Андрей Шитяков - Восход Хепри

Мерит-Ра стояла у окна. Покров Нут блестел яркими звёздами. Она чувствовала и ждала. Женщина резко обернулась, подойдя к лампаде, и вновь перечитала самое первое из писем брата. Шесть раз взошёл на ночное небо Хонсу с локоном молодости, но Ипи Ра-Нефер всё ещё оставался в захваченном им Граде-на-Острове, собирая дань и отправляя товары. Хат-Шебсут не обрадовалась вести о падении Тисури, доставленной ей гонцом, но пришедшее с первыми ладьями золото и серебро, обещанное Ипи Ра-Нефером, смягчили гнев Самозванки к детям Древней Крови. Да и как могло быть иначе — не только старый Военачальник Амен-Ем-Геб, отныне принявший Хашет, но и молодые военачальники, назначенные взамен Хапи-Сенеба и Нехси, прониклись к Мерит и Верховному Хранителю после взятия Тисури. И сейчас в руках Мерит-Ра Нефер были не только Хранители Трона, но всё Воинство Священной Земли, а Хат-Шебсут хорошо запомнила урок, преподанный ей Соправительницей.

От Фараона Тути-Мосе пришла только одна весть, вместе с ладьями, привёзшими больных, первое зелёное золото, шкуры львов, пятнистых кошек и редчайшие в Та-Кем слёзы Нетеру, которые можно добыть только в россыпях Пунта, под быстрыми звёздами.

Младенец закричал, и одна из кормилиц, приставленных Самозванкой к Мерит-Ра, принялась укачивать на руках маленького Амен-Хотпа Аа-Хепер-Ру-Ра, но Соправительница отобрала дитя и дала грудь своему сыну.

Мерит присела на ложе с младенцем-Наследником, нежно погладив дитя, женщина была вне себя от счастья. Она любила кормить его сама, хотя врачеватели, Усер-Мин и сама Маат-Ка-Ра говорили, что не стоит кормить Наследника часто, подобно крестьянкам. Тем более, Соправительница потеряла в родах много крови и ей надобно восстановить силы. Амен-Хотп быстро уснул, и Мерит-Ра-Нефер нежно положила дитя на ложе и присела рядом с ним на колени, взяв ладонями маленькую ручку сына.

…Сильная молодая рука положила на тетиву длинного костяного лука, отделанного лазуритом и золотом, игольную стрелу. Стрелу с белыми перьями… Неведомая сила перенесла Мерит, и женщина увидела лицо Ипи Ра-Нефера. Брат изменился, постарел, его кожа и волосы… Мерит-Ра было трудно признать Ипи, но это был он. Верховный Хранитель правил конями левой рукой, прижимая к себе правой женщину. Она стояла спиной к Мерит-Ра, но по украшениям и светлым волосам Соправительница узнала в ней Нефру-Маат. Колесница неслась по саванне очень быстро, но почти беззвучно.

«Ипи, брат мой, присядь, укройся щитом, Ипи!» — Мерит кричала, но Верховный Хранитель не слышал бесплотного духа, преодолевшего время. «Смотри мне в глаза, возлюбленная Сестра! Не смотрим назад!» — Ипи придержал голову Нефру-Маат, поцеловав женщину в лоб. Значит… Он не хотел, чтобы Сестра видела их стрелу! Он знал? Но почему Дважды Посвящённый покорился?

Зазвенели золотые пластинки пекторали на спине Нефру-Маат, попуская стрелу с красными перьями, которые были белыми мгновенье назад… Ипи резко вдохнул воздух, успев подхватить Сестру и прижать к себе. По спине Нефру-Маат побежали красные дорожки пропитывая прозрачный лён платья…

Мерит-Ра очнулась на ложе. Усер-Мин стоял рядом с нею и держал за руку. Кормилица подхватила на руки маленького Аа-Хепер-Ру-Ра и укачивала кричащего младенца.

Никогда ещё Мерит не видела столь явственно эту неизбежность. Она не проронила ни звука, но слёзы потекли по щекам…

— Ты должна быть сильной, Мерит-Ра! — Усер-Мин крепче сжал её тонкую руку — из Хи-Ку-Пта пришли вести: Ипи Ра-Нефер и Тути-Мосе идут к Уаситу единым отрядом, окончив свои странствия. И у тебя есть чем приветить своего Фараона — старшина Совета Хранителей кивнул на дитя.

