Джордж Грин - Страж

— Я бы хотел пойти туда и попить. Если подождете меня, то я… скоро вернусь, — его голос почти превратился в шепот.

Мейв скривилась.

— А если не вернешься?

Кухулин улыбнулся.

— Тогда вы будете знать, где меня найти.

Он наклонился, распахнул плащ и, завернув в него все, что выпало из живота, прижал к груди, словно женщина ребенка. Он встал, почти полностью выпрямившись, и сказал, обращаясь к Эйлиллу:

— Запомни, если я не вернусь, то ты должен прийти и поискать меня. Я далеко не уйду.

Эйлилл кивнул, и Кухулин медленно заковылял к ручью, не обращая внимания на крики Мейв, обрушившейся с ругательствами на Эйлилла.

Кухулин подошел к ручью в том месте, откуда его нельзя было увидеть, и, придерживая плащ, опустился на колени, чтобы попить. Потом встал, огляделся по сторонам и наконец увидел то, что искал. Он медленно подошел к вкопанному в землю столбу — единственному напоминанию о мосте, который стоял здесь много лет назад. Кухулин сел, прислонившись к столбу, расстегнул пояс, накинул его на столб, снова застегнул, и медленно поднялся, скользя спиной по дереву. Его пронзил приступ жестокой боли, ноги подогнулись, но закрепленный на столбе пояс удержал его. Он взял омертвевшую руку, завел ее под плащ, в котором находились его внутренности, и закрепил пальцы на противоположном боку, чтобы рука не упала. Потом вытащил меч и стал ждать.

— Он слишком долго там возится!

Эйлилл посмотрел на Мейв так, словно не мог поверить, что она действительно это сказала.

— Слишком долго для чего?

— Слишком долго для меня!

Она хлестнула лошадь, и та резко снялась с места.

— А куда, по-твоему, он мог деться? — раздосадованно крикнул Эйлилл, но она не обратила на него внимания.

Эйлилл побежал вслед за ней, а рядом, хрипя раздавленным горлом, еле поспевал Легейд.

Кухулин висел, привязанный поясом к столбу, голова его упала на грудь. Он не шевелился. Казалось, что у его висков мерцает неясный свет. Его правая рука безжизненно свисала, хотя все еще сжимала меч. Увидев, что он не пытается убежать, Мейв остановила колесницу. Легейд пробежал мимо нее, выхватывая на ходу меч.

— Не надо, это ни к чему, он уже… — попытался остановить его Эйлилл.

Но Легейд его на слушал. Он хотел получить трофей, плату за то, что его лишили голоса. Даже не успев остановиться, он ударил по руке Кухулина. Клинок отсек кисть, но пальцы не выпустили меч. Удар Легейда был настолько сильным, что меч Кухулина описал круг, заставив на мгновение вспыхнуть быстрые воды ручья ослепительным светом. Лезвие меча задело кисть Легейда, и его меч и рука упали на землю рядом с мечом и рукой Кухулина. Разрез был настолько чистым, что Легейд не сразу понял, что произошло, и, воодушевленный победой, развернулся к остальным, поднимая над головой руку. Потом, озадаченно подняв голову, он увидел бьющую фонтаном кровь и только тогда ощутил боль.

— Ради Луга, перестань шуметь, — поморщившись, приказала Мейв, когда Легейд, визжа от боли, упал на колени. — Отруби ему голову.

Легейд в ужасе поднял глаза, но Мейв уже говорила не о нем. Она показала мечом на мертвое тело Кухулина. Свет, мерцавший вокруг его лба, исчез. Он выглядел совсем маленьким, и с гладкими, лишенными волос щеками казался мальчиком. Эйлилл тихо шагнул вперед, преградив ей дорогу. Острый конец ее меча уперся в мягкую кожу между его глазами.

— Никто его не тронет. Никто не тронет его голову.

Мейв молчала. Воины нервно переминались с ноги на ногу, не зная, что делать. Она резко запахнула плащ, спрыгнула с колесницы и решительным шагом направилась к Кухулину.

— Клянусь Лугом, я сделаю это сама!

Она занесла меч и уже собиралась опустить его на шею Кухулина, но в этот момент Эйлилл перехватил ее запястье. Несмотря на это, Мейв попыталась опустить меч, но потеряла равновесие и чуть не упала, поворачиваясь вокруг своей оси. Меч выпал из ее онемевших пальцев. Она приблизилась вплотную к Эйлиллу и прошипела:

— Что с тобой случилось?

Эйлилл смотрел ей в глаза совершенно бесстрастным взором, но в его голосе звучала решимость.

— Он всегда оставался человеком чести, даже после того, как мы каждый день стали нарушать нашу с ним договоренность. Он останется таким, как есть.

Мейв рассмеялась.

— Ты думаешь, он не стал бы привязывать твою голову к своей колеснице? Швырять в меня твои мозги из своей пращи? — Она оттолкнула его и забралась в колесницу. — Если только у тебя достаточно большие мозги, чтобы стоило ими швыряться!

Эйлилл не ответил, лишь молча смотрел, как она развернула лошадей, вспахивая колесами мягкую землю, и умчалась прочь. Проводив ее взглядом, он наклонился и крепко перетянул ремнем кисть Легейда, останавливая кровотечение.

— Отведите его к друидам, — сказал он, обращаясь к одному из своих людей. — Пусть посмотрят, может, им удастся его спасти.

— А что нам делать с ольстерцем? — спросил один из его вожаков.

Эйлилл оглянулся на мертвое тело и заметил, что на него упала какая-то тень. На вершине столба, поддерживающего Кухулина, сидел ворон, а тени извивались и танцевали вокруг головы мертвого героя. Эйлилл отвернулся.

— Закройте ему голову, чтобы птицы не выклевали глаза.

— И все?

— Это все, что ему нужно. Его друзья скоро его найдут.

Эйлилл повернулся, и в этот миг ему показалось, что в их сторону с берега метнулась огромная черная туча. Его люди закричали и подняли мечи, готовясь защищаться, но сам Эйлилл стоял неподвижно и ждал.

Черный Санглин ударил его грудью, и Эйлилл отлетел в сторону, его голова резко откинулась назад, и он упал среди камней, выступавших на мелком участке ручья. Он неподвижно замер, уткнувшись лицом в воду. Его люди подбежали, чтобы ему помочь, но конь в мгновение ока оказался в самой их гуще и принялся молотить в воздухе острыми копытами, словно ножами, привязанными к вращающимся колесам, и вырывать зубами куски мяса из их тел. Когда наконец им удалось поднять короля из воды, он почти захлебнулся.

Говорят, что в тот день от трех копий погибли три короля: Серый из Махи, который был Королем лошадей, Лири, Король колесничих, и Кухулин, величайший из героев.

Коналл опустился на колени у ног Кухулина, и кровь Кухулина закружилась в воде возле его бедер, пока поток не унес ее вниз по течению. Коналл наклонил голову, чтобы никто не видел его лица. Другие воины стояли поодаль и ждали. Наконец Коналл поднялся и пошел к своей колеснице. Лицо его было угрюмым, но видно было, что он полностью владел собой. Колесница снялась с места и помчалась в ту сторону, где находилась армия Мейв. Оставшиеся воины сняли тело Кухулина со столба и положили его на носилки. Они отвезли его к Эмер в Мюртемн, а потом поскакали догонять Коналла.