Колин Маккалоу - Битва за Рим (Венец из трав)
- Название:Битва за Рим (Венец из трав)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо, Домино
- Год:2006
- Город:Москва, СПб.
- ISBN:5-699-04088-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Колин Маккалоу - Битва за Рим (Венец из трав) краткое содержание
Битва за Рим (Венец из трав) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— А что ты скажешь? — Поросенок взглянул на Мамерка.
— Думаю, тебе необходимо уехать, Квинт Цецилий, — сказал Мамерк. — Но я пока останусь. Я не настолько крупная рыба в римском пруду.
— Хорошо, тогда я уеду, — решительно заявил Метелл Пий.
— И я уеду, — громко сказал старший консул Октавий.
Все, удивленные, обернулись на него.
— Я буду ждать своей участи в крепости на Яникуле, — продолжал Октавий, — пока кто-нибудь не появится, чтобы судить меня. Таким образом, если они решат пролить мою кровь, она не осквернит воздух или камни Рима.
Никто не возразил. Резня, учиненная в «день Октавия», не оставляла другого выхода.
На рассвете следующего дня Луций Корнелий Цинна, одетый в toga praetexta и сопровождаемый двенадцатью ликторами, вступил в Рим пешком, перейдя через мост, связывающий Тибрский остров с обоими берегами Тибра.
Узнав от доверенных друзей в Риме, куда отправился Гней Октавий Рузон, Гай Марций Цензорин собрал нумидийскую кавалерию и повел ее на Яникулскую крепость. Никто не приказывал ему сделать это, поскольку никто об этом и не знал, и меньше всего — сам Цинна. В том, что затеял Цензорин, была немалая доля вины Цинны; он был одним из тех среди волчьей стаи подчиненных Цинны, которые пришли к выводу, что их начальник, войдя в город, подчинится таким людям, как Катул Цезарь или великий понтифик Сцевола. Таким образом, вся кампания по возвращению Цинны к власти в городе должна была закончиться совершенно бескровно. «Но Октавий, по крайней мере, своей участи не избежит», — решил про себя Цензорин.
Найдя вход в неохраняемую крепость (Октавий распустил гарнизон), Цензорин промчался внутрь во главе пятиста отборных всадников.
Там, на крепостном форуме, сидел Гней Октавий Рузон и непреклонно качал головой в ответ на мольбы своего главного ликтора покинуть это место. Услышав стук множества копыт, Октавий повернулся и принял соответствующую позу в своем курульном кресле, за спинкой которого дрожали побелевшие от страха ликторы.
Гай Марций Цензорин не обращал внимания на сопровождающих и присутствующих. Обнажив меч, он слез с лошади, поднялся по трибунальным ступеням, подошел к тому месту, где спокойно сидел Октавий, и запустил пальцы левой руки в его волосы. Один мощный рывок — и старший консул, который не сопротивлялся, упал на колени. И пока потрясенные ликторы беспомощно взирали на происходящее, Цензорин схватил меч обеими руками и со всей силой обрушил его на обнаженную шею Октавия.
Двое его солдат подняли отрубленную голову, лицо которой сохраняло выражение умиротворенного спокойствия, и насадили на копье. Цензорин взял это копье сам и приказал своим кавалеристам возвращаться в лагерь на Ватиканской равнине — он еще не был готов к неповиновению, а Цинна издал указ, согласно которому ни один солдат не должен пересекать померий. Оставив меч, шлем и кирасу слуге, Цензорин вскочил на лошадь. На нем была только кожаная куртка, носимая обычно под доспехами. В таком виде он поскакал прямо на Римский Форум, держа древко копья перед собой. Не говоря ни слова, Цензорин воткнул копье торчком и представил голову Октавия ничего не подозревавшему Цинне.
