Лев Прозоров - Мифы о Древней Руси. Историческое расследование

П.И. Мельников, создатель «мордовской легенды», уже второе столетие возбуждающей финноманов

Собственно, на этом тему «мордовской легенды» можно закрывать, вкупе с выводимым из нее «финским» происхождением волхвов 1071 года. Естественно, никогда в мифах мордвы Чам-Пас не творил человека. Не было такой легенды. Она не записана, а сочинена Мельниковым, это его «определенный вымысел», как обтекаемо выразился Карпов. И её сходство с антибогумильским* памфлетом, вставленным в летописный рассказ о волхвах, объясняется предельно просто – как образованный человек, П.И. Мельников летопись наверняка читал. Очень характерно для времён Мельникова, времён расцвета «солярной» мифологической школы то, что он назвал именно солнечное божество творцом человека (аналогично, когда Мельников сочинял славянские «мифы», в роли творца вселенной выступал «Ярило-Солнце»).

Между тем литературной шутке Павла Ивановича была суждена долгая жизнь – на «мордовскую легенду» ссылаются, в основном когда пишут про волхвов 1071 года, от Ключевского и Аничкова до наших дней.

Пора бы положить конец чересчур затянувшемуся розыгрышу.

2. Миражи топонимические

Одним из «доказательств» активного участия финских племен в истории русских земель и в этногенезе русских, как народа, служит якобы финское происхождение многих географических названий на русских землях. Вспоминаются обычно Москва, Суздаль, Ильмень, Рязань (на этих и остановимся здесь). Между прочим,

сейчас все громче начинают звучать голоса, что многие «финские» названия рек, озер и пр. на самом деле имеют балтское происхождение – но в эту тему я сейчас, не будучи лингвистом, вдаваться не собираюсь.

Я даже не буду прибегать к тому очевиднейшему возражению, что географические названия сами по себе ни о чем не свидетельствуют. Ровно половина штатов США носит названия индейского происхождения, однако ещё не нашлось чудака, заявившего бы на этом основании, что никаких wasp ^ нет, а есть только «англоязычные индейцы».

Сейчас я рассмотрю только четыре эти названия, во-первых, потому, что они больше других на слуху. Во-вторых, потому, что именно с ними разобраться проще всего – как я уже говорил, я не лингвист, но тут достаточно просто ненулевой эрудиции и знания русского языка.

а) Москва.

Итак, Москва. Утверждение о её якобы финском названии проникло даже в советские и российские учебники. И его охотно повторяют – недоброжелатели русских с явственным, и вполне понятным, злорадством – «ну какие они славяне, какие европейцы, раз даже столица по-фински называется!», российско-советско-евразийские патриоты с непонятным мне садо-мазохическим удовольствием.

На самом деле надо просто хорошо знать географию. Реки с аналогичными названиями протекают и поныне в краях, где самые ярые финноманы не решатся, пожалуй, поселить свои возлюбленные племена – а именно, в Закарпатье (Москва [118]), и в Западной Польше (Москава [119]). Одно это позволяет навсегда исключить из обсуждения финноманские спекуляции о «мутной воде», «медвежьей воде», «коровьей», или, из последних «достижений» в этой области, «конопляной речке».

б) Ильмень.

В отличие от Москвы, название озера рядом с Новгородом имеет устоявшуюся в науке финскую этимологию – через «Илмер», как называют озеро в некоторых летописях, его возводят к Ильму-Ярви – «небесное озеро».

Однако лингвист Юрий Владимирович Откупщиков указал на слабые места этой этимологии. Во-первых, финско-карельское «ярви» в составе названий других северных озёр русские обычно просто переводили как «озеро». Выходили полукальки – Койдоозеро, Водлоозеро и пр. Ни в одном из этих случаев «ярви» не превратилось в русское «ерь». Во-вторых, «илмени» рассеяны по всей территории расселения русских, и отнюдь не только в местах, облюбованных новгородскими переселенцами. Как раз немало Ильменей на юге, где новгородцы не селились. В противовес финской, учёный выдвинул славянскую теорию, трактующую слово «ильмень» просто как «илистое». Интересно, что есть и реки Илмень (не только в заговорах, но и на географической карте Вологодчины). Кроме того – позволю себе расширить доводы Откупщикова – в литературе уже указывалось, что явно родственные новгородскому гидрониму названия носят текущая в вендских краях, на самой границе славян и германцев, речка Ильменау, а расположенное примерно в тех же краях Зейдерзее некогда носило название Илмер (Беляев Н.Т. Рорик Ютландский и Рюрик Начальной летописи. // SK, t. III, Praha, 1929, S. 234, прим. 94). Таким образом, и Ильмень, и Илмер давно существовали далеко от мест проживания финских племён, что серьезно подрывает финскую гипотезу и придает ещё большей весомости построениям Откупщикова.

Тут может заслуживать внимания и вот какое обстоятельство – в эпонимическом новгородском «Сказании о Словене и Русе» название Илмер связывается именно с словенскими колонистами – у первонасельников, которыми опять же являются скорее славяне-кривичи, чем финны – перед тем, как стать Илмером/Ильменем, озеро, согласно сказанию, называлось «Мойским».

в) Суздаль.

То, что это название попадает в списки «финских» топонимов России, говорит лишь о плохом знании русскими исследователями собственного языка. Название самым превосходным образом делится на стопроцентно русские части.

Приставка «су», однозначная приставке «со» и сохранившаяся в собственном виде в словах сугроб, сутяга, сутолока и пр.

Корень «зда» – ср. «здание», «создать» и пр.

Наконец, суфикс принадлежности «ль» – вспомним про Ярославль и Переяславль, Глебль, Хотомель и пр.

Как Ярославль – город Ярослава, основанный Ярославом, так Суздаль – город, принадлежавший человеку по имени Сузда (представляющего антоним прекрасно известному русскому имени Незда), или основанный им.

г) Рязань.

Название Рязань без тени сомнений увязывают с мордовским племенем эрзя. Однако происходит это опять-таки от плохого знания этнической географии. Эрзя расселяется на значительном удалении от земель, где стоит Рязань, на северо-восток. От собственно Рязани эрзянские земли были отделены родственным, но вряд ли дружественным племенем мокша, а так же муромой и мещерой.

Рязань, или, используя старинное написание слова, Резань, имеет, как и Суздаль, вполне очевидную русскую этимологию – от некалендарного имени или прозвища Резан (см. «Словарь древнерусских личных собственных имён» Н.М. Тупикова), так же, как, скажем, белорусская Любань происходит от некалендарного же имени Любан.

Подводя итоги, можно сказать – ни один из распространенных примеров «финских» топонимов не выдерживает даже малейшей критики. Они или имеют явные аналоги в краях, где финны никогда не появлялись, зато были славяне, либо без особых затруднений читаются по-русски. Очень жаль, что отечественные авторы идут по пути наименьшего сопротивления, продолжая тиражировать байки о «конопляной реке» или «эрзяни».