Антология - Бич и молот. Охота на ведьм в XVI-XVIII веках (с иллюстрациями)

Но этим его признания не ограничились. Прежде всего, он сообщил судьям, что некий «Марш из Данстебла возглавляет Коллегию ведьм, то есть ведовское сообщество Англии».

Возможно, Марш и был дьяволом для ведьм, проживавших в окрестностях Данстебла, однако весьма сомнительно. Если так, то он второй после графа Босуэлла дьявол, опознанный на Британских островах за всю историю ведовства. Гораздо более вероятно, что Марш был выдающимся колдуном. Полагали даже, что он и некий «Фрэнсис Марш, скончавшийся 29 мая 1685 года в возрасте шестидесяти одного года, которому вместе с супругой его Ребеккой в Данстеблской церкви поставили памятник с хвалебной надписью», — одно лицо. Джон Обри в своем «Альманахе» (1696) ссылается на старую рукопись, «химическую книгу со множеством рецептов; среди которых был и такой, как при помощи дыма изгнать из дома привидений; у мистера Марша была такая книга, и он очищал нечистые дома».

Как бы там ни было, если Марш из Данстебла, на которого указал Палмер, был тот самый Марш, обличения колдуна ему нисколько не повредили. Похоже, Палмер просто пытался выдать себя за могущественного колдуна. Перед казнью он заявил, что знает двух ведьм в Хитчине, трех в Нортоне и четырех в Уэстоне. Однако ни следа названных имен не обнаружилось ни в местных архивах, ни в приходских книгах.

А вот история матушки Лейкленд из Ипсвича, которую арестовали, судили за ведовство и сожгли на костре в Ипсвиче, Саффолк, во вторник, 9 сентября 1645 г.

Матушка Лейкленд была женщиной верующей, много лет ходила слушать Слово Божье и все же двадцать лет кряду (по ее собственному признанию) была ведьмой. Дьявол впервые явился к ней между сном и бодрствованием и, заговорив глухим голосом, пообещал, что если она согласится служить ему, то ни в чем не будет знать нужды. Она долго колебалась, но потом согласилась; тогда он (после ее согласия) проколол когтем ее руку и кровью написал договор (какова сатанинская хитрость: он не заставлял ее отрекаться от Господа Бога и Иисуса Христа, как заставляет других, ибо знал, что она женщина верующая и, если давить на нее слишком сильно, ничего не получится). После этого он дал ей трех помощников: двух собачонок и крота (как она призналась), чтобы ей служили. Она наслала порчу на своего мужа (как она призналась), отчего он долгое время лежал больной и наконец умер. Потом она послала собачонку к некоему мистеру Лоренсу из Ипсвича, чтобы мучить его и отнять у него жизнь. Другую она послала к его ребенку, чтобы мучить и отнять жизнь у него тоже, что и было сделано с ними обоими. А все из-за того (как она призналась), что он потребовал у нее 12 шиллингов, которые она ему задолжала, и ни по какой другой причине.

Далее она призналась, что посылала своего крота к горничной некоей миссис Дженнингс в Ипсвиче, чтобы мучить ее и отнять у нее жизнь, что и было сделано. А все из-за того, что упомянутая горничная отказалась как-то дать ей взаймы иголку и поругалась с ней из-за шиллинга, который та упомянутой горничной задолжала.

Потом она призналась, что посылала демона к некоему мистеру Билю, который одно время обучал ее внука. Но он не возжелал ее, и тогда она взяла и сожгла новый корабль (ни разу не бывавший в море), хозяином которого мистер Биль должен был стать. К нему она послала своего демона, чтобы тот мучил его и отнял у него жизнь. Но он все еще жив, хотя и болен так тяжко, что все врачи и хирурги, которые пользуют его, в один голос утверждают, что он чахнет и что половина его тела сгнила заживо.

Много еще она натворила такого, за что по закону полагается смерть, и даже смерть на костре, ибо она стала причиной гибели своего мужа, в чем сама призналась. И, согласно закону, на костре ее сожгли.

Но вот какая удивительная, достойная внимания вещь произошла с тех пор: в самый день ее казни похожий на собаку нарост, который появился на бедре мистера Биля, когда она впервые послала к нему своего помощника, и который никакими силами и средствами не могли свести, вдруг отвалился сам собой. И другая непрестанно сочащаяся рана в виде фурункула, которая появилась у него на животе примерно в то же время и которую не могли вылечить никакими способами, тоже начала затягиваться, так что есть надежда на его выздоровление, ибо раны его заживают очень быстро и он с каждым днем набирается сил. От этих болезней он страдал год с половиной, и мучения его были так велики, что все это время он ходил, касаясь головой коленей.

Доктор Джон Лэм был личным врачом герцога Бекингема, фаворита короля Якова I, однако в народе его называли не иначе как «дьявол герцога». Таким прозвищем он был обязан исключительно своим занятиям колдовством, которые сочетал с медицинской практикой, хотя вообще-то жизнь его была неразрывно связана с преступлением и избегать цепких когтей закона ему удавалось только благодаря покровительству могущественного хозяина. В конце концов он настроил против себя даже Бекингема, который в письме генеральному прокурору и генеральному адвокату касательно последней выходки доктора писал следующее: «Если Лэму дадут ускользнуть под тем предлогом, что он только фокусничал, то правды не узнать никогда; Лэм и раньше подобными уловками дурачил людей и сохранял себе жизнь». Гораздо чаще Лэм выступал именно в качестве «знахаря», а не врача. Хотя он и заявлял, будто изобрел лекарство от определенных болезней, на жизнь он зарабатывал преимущественно не как врач, но как предсказатель, а также черный маг, отправляя на тот свет людей по заказу богатых клиентов при помощи отравы.

Еще до 1617 г. (точная дата не сохранилась) Лэма арестовали по обвинению в двух уголовных преступлениях — «истощение и поражение чахоткой» Томаса, лорда Виндзора, и «заклинания и связь» со злыми духами. Во время выездной судебной сессии в Ворчестере его приговорили к смерти. Однако приведение приговора в исполнение было отложено из-за неожиданной смерти всех, кто был так или иначе причастен к этому делу, от какой-то эпидемии. Поэтому Лэма заключили в Ворчестерский замок, где он, несмотря на ограничение свободы, вел жизнь весьма приятную. Там он продолжал заниматься обеими своими профессиями, и медициной, и колдовством, с немалой для себя выгодой, поскольку ему позволили принимать пациентов и клиентов прямо у себя в камере.