— Да, Усер-Мин, сильной! — Соправительница отёрла слёзы и присела на ложе, — сильной, ибо до свершенья непоправимого ещё далеко, но великое вершится на наших глазах.

Мерит-Ра подошла к оконному проёму, вглядываясь в сторону Великого Хапи. Западный горизонт уже бледнел.

Внезапно женщина вскрикнула. Вдали показался парус «Себек-Сенеба», мачта которого была украшена торжественными знаками Величайшего Тути-Мосе и Верховного Хранителя Ипи Ра-Нефера. За великой ладьёй шла такая же пятирядная, верно та, о которой писал Ипи, а за нею, украшенная золотыми лентами «Звезда обеих Земель». Три ладьи предваряли громадную вереницу кораблей, возвращавшихся из Тисури и Пунта. Вереницу, которой, казалось, не было конца.

— Усер-Мин! — выкрикнула Мерит, — снаряди мне парадную хевити, да кликни кормилицу, дабы облачила младенца Амен-Хотпа! Я должна приветить моих любимых, как подобает Соправительнице!

— И да будет так! — поверенный Ипи Ра-Нефера поклонился, заметив, что тень печали покинула синие глаза Мерит-Ра Нефер.

Тути-Мосе стоял на носу «Себек-Сенеба», ставшего теперь флагманом всех трёх отрядов. Не смотря на ремонт, которому подверглась великая ладья семь локонов Хонсу пребыванья в Тисури, кое-где отчётливо просматривались следы недавнего боя. Обожжённые снарядом Шарден доски настила, царапины от стрел и дротов на бронзовых щитах осадных луков… Это была настоящая битва. И настоящая победа. Фараон немного завидовал Верховному Хранителю, из-за того, что Ипи победил в настоящем бою на водах, да, к тому же, взял город, и… Новая, и молодому Мен-Хепер-Ра казалось, что от неё за сотню немет пахнет смолистым кедром, пятирядная ладья, выстроенная Ипи Ра-Нефером. Там же, в Тисури, из местного кедра, и кедровые стволы для новых ладей, что выстроят в Бехдете, пока что заменяли ей прочную смолёную пальму подводной брони. Конечно же, Верховный Хранитель использовал и чертежи Тути-Мосе, и сам «Себек-Сенеб», как образец, но насколько новая ладья была мощнее и совершеннее! Шире на два и длиннее на семь локтей, она, конечно же, сидела в воде глубже, но по двадцать вёсел, вместо семнадцати на ряд, да по семь, вместо пяти, тяжёлых, на носу и корме для хода и разворота… Триста восемьдесят гребцов, вместо трёхсот давали ей ход, вёсла были короче и мягче входили в воду…

— Тебе, да живёшь ты вечно, Величайший Тути-Мосе, как вижу, приглянулась новая ладья достойнейшего Ипи Ра-Нефера? — Ниб-Амен хитровато ухмыльнулся.

— Приглянулась, — Мен-Хепер-Ра улыбнулся в ответ, обернувшись к Ипи, — и как же мой названный Брат и Знаменосец Великой зелени назвал её?

— «Мерит-Ра, выходящая в лучах Хепри», — Верховный Хранитель поклонился, пряча глаза.

— Кто бы сомневался! — Тути-Мосе захохотал, но сменил тон, — и вправду, ладья прекрасна, как и та, кому она посвящена. Верно, Ипи, тебе очень не доставало твоей любимой? — услышав сие, Нефру-Маат позеленела и неучтиво поспешила к надстройке.

— Зачем ты заставляешь её страдать, Величайший? — спросил Ра-Нефер, попросив молодого Ниб-Амена оставить их, — Нефру-Маат очень помогла мне в походе, и я… Я привязан к своей возлюбленной Сестре всей нежностью своего Ка, с Мерит же нас объединяет… Впрочем, не ревнуешь ли ты? — Ипи решил отвести удар, лукаво спросив Фараона.