Андрей Шитяков - Восход Хепри

— Что ты, Ипи, — похоже, Мен-Хепер-Ра принял его слова всерьёз, — я сорвал свой свиток Шаи с Древа Семи Хатор, ибо ничто не изменит судьбу. Анх-Нофрет Мут-Ирт была наречена мне, и я обрёл счастье с нею. Воистину! Так что, — Фараон засмеялся, — от моих домогательств Тути-Анх, почтенная жрица Трижды Мудрейшего, отныне свободна!

— Отныне она свободна, Величайший! — Ипи заметно помрачнел, — случайная стрела фенех в битве при Тисури. И достойный Военачальник Маху-Нахт тоже погиб, хотя наши потери и составили меньше сотни. Сах достойных Жрицы и Военачальника, подготовленные погребению — в трюме «Себек-Сенеба». Вместе с данью нечестивого Йахурима, в сотню хека серебра и сотню золота.

— Да покоятся Праведногласые на Полях Иалу, в Те-Мери! — Тути-Мосе на мгновенье прикрыл глаза, но продолжил, — ты одержал великие победы, Ипи, но что твоя дань в сотню хека, пять десятков стволов кедра и сорок слонят, когда мои ладьи везут из Пунта триста пятьдесят хека золота, мирровые и чёрные деревья, камни Слёз Нетеру, пряности, благовония и иные несметные дары Быстрых звёзд!

— Твой поход не был опасен? — Ипи знал о Пунте немного, но много знал о том, сколь неохотно люди расстаются с золотом.

— Нет, Ипи! — Фараон улыбнулся, — эти жалкие нехси, что чернее кушитов, почитали за честь выменять десять дебенов золота на один — хорошей бронзы! Впрочем, — Тути-Мосе осёкся, — мы с тобою и вправду заговорились, нам нужно пойти в надстройку и попытаться повиниться пред несчастной Нефру-Маат!

— Рассуди сам, Величайший, — Ипи вздохнул, — кто несчастнее: женщина, которая любит, соединена с возлюбленным Братом пред Нетеру, пусть и получает от него лишь привязанность и ласку, или же та, кто любит, кто любима, но знает, что никогда возлюбленным не быть вместе, разве, украдкой?

— Не в чем тебе винить меня, Верховный Хранитель, — Тути-Мосе помрачнел, — я никогда не смел препятствовать союзу Избранников. И не препятствую, пусть Мерит-Ра и остаётся моей верной Соправительницей, но принадлежит только тебе, достойнейший. Остальное — воля Нетеру…

«Великие Нетеру, Уасит, золотые обелиски Уасита!» — Первый на Ладье, Ра-Неб закричал во всю глотку…

Процессия из сорока восьми ладей Та-Кем преградила Хапи, но к причалу подошёл только «Себек-Сенеб».

Величайший, Верховный Хранитель и, даже, Нефру-Маат, позабыв свою печаль, соскочили по трапу, навстречу украшенной золотыми лентами колеснице Соправительницы, запряжённой двумя парами белых коней.

— Живи вечно, Величайший Мен-Хепер-Ра! — Мерит гордо поклонилась Фараону, — я знаю чем могу достойно приветить Величайшего — Наследником! — кормилица подала Мерит-Ра Нефер кричащий свёрток, — да живёт вечно Амен-Хотп Аа-Хепер-Ру-Ра, Наследник Красной и Белой корон, сын Мен-Хепер-Ра!

— Амен-Хотп… — Фараон бережно, дрожащими руками принял свёрток из рук Мерит-Ра, всматриваясь в розовое личико младенца.

— Мерит-Ра! — Ипи прильнул к сестре, пытаясь погладить волосы, но золотые пластины церемониальной короны помешали ему, — Мерит-Ра Нефер, — Верховный Хранитель заглянул в глубину синих глаз сестры, — отринь страх и печаль! — Ипи поцеловал Соправительницу в губы, — помнишь, о чём я говорил тебе перед разлукой? Наша с тобою стрела, Маат Нефер-Неферу свидетельница! Стрела Синего золота сотворит Неизбежность. Стрела истины!

Усталая Нефру-Маат и захмелевший от счастья Тути-Мосе не слышали их слов. Амен-Ра поднимался на свой полуденный Трон.

Долина Ра-Хенни (она же Путь Ужаса — у арабов — Вади Хаммамат). Путь из Уасита и Капты к крупнейшему порту Красного моря. Во времена Сенусерта 3 и ранее (возможно) там существовал судоходный канал со шлюзами. Именно в рудниках Хаммамата добывался (и до сих пор добывается) редчайшей чистоты диоксид титана, дававший рождение сакральному металлу (в Каирском музее хранится три предмета вооружения из легированного титана).

Вероятно — азотная кислота, определённо известная в 18д НЦ

Вероятно — гелиодор, полудрагоценный бериллиевый минерал, для легирования титана. Им же, равно, как и кобальтовым колчеданом объяснялось необычная прочность, гибкость, ковкость и способность к «фигурной» заточке мечей и доспехов 18-ой Династии. Не смотря на широкое распространение бронзы в 15 в ВС, за мерный слиток с храмовым клеймом, финикийские торговцы давали пять слитков бронзы, не смотря на её дороговизну. Но «элитным», не уступающим некоторым современным сталям, оружием, могло вооружится не более 3–4 тыс. воинов. Остальные 10–12 тыс. из регулярной 18-ти тысячной армии Та-Кем пользовались изделиями крупных братств мастеров, знавших секрет кобальтового колчедана. Кстати, финикийцы покупали их по весу 1/2. И только, когда вместо гелеодора стали использовать берилл, экспедиции ТуМосе 3 привезли «британское олово», богатое побочным кобальтом, медь вполовину подешевела, и появилось возможность оснащать древнеегипетскую армию, включая вспомогательные войска, на уровне, превосходящем любые армии античности, эллинизма, римского времени и даже тёмных веков.

Дебен — древнеегипетская мера веса (и банковско-расчётная мера) =204 гр (НЦ), ок. 20 кайтов.