Антология - Бич и молот. Охота на ведьм в XVI-XVIII веках (с иллюстрациями)

Вопрос: Чем ты больна? О твоей болезни ходят странные слухи.

Ответ: Маюсь желудком.

В.: Чем ты уязвлена?

О.: Ничем, кроме преклонного возраста.

Поначалу обвинения в ведовстве предъявляли в основном жителям деревни Салем или Салем-Фармза — городка из сотни дворов, расположенных на площади около 30 квадратных миль. Значительная часть обвиняемых проживала в соседнем Топсфилде — обстоятельство, заслуживающее внимания, тем более что между жителями обоих мест существовала неприязнь. Однако по мере того, как слава девушек — преследовательниц ведьм росла, ведьмы стали появляться и в более отдаленных местах.

Среди всех обвиняемых Салемских процессов самым мужественным оказался восьмидесятилетний Джайлз Кори. Его задавили до смерти, на протяжении двух дней накладывая на него все больше и больше тяжестей. Согласно английским законам, обвиняемый должен был поручить себя «Богу и своим согражданам», то есть признать себя виновным или заявить о своей невиновности. Если он отказывался это сделать, «запирался», то за это полагалось наказание — «пытка тяжкая и суровая»: обнаженного человека клали под железный груз, который увеличивали до тех пор, пока обвиняемый не начинал говорить или не умирал. Еды не давали никакой, «кроме трех ломтей самого плохого хлеба в первый день и трех глотков стоячей воды, какая найдется поблизости, во второй». Роберт Калеф описал, как в понедельник, 19 сентября, в открытом поле подле салемской тюрьмы Джайлз Кори умирал «под гнетом, от наваленной на него тяжести язык вылез у него изо рта, а шериф тростью заталкивал его обратно».

Вообще-то данная мера была противозаконной, потому что, хотя в Англии пытка существовала до 1827 г., в Массачусетсе параграф 46 Корпуса свобод 1641 г. запрещал ее применение: «Из телесных наказаний не дозволяются бесчеловечные, варварские и жестокие».

Сегодня трудно сказать, повлияло ли мрачное зрелище казни Джайлза Кори на рост общего отвращения к мании ведовства и сопротивления дальнейшему распространению этого заблуждения. Однако какие-то вопросы, наверное, все же возникли, так как буквально на следующий день семейство Патнам (главные застрельщики всех салемских дел), стремясь оправдать эту смерть теорией «поступай с другими, как хочешь, чтобы поступали с тобой», поведали миру еще одну фантастическую историю. Сюжет зародился в мозгу вдохновительницы почти всех салемских дел, миссис Патнам, которая разработала план и организовала приведение его в исполнение. В измышлении, предложенном Патнамами суду на этот раз, было даже некое зерно истины — 16 лет тому назад Джайлза Кори обвиняли в том, что он забил до смерти какого-то человека; однако об этом мало кто помнил, и судья Сьюэлл ясно сказал: «Никто и не вспоминал о том случае до тех пор, пока призрак упомянутого Кори не поведал о нем Энн Патнам в субботу, 18 числа, в ночь перед казнью».

Среди всех невообразимых свидетельских показаний, прозвучавших во время Салемских процессов, эта история, быть может, самая возмутительная. Во всяком случае, это наверняка самая большая ложь из всех, что породил Салем. Вот что засвидетельствовал под присягой Томас Патнам, отец Энн:

Прошлой ночью мою дочь Энн Патнам жестоко истязали ведьмы, грозя, что она умрет раньше Джайлза Кори; но, благодарение милосердному Господу, она смогла наконец вздохнуть свободно. И тут, как она сказала, перед ней возник человек в саване, который поведал, что Джайлз Кори умертвил его, затоптав ногами; но тогда ему помог уйти от виселицы дьявол, который предложил ему союз. Призрак сказал, что это Господь закалил сердце Кори так, чтобы тот не слушал советов суда и не умер легкой смертью, а чтобы с ним исполнилось то же, что «он сделал со мной». Еще призрак сказал, что Джайлза Кори приводили в суд за это и присяжные признали убийство и что ее отец знал убитого, а произошло все до ее рождения.

Очередной сценой подвигов девиц стал Андовер. Некий Джон Баллард, чья жена заболела так, что врачи не могли ни определить причину ее хвори, ни найти для нее лекарство, предложил вызвать девушек из Салема, чтобы они нашли причину этой, а заодно еще и многих других загадочных болезней. Энн Патнам и Мэри Уолкотт поначалу тяжело пришлось, так как они не знали имен местных жителей, однако девушки нашли еще более эффективный метод обнаружения ведьм: испытание прикосновением. Энн и Мэри начинали биться в припадках, а местные жители выстраивались в длинную очередь, и каждый прикасался к девушкам. Если те успокаивались, значит, прикоснувшийся и был повинен в ведовстве. «Энн Патнам сказала, что никогда не видела ее раньше, но с тех пор, как она (обвиняемая) в последний раз побывала в Салеме, у упомянутой Патнам начались припадки, так что упомянутой (Энн) Пьюдитор велели взять ту за запястье, что она и сделала. И упомянутой Патнам немедленно стало легче». Энн Пьюдитор повесили 22 сентября. Когда Мэри Паркер, жительница Андовера, «предстала перед судом, она немедленно излечила всех страждущих от припадков прикосновением руки». Ее тоже повесили 22 сентября.

Причиной болезни миссис Баллард, как определили Энн и Мэри, было колдовство Энн Фостер, ее дочери Мэри Лейси и внучки Мэри. Миссис Фостер умерла в тюрьме от дурного обращения и переохлаждения, но Мэри Лейси спасла себе жизнь признанием. Допросы троих женщин наглядно показывают, как легко тяготы тюремного заключения и коварные судьи могут сломить даже самую сильную волю и помутить вполне ясный ум. Миссис Фостер признала, что «дьявол являлся к ней несколько раз в облике птицы, да такой, которой ей никогда раньше не доводилось видеть». Она «завязала тряпку узлом и бросила ее в огонь, чтобы навредить Тимоти Свану, и причиняла зло всем остальным, кто жаловался на нее, слепив их восковые изображения и сдавливая пальцами их шеи, пока те чуть не задохнулись». Подтвердила она и легенду о полетах на метле:

Она и Марта Карриер летали в деревню Салем на встречи ведьм на метле или на шесте, и однажды, когда они летели над деревьями, метла переломилась, и они стали падать. Но она так крепко уцепилась за шею матушки Карриер, что скоро оказалась в деревне, и вот тогда-то она и повредила ногу.

Несколько дней спустя миссис Фостер, не зная, что ее дочь, миссис Лейси, уже созналась в деяниях не менее устрашающих, отказалась назвать ее своей сообщницей. Тогда на допрос позвали саму миссис Лейси, и она начала так:

О матушка, здравствуй. Мы оставили Христа, и дьявол завладел нами. Как же нам от него избавиться? Пусть Господь разобьет мое каменное сердце, чтобы я одержала победу над нечистым на этот раз.