Андрей Шитяков - Восход Хепри

— Ты ничего не знаешь, мой Фараон и Брат мой! — Ипи грустно улыбнулся, — я пришёл вершить Неизбежность, а не противиться ей. Впрочем, неплохо бы дать понять тому, кто не приемлет нашу Неизбежность, что я пришёл! — Ипи-Ра-Нефер торжествующе улыбнулся, и, быстро взбежав на крышу по ступеням террасы, повернулся в сторону дворца Маат-Ка-Ра и простёр руки.

Со светлеющего неба, невесть откуда сорвалась синяя стрела Небесного Хапи и с грохотом ударила в навершие одного из обелисков Самозванки, расплавив золото и расколов гранит.

Тути-Мосе и Нефру-Маат переглянулись, не веря своим глазам.

Край диска Хепри появился на востоке, за спиной Ипи-Ра-Нефера, и, через мгновение, сонный Уасит взорвался светом нового дня.

Наследник улыбнулся Верховному Хранителю, поспешив обнять Мерит-Ра, всё ещё бледную и дрожащую, когда из покоев вышла молодая наместница. Тути-Мосе видел её в беспамятстве, закутанную в плащ, а юную дочь Мери-Насира уже едва ли помнил. А сейчас пред ним предстала женщина, от которой молодой Фараон не мог оторвать взгляда. Сила — пугающая и манящая исходила от дочери нечестивого Шепсера, и Тути-Мосе ничего не мог с собою поделать. Мен-Хепер-Ра почувствовал неловкость перед дочерью Древней Крови, когда невольно сравнил её с Анх-Нофрет. Он попытался вспомнить Тути-Анх, но даже Посвящённая Имхотепа не возбудила в сердце сладостной памяти. Анх-Нофрет была наречена ему, но Шаи повелел быть иначе… Насколько же Ипи был прав, они живут не своей судьбою.

— Живи вечно, Величайший Тути-Мосе! — Анх-Нофрет склонилась пред Наследником, увидев его взгляд, дабы сгладить неловкость.

— Живи вечно, правительница сепа Пер-Басти! — Тути-Мосе ответствовал ей, продолжая любоваться телом заговорщицы.

Мерит-Ра отвернулась, поняв всё. Она любила Ипи, но была огорчена тем, что Фараон предпочёл ей другую. Ипи-Ра-Нефер прижал сестру к себе, задумавшись о неразгаданных таинствах сердца женщины, но вынужден был поторопиться, Усер-Мин, выйдя из покоев, показал ему свежий свиток. Поверенный Верховного Хранителя был прав как никогда.

— Прости меня, Величайший Тути-Мосе, — Ипи-Ра-Нефер улыбнулся, когда увидел растерянного Наследника, обернувшегося к нему, — я должен подписать папирус, именем Прекраснейшей, гласящий, что Анх-Нофрет отныне — среди Хранителей Трона, и делает всё по моему приказу, и да будет она невредима, именем Владычицы Истин! А ей — нужно немедля бежать. Ном Пер-Басти имеет много воинов, думаю, что ни старый Пер-Амен, ни Хапи-Сенеб не смогут дотянутся там до Анх-Нофрет.

— Бежать, Ипи? — Тути-Мосе удивлённо взглянул на Верховного Хранителя, — но что ей может грозить во дворце Наследника, ужели Стража Величайшего и Хранители Трона не смогут защитить её?

— Величайший Тути-Мосе, да будет жизнь твоя вечной, — Ипи-Ра-Нефер ожидал чего угодно, но сейчас растерялся, — вскоре ты с Воинством Тути отбудешь к синим водам, и, слава Нефер-Неферу, если вернёшься к Сезону Засух. Я покину Священную Землю немногим позже, и возвращусь не ранее твоего, мой названный брат.

— Да будет вечной жизнь твоя, Величайший Мен-Хепер-Ра, но Дважды Посвящённый Верховный Хранитель прав. Пер-Амен не простит мне предательства, — Анх-Нофрет сама разрешила сомнения Наследника.

Пер-Амен вышел на пилон Храма, дабы встретить лучи Хепри. Удалось ли Анх-Нофрет свершить свою месть, будет ли он избавлен от такой кости в горле, как Верховный Хранитель и его царственная сестра? На всё воля Нетеру! Внезапно, синяя стрела Небесного Хапи ударила в один из обелисков Маат-Ка-Ра. Пер-Амен попятился и едва не упал, удержанный Хети-Мером. «Недобрый знак для Покровителя Дома, недо…» — Пер-Амен схватился за грудь и упал на каменные плиты, прохрипев: «Да разорвут тебя твари Ам-Дуат, Посвящённый Хранитель! Дважды Посвящённый!» Старик вздрогнул, испустив Ах на Суд Усера.

Хети-Мер стоял как храмовое изваяние над телом Святителя Ипет-Сут, когда к нему подошёл Хапи-Сенеб — Жрец Белого Храма Ану-Манти и предводитель Воинства Амена, возложив руку на плечо верховного Стража Храма: «Тот, имя кому — Дом Сокровенного, перешёл в Те-Мери, стражник. А теперь — принеси мне стрелы детей достойнейшего Паер-Анха и скажи… — Хапи-Сенеб на мгновенье замялся, — скажи, может ли стража Храма проникнуть во дворец Наследника дабы взять то, что мне нужно?»

— Достойнейший Хапи-Сенеб, Святитель Сокровенного (Верховный Страж Хети-Мер не сомневался, кто станет Святителем Покровителя Дома Йаху-Мосе) но что мы должны похитить во дворце Наследника?

— То, Хети-Мер, что уничтожит Соправительницу Мерит-Ра и Верховного Хранителя! — Хапи-Сенеб прошептал несколько слов на ухо Стражу Храма и добавил, — и принеси их стрелы!

Анх-Нофрет поспешала к пристани Уасита, дабы взойти на ладью Шепсера Пер-Басти и скорее бежать из Столицы ещё в лучах Хепри. Внезапно она услышала приглушённый женский крик, детский плач и пьяную брань мужчин, доносившуюся из проулка. Она хорошо владела оружием и была при знаках своего достоинства, посему намеревалась разогнать нечестивцев, и, если возможно, передать их мадаям. Свернув, женщина увидела, как двое мечников с передниками Воинства Амена волокут молодую женщину, а совсем малое дитя семенит за ними. «Отпустите её, нечестивцы!» — Наместница сепа Пер-Басти крикнула на воинов и обнажила малый меч, прижимаясь к стене и подходя ближе. Воины, бросили несчастную, положив руки на свои мечи, и, казалось, раздумывали мгновение — сражаться или пуститься наутёк.

Анх-Нофрет приближалась, поравнявшись с каким-то проёмом, перекрытым циновкой, но внезапно, две пары сильных рук схватили её сзади и зажали рот. Дочь Мери-Насира была ловка, и попыталась извернуться, дабы ударить мечом, когда оба воина и женщина, которую Наместница считала жертвой насильников, набросились на неё, перехватывая запястья и выворачивая руки. Рукоять малого меча обрушилась на голову Анх-Нофрет, и она обмякла в сильных и потных руках своих похитителей.

Хранители быстро доложили Ипи-Ра-Неферу о двух главных событиях в Уасите и в Ипет-Сут. Верховный Жрец Сокровенного, старый Пер-Амен предстал сегодня в лучах Хепри в Зале Двух Истин. Местоблюстителем Ипет-Сут и Верховным Жрецом Амена назван Хапи-Сенеб… И ещё… Соглядатаями Воинства Амена похищена Анх-Нофрет. Хапи-Сенеб — предводитель Воинства Сокровенного. Верховному Хранителю это очень не нравилось. Но Ипи не стал тратить время на размышления, немедля отправившись в Ипет-Сут, уверенный, что найдёт там Наместницу Пер-Басти.

Хапи-Сенеб стоял, опираясь на Хашет рядом с Хети-Мером в подвальной комнате для хранения даров, освещённой только несколькими лампадами. У стены на коленях стояла обнажённая, лишённая церемониального золота девушка. Она устала от пытки, локти её были связаны, но длинная верёвка, зацеплённая за крюк в потолке поддерживала несчастную, ещё больше выворачивая руки, запылённые ноги с покрасневшими ступнями забиты в неширокую колодку, а губы искусаны. И трудно было узнать в ней дочь нечестивого Шепсера Мери-Насира, красавицу, поразившую сегодня в лучах Хепри Ка Фараона Тути-Мосе. Рядом с Анх-Нофрет высился громадный и чёрный, как тварь Дуата, мадай, держащий длинную, но не толстую палку. Хапи-Сенеб дал палачу знак, и тот обрушил на высокородную дочь Та-Кем своё орудие. Вначале он бил её как исполнители приговоров Судей градов Та-Кем — по икрам и ляжкам, но Анх-Нофрет продолжала молчать. Тогда мадай обрушил тонкую но тяжёлую свистящую палку на подошвы, пятки и жилы несчастной, но Наместница Шепсера лишь вскрикивала, стонала, а, едва отдышавшись, грязно бранила Хапи-Сенеба и угрожала, что Тути-Мосе выпотрошит его, как гуся. Что же, угроза за угрозу, раз палки не помогают добиться Истины, может, страх высокородной Анх-Нофрет поможет ему. Хапи-Сенеб подошёл к лампаде и поджёг охранные свитки Ипи-Ра-Нефера и представшего пред Усером Пер-Амена, гарантировавшие защиту Наместнице Шепсера. Полузакрытые глаза Анх-Нофрет округлились от ужаса: