикажу проследить, святейший. Завтра будут одни молодые гражане, - заверил митрополита князь Михайла Федорович, поняв озабоченность Варлаама.

На другой день собор и в самом деле был полностью заполнен молодыми посадчанами. На митрополите был белый клобук с крыльями херувима, шелковая мантия с бархатными скрижалями 148, на груди темного золота панагия 149с распятием Христа, унизанная жемчугами и изумрудами.

Проповедь митрополита была внятной, длинной и наставительной:

... Дети мои, имейте страх Божий в сердце своем и творите милостыню щедрой рукой: она - начало всякому добру. Вы, юноши, будьте душою чисты, непорочны, в беседе кротки, за столом скромны, при старых людях молчите, умных людей слушайте, старшим повинуйтесь, с равными себе и с младшими обходитесь с любовию. Беседу ведите без лукавства, - больше вникайте в дело, не горячитесь на словах, не бранитесь, не предавайтесь безрассудному смеху. Старших уважайте, с потерявшими стыд, в беседу не вступайте...

Приучайте, дети мои, язык к воздержанию, ум к смирению очи к послушанию, всё тело - к полному повиновению душе. Истребляйте в себе гнев, имейте помыслы чистые, понуждайте себя на добрые дела ради Господа. Отнимают у тебя что - не мсти, ненавидят, притесняют - терпи, ругают - молись и подавляй в себе грех.

- А коль притесняют и ругают неправедно? - дерзко прервав святителя, громко спросил Богдашка Неведров, стоявший в первых рядах.

Собор замер, а Варлаам, отыскав глазами непочтительного прихожанина, строго изрек:

- О, бренный человек, не знающий даже и того, что ты такое и сам в себе, укроти себя, смирись, умолкни, бедный, перед Богом, тварь перед Творцом, раб перед Господом! Дело Божие есть учреждать и повелевать, а твоё - повиноваться и исполнять святую его волю. Возьми на себя, человек, иго Христово и сим игом укрепи себя в правилах богомыслия и веры. Неси бремя Христово и сим бременем заменяй все тяготы мирские. Внял ли ты, бренный человек, словам моим?

- Внял, владыка! - перекрестившись и отвесив низкий поклон, отозвался Богдашка.

А Варлаам, осенив молодого прихожанина крестным знамением, немного помолчал и продолжил:

- Спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдовицу. Господь указал нам, как избавиться от врага и победить его тремя добрыми делами: покаянием, слезами и милостынею. И не тяжела, дети мои, сия заповедь Божия, чтобы сими тремя добродетелями избавиться от грехов и достичь царства небесного. И Бога ради не ленитесь, дети, умоляю вас. Не забывайте еще, что одинокая жизнь, монашество, строгие посты, налагаемые на себя иными благочестивыми людьми, не тяжкое дело...