Валентина Перельман - Сердце Льва

Нет! Войско – це вийсько. А дружына – цэ бильш до чоловика – це дружына, едына одружена. Едына плоть з чо– ловиком.

– Значит, если мужчина без жены – он не человек. А если женщина без мужа – она кто? – Ольга так увлеклась лингвистической игрой, а её хозяйка так ей подыгрывала, что создавалось впечатление, будто две студентки заняты решением очередной задачки.

–

Нет! Человек есть человек. Мужчина – он тоже человек. И женщина – человек. Но друг без дружки воны … нэ справжни.

–

А что такое – нэ справжни?

–

Ну, это – не настоящие! Нэ хвилюйся, – будешь одружена!

–

Чего бы мне хвы-лю-ва-ты-ся? – выговорила журналистка сложное слово, не спрашивая его значения. – Я правильно сказала? – Степанида как-то по-детски закивала. – Во, а колы так, то чего мне хвылюватыся? Я плод созревший! Хочешь – забирай!

Женщины шутили и смеялись. Не прошло и получаса, а Ольга со Степанидой уже вместе лепили вареники, убирали и мыли посуду, накрывали на стол. К обеду Ольга уже знала с десяток слов и даже приобрела лёгкий украинский акцент.

Оле очень хотелось поближе познакомиться с отцом Василия, и тот не заставил себя долго ждать. Ко времени, к обеду, подъехал на тракторе моложавый мужик с задиристым чубом первого парня на селе. Умылся, зашёл в хату, поздоровался и сел за стол.

–

Присаживайся и ты, гостья дорогая! Пообедаем, чем

Бог послал. А моя жинка так вкусно готовит, что даже сытый не удержится от угощения.

–

А я только того и жду, когда меня угощать начнут, – решила подыграть Оля.

–

О! Вот это правильно! А то тут девчата заглядывают, так с ними ни поговорить, ни покушать. Станут, как деревянные. Головки понурят. Слова не вытащишь.

–

Это они потому, что у Вас в хате жених.

–

Соображаешь! Молодец! – тут он насупил брови. – А! Так ты себя так вольготно ведёшь, потому что не считаешь нашего Василя достойным для тебя женихом?

–

Наоборот. Я так себя веду, чтобы другим девчатам ходить сюда стало неповадно. Ведь я Вам такая больше нравлюсь?

–

Это правильно! Я Василю накажу, чтобы он тебя выбрал.

–

Да! – серьёзным тоном заявила Степанида. – У нас в доме отец – голова. Всё делает так, как сын скажет.

–

Вот откуда у женщин это ехидство? – бросив игривый взгляд на жену, удивился Степан. – Что ни слово, – то с двойным дном.

–

А это, чтобы трудно было понять, чего женщинам надо, – Оля решилась играть до конца. – А то, если мы Вам прямо скажем, – вы нас начнёте неправильно понимать. А так… мы ничего такого не говорили. И нечего нас за руки хватать. Ишь! Мужики бессовестные! Нас, недотрог, трогать вздумали!

–

Нет! – развеселился Степан. – Это же надо! Меня переговорила. Оцэ так дивчына! Ни дай, Бог, в своей хате таку невесточку. Молчать придётся. Беда!

Так они весело пообедали, и Степан уехал. А женщины продолжили хозяйничать. Им не было скучно.

Вечером Ольга со Степанидой сидели во дворе у стола под яблоней и занимались обычным бабьим делом – сплетничали. В устах Степаниды сплетни выглядели, как весёлые рассказы о детских шалостях. Не услышав ни одного кого-нибудь порицающего слова, Ольга получила полное представление обо всех новостях деревни.

Уже солнышко зашло за крыши домов, когда приехал Василь. Он поставил велосипед во дворе у крыльца, снял с заднего сиденья мешок с травами, отнёс его в свою комна

ту и вновь появился на крыльце. За это время Степанида с Ольгой принесли для Василя вареники, закуски, салатики, а себе сладкое к чаю.

Ольга смотрела на них и не могла насмотреться: мать и сын глядели на мир одинаковым, спокойным и всепроникающим взглядом. В этом взгляде была воля, умиротворённость до уровня отрешенности и добро.

Перед сном Ольга прослушала свои записи, сделала несколько заметок в блокнот и поняла, что материала набралось намного больше, чем требуется для одной информационной статьи, ради которой её сюда послали.

–

Всё бы хорошо, да вот информашки и не получится. Проблемная статья, – пожалуйста, памфлет – целых три, фельетон, – как нечего делать. Завтра поговорю с Василём. Узнаю, как он всё это понимает, и назад.

С этими мыслями корреспондент заснула сном труженика, исполнившего свой долг.

ДРУЗЬЯ-КОМПАНЬОНЫ

На репетицию КВН пришли всего трое. Вадим сам явился сюда по привычке. Какая-то кошка пробежала по его интересам. После сдачи диплома всё стало серым и не вызывало присущего ему «энтузязизма». Но этот самый «энтузязизм» перекочевал от него к его дражайшей супруге.

–

Вадь, а Вадь, – Роза старалась пробудить, раскачать его энергию. – Ну, давай, пожалуйста, повторим наш номер с чечёткой.

–

Подожди, сейчас придут остальные – начнём репетировать.

–

Сядь, Розочка, – подал голос развалившийся на крышке рояля Кроха. – Не буди вулкан, извергнется – мало не покажется.

Этот Кроха был парнем шустрым. Нет, он не ёрзал, не вертелся волчком, но всегда был, как говорится, «в нужное время в нужном месте» и, что самое ценное, с нужным словом. Он мог долго быть незаметным, а в итоге оказывался в центре событий. Они с Вадимом не то чтобы дружили, – скорее, соперничали. И на курсе, и здесь, в КВНе, оба считались лидерами. Только Вадим был коронованным, а Кроха – необходимым.

-

Кроха! – позвал Вадим. – Ты в «Монополию» играешь?

–

Угу, – отозвался тот.

–

Хочешь, продам тебе преуспевающий бизнес?

–

А чем платить?

–

Дружбой.

–

Давай. Сколько взвесить?

–

Чего?

–

Дружбы.

–

Да так, на ближайшие пару лет.

–

Согласен. Грузи.

–

Я серьёзно.

–

И я.

–

Понимаешь, я тут, сдуру, кооператив открыл. Классный. Можно заниматься всем, что не запрещено. Сегодня и печать изготовил. Завтра пойду счёт открывать. А на фига мне это, пока ума не приложу.

–

А он может заниматься международной торговлей?

–

Кооператив? Конечно. Даже защитными средствами обороны. Я же говорю – всем, что не запрещено законом.

–

Так, значит, и оружием торговать можно?

–

Только оборонительным.

–

Угу. Ракетами среднего радиуса действия для защиты склада от ночных грабителей. Я понимаю.

–

Слушай. У тебя роликовые коньки есть?

–

Где-то валяются.

–

Вот. И у меня есть, и у Розы. А перед нашим домом – хорошо асфальтированная площадка. По ней никто не ходит, потому что она далеко и от дома, и от дороги. Как раз посередине. А рядом проходят аллеи. На этих аллеях скамейки, тень от деревьев. А площадка пустая. Да ещё и огороженная. Хорошо бы на ней платный каток устроить. Коньки будем напрокат давать. Малышей и увальней учить кататься. Зимой каток зальём. А?

–

Нужно ещё две будки сколотить.

–

Зачем?