На лице консула отобразился неподдельный ужас, он инстинктивно отпрянул, как бы отталкивая обеими ладонями чудовищный подарок. Затем Цинна вспомнил о Марии, который ждал его на противоположной стороне реки, и уловил на себе взгляды окружающих. Он издал хриплый вздох и прикрыл глаза, чтобы не видеть ужасных последствий своего похода на Рим.
— Помести это на трибуну, — приказал он Цензорину и, обращаясь к молчаливой толпе, воскликнул: — Это единственный акт жестокости, с которым я готов смириться! Я поклялся, что Гнею Октавию Рузону не суждено пережить мое возвращение на место консула. Именно он вместе с Луцием Суллой ввел такой обычай! Они поместили голову моего друга Публия Сульпиция туда, где находится теперь его собственная голова. И совершенно справедливо, что сам Октавий поддержал этот обычай; так же поступит и Луций Сулла, когда вернется! Взгляните хорошенько на Гнея Октавия, люди Рима! Взгляните хорошенько на голову человека, который принес городу столько боли и несчастий! Это он перерезал шесть тысяч человек в разгар проведения законного собрания. Рим отомщен! И больше кровопролития не будет! А кровь Гнея Октавия была пролита не в священных границах города.
Все было не совсем так, но говорить об этом не стоило.
За семь дней все законы Луция Корнелия Суллы были отменены. Превратившись в свою бледную тень, центуриатная комиция взяла за образец самого Суллу, принимая меры законодательным путем, но в большей спешке, чем дозволял первый закон Цецилия Дидия. Восстановленное в своей прежней власти плебейское собрание столкнулось с необходимостью избрать новых народных трибунов. За этим деянием последовал новый поток законодательства. Италики и жители Италийской Галлии (но не вольноотпущенники Рима — Цинна решил не рисковать с этим) были распределены среди тридцати пяти триб без всяких особых условий; Гай Марий и другие изгнанники восстановлены во всех своих правах; две новые трибы были ликвидированы; все, кто был изгнан еще комиссией Вария, призваны вернуться; и наконец, последнее по хронологии, но не по степени важности: Гаю Марию было формально предоставлено право командования в войне на Востоке против понтийского царя Митридата и его союзников.
Выборы плебейских эдилов были проведены в плебейском собрании, после чего было созвано всенародное собрание, чтобы избрать курульных эдилов, квесторов и военных трибунов. Хотя Гаю Флавию Фимбрии, Публию Аннию и Гаю Марцию Цензорину не хватало до полного тридцатилетия трех-четырех лет, они были избраны квесторами и немедленно введены в Сенат. Цензор обдумывал способ протеста, но на это не обращали внимания.
Находясь в ореоле безупречности и невинных страданий, Цинна приказал центуриям собраться, чтобы избрать курульные магистраты. Он созвал собрание на Авентине, вне границы померия, так как Серторий все еще сидел на Марсовом поле с двумя своими легионами. Печальное собрание, не более чем из шестисот человек всех классов, большинство из которых составляли сенаторы и старейшие всадники, покорно сделало консулами тех двух людей, чьи кандидатуры только и были выставлены, — Луция Корнелия Цинну и Гая Мария in absentia. Форма была соблюдена, и избрание было законным. Гай Марий стал консулом в седьмой раз, причем четвертый раз in absentia. Таким образом, пророчество Марфы сбылось сполна.
Тем не менее Цинна испытал чувство мстительного удовлетворения, когда именно он был назван старшим консулом, а Гай Марий — младшим. Затем наступили выборы преторов. Только шесть имен было названо на шесть должностей, но форма вновь была соблюдена, и можно было сказать, что выборы прошли законно. Теперь Рим имел соответствующее количество магистратов, даже если при выборах ощущался недостаток в кандидатах. После этого Цинна мог наконец заняться своим главным делом — компенсировать ущерб последних нескольких месяцев. А этот ущерб и эти убытки были настолько велики, что Рим уже мог и не выдержать их, особенно после долгой войны в Италии и утраты восточных провинций.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: