Валентин Пикуль - Реквием каравану PQ-17. Мальчики с бантиками

Теперь союзники отрицали успех атаки «К-21»!

На это одним из первых в нашей стране обратил внимание адмирал А. Г. Головко (ныне покойный), который пристально следил за английской военно-морской литературой. «Считаю необходимым, — записывал Головко, — обратить внимание читателей на эту неуклюжую попытку фальсификаторов, предпринятую для того, чтобы как-то затушевать подоплеку трагической истории союзного конвоя РQ-17 и тем самым посеять сомнения в героическом коллективном подвиге экипажа подводной лодки „К-21“. [28] Головко А. Г. Вместе с флотом. М., 1960, с. 110.

…Иногда мне начинает казаться, что Британское адмиралтейство вызывает нас на компромиссное решение: Ладно, мол! Черт с ним, мы признаем свою вину в разгроме каравана РQ-17, но и вы уступите нам в том мнении, что ваша подлодка „К-21“ атаковала „Тирпитц“ безрезультатно.

В самом деле, читатель, — попал Лунин или не попал?

Еще тогда, летом 1942 года, в штабе Северного флота нашлись критики, упрекавшие Лунина за то, что он упустил это, не учел того, пренебрег тем-то… Но подобные „поправки“ к атаке „К-21“ тут же резко пресек адмирал Головко — стихами из Шота Руставели:

Нет сомнений, что в полигонных условиях Лунин и его команда, наверное, произвели бы атаку более ювелирно. Но не надо забывать, что испытывали тогда люди, запертые в душные и тесные коробки железных отсеков, когда над ними кромсало воду множество винтов вражеской эскадры и ежесекундно на „К-21“ могла обрушиться разрывающая сталь корпуса лавина глубинных бомб… А. Г. Головко до конца своих дней был твердо уверен в том, что из четырех торпед в борт „Тирпитца“ угодили две , и они-то, эти две торпеды, и сделали бесполезной всю комбинацию союзников с „заманиванием“ гитлеровского флагмана на караван! [29] Напоминаю читателю, что в сводке Совинформбюро от 8 июля 1942 г. также говорилось о попадании в «Тирпитц» только двумя торпедами, хотя в Москве знали, что их было выпущено четыре.

Но мнение британских историков каким-то образом все же повлияло и на наших историков. В одной из книг о Северном флоте сказано, что „Лунин выпустил по „Тирпитцу“ 4 торпеды с дистанции 18 кабельтовых. Однако из-за большой дистанции залпа и по другим причинам смелая атака „К-21“ окончилась БЕЗРЕЗУЛЬТАТНО“. [30] Козлов И. А., Шломин В. С. Северный флот. М., 1966, с. 131. Это было напечатано Воениздатом в 1966 году, но в 1970 году тот же Воениздат предоставил возможность адмиралу А. Т. Чабаненко высказать противоположное мнение: „Тирпитц“, как известно, был успешно атакован и поврежден советской подводной лодкой „К-21“, что заставило эскадру противника возвратиться в базу и приступить к ремонту своего самого мощного корабля» (курсив мой. — В. П .). А далее, развивая эту мысль, адмирал А. Т. Чабаненко настоятельно подчеркивает, что «успех „К-21“ еще более усугубляет вину английской стороны, — именно этим объясняется стремление англичан отрицать или замалчивать указанное событие и его значимость!». [31] Чабаненко А. Т. Предисловие ко 2-му тому книги С. Роскилла «Флот и война». М., 1970, с. 16, 131.

Это высказывание А. Т. Чабаненко удивительно сомкнулось с записью в дневнике адмирала А. Г. Головко от 1942 года. «НЕ СОМНЕВАЮСЬ, — писал тогда командующий Северным флотом, — ЧТО АНГЛИЙСКОЕ КОМАНДОВАНИЕ ПРЕДПРИМЕТ ВСЯЧЕСКИЕ ПОПЫТКИ УМАЛИТЬ ЗНАЧЕНИЕ И РЕЗУЛЬТАТИВНОСТЬ АТАКИ ЛУНИНА…» [32] Головко А. Г. Указ. соч., с. 110.

Звучит почти пророчески!

Каково было бы Головко прочесть в монографии о Северном флоте, что «смелая атака „К-21“ окончилась безрезультатно»?

Честно признаюсь, что эта фраза резанула и меня как ножом по сердцу. Я сразу вспомнил, что после лунинской атаки на «Тирпитц» гестапо отыскало в Ростове-на-Дону старого слесаря, отца Лунина, и гитлеровцы повесили его на городской площади… Ведь это было явное отмщение врага за попадание в «Тирпитц»!

Когда в нашей печати появилась тенденция к замалчиванию подвига «К-21», я решил поговорить с непосредственным участником событий… Мне предстояла встреча с В. Ю. Браманом, ныне капитаном 1-го ранга — инженером, имеющим ученое звание доцента.

Мне было еще неясно, как отреагирует на мой вопрос этот рослый седовласый человек, прошедший суровую (даже слишком суровую!) школу моряцкой жизни.

— Владимир Юльевич, — начал я, — во время атаки на «Тирпитц» вы стояли плечом к плечу с Луниным в боевой рубке… Скажите мне как очевидец ваше объективное мнение — куда пошли торпеды?

Возможно, мне не следовало бы задавать такого вопроса. Но каперанг отнесся к нему вполне спокойно.

— Вы ошиблись, назвав меня очевидцем, — сказал он. — На подводных лодках есть только участники, но очевидцев, увы, не бывает. «Тирпитца» и атаку на него наблюдал в тот день Николай Александрович, да и то не своими глазами, а через «чечевицы» перископа!

Но это был не ответ на мой вопрос. Браман улыбнулся:

— Послушайте, мы ведь тоже не лопухи какие-нибудь, которые считают, что, если они выстрелили, значит, уже попали. Нет, мы воевали серьезно! Дожив до седых волос, я драматизировать прошлое не стану: выпустили мы четыре торпеды, а четких взрывов было всего два. Но это не были взрывы глубинных бомб! Вы, конечно, читали записки Деница и Локвуда? Значит, вам известно, сколько мучились немцы и американцы со своими торпедами низкого качества. А мы, советские подводники, с нашими торпедами горя не знали. Они были отличные, и уж если услышал их взрывы, значит, можно смело писать — попали!

— Тогда, — спросил я, — чем же объяснить недоверие историков к тому факту, что торпеды угодили в цель?

В. Ю. Браман подарил мне свои записки, которые в 1969 году были напечатаны в газете Северного флота «На страже Заполярья» (4-11 апреля). Там он раскладывает свои доказательства по полочкам:

Первое . У многих вызывает подозрение, что атака «К-21», подготовка к которой продолжалась очень долго, так и не была сорвана противником. Но это доказывает только одно — служба наблюдения у немцев была организована безобразно , если с «Тирпитца» и кораблей его эскадры не могли заметить присутствие «К-21», проникшей внутрь охранения и выпустившей по линкору торпеды.

Второе . Не обнаружив «К-21» внутри своего строя, противник не заметил и следа идущих в него торпед, отчего, надо полагать, немцы приняли торпедные взрывы за обычный «наскок» на мины, после чего «Тирпитц» все равно отвернул с генерального курса.

Третье . Отрицать серьезное повреждение «Тирпитца» не может никто, даже при том, что в Германии его сознательно замалчивают , ибо линкор очень долго пробыл в бездействии, укрываясь в глубине норвежских фиордов, а это можно объяснить только тем, что «устранение повреждений, полученных линкором, — я уже цитирую Брамана, — потребовало в условиях маневренного базирования (без докования) значительного времени»…