Пенни Винченци - Соблазны бытия

Иззи увидела путь к спасению.

– Почему бы и вам не отправиться с нами? – предложила она мальчикам. – Мы всего-навсего поужинаем. Правда, Нони?

– Да, это будет так здорово. Пожалуйста, соглашайтесь. А потом можно было бы закатиться, скажем, в «Сторк-клаб». Что вы думаете по этому поводу? Наши девушки туда сегодня собирались. Возможно, и Ричард Аведон придет. Кстати, знаете, кого я видела в его ателье? Фреда Астера. Мистер Аведон постоянно его снимает. Астер такой обаятельный, изысканные манеры. Я им очарована. У Аведона не ателье – сказка. Вам бы понравилось. Там постоянно играет музыка, а он угощает всех чаем из белых чашечек.

– Лучше не в «Сторк-клаб», – торопливо возразила Иззи.

Мысль отправиться туда, где звезды вроде Энди Уорхола и Трумэна Капоте пили и разговаривали вечерами напролет, пугала ее ничуть не меньше, чем вечер, проведенный наедине с Нони.

– Жаль. Они были бы рады на тебя посмотреть. Да, Иззи, у меня есть для тебя потрясающая новость. Я сумела достать тебе билет на мой рейс. Одна наша модель не сможет вернуться вместе со всеми. Я предложила, чтобы ты полетела по ее билету. Билет уже заказан и оплачен. Тебе не о чем волноваться. Представляешь, пока летим в Лондон, наговоримся с тобой вдоволь. Я знаю, когда ты собиралась вылетать. Это всего на день раньше. Я уже переговорила с Себастьяном.

– Сама не знаю, – вяло отбрыкивалась Иззи. – У меня тут еще куча работы и…

– Обязательно соглашайся, дорогая, – сказал Ник.

Как же, рад поскорее ее спровадить. Но хотя бы «дорогой» назвал.

– Хорошо. Тогда я лечу с Нони.

Вместо «Сторк-клаба» четверка обосновалась в одном из ресторанов Гринвич-Виллиджа. Ник и Майк сидели по обе стороны от Нони и благоговейно слушали ее болтовню. Иззи расположилась напротив, радуясь, что все внимание обращено на Нони. Но боже, какую чушь исторгала из себя эта богиня моды. Нескончаемую чушь, которая в ее устах звучала весьма забавно. Она сплетничала о других моделях: одна из них собиралась замуж за миллионера, другая обхаживала английского пэра.

– Иззи, говорю тебе: богатый муж – это так здорово.

Потом пошли сплетни о фотографах: кто из них является гомосексуалистом, а кто нет.

– Лично я предпочитаю иметь дело с педиками. С ними и посплетничать можно, да и в прическах они толк понимают. А как в косметике разбираются! Готовы часами болтать на эту тему.

С фотографов Нони переключилась на кутюрье, среди которых у нее тоже были свои симпатии и антипатии.

– Представляете, однажды мне посчастливилось увидеть Шанель! Она и сейчас очень красивая и невероятно шикарная. У нее в салоне есть винтовая лестница. Когда идет показ мод, Шанель обычно садится наверху и смотрит, а ее никто не видит.

Затем Нони стала перечислять нью-йоркские магазины и подробно рассказывать, что́ успела купить в каждом из них.

– Согласитесь, «Бонуит Теллер» – лучшее место на земле.

Наконец она сообщила, что вроде бы помолвлена с неким неотразимым молодым человеком по имени Перси.

– Только никому ни слова. Даже maman.

– Перси? – не выдержала Иззи. – Нони, разве можно всерьез любить человека, которого зовут Перси?

Последняя новость сильно позабавила Иззи, и она едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться.

Нони тоже прыснула:

– Знаю, это не самое лучшее имя. Но оно до жути благородное. Этот Перси – сын графа. Если я выйду за него, то со временем стану графиней Кроуторн. Бабуле бы это понравилось.

Мальчики с нескрываемым восторгом взирали на Нони. Иззи же смотрела на изменившуюся Нони, которой была благодарна за то, что отвлекла все внимание на себя, и думала, что было бы гораздо приятнее посидеть с прежней Нони.

Ужин незаметно подошел к концу. Нони заторопилась в свой отель. Она обещала миссис Вриланд не опаздывать.

– Она говорит, что надо рано ложиться. В противном случае это отражается на коже.

Иззи обрадовалась: еще немного – и она вздохнет с облегчением. И вдруг Нони заговорила про Джорди.

– Ты его видела? Он рассказывал, что случайно встретил тебя на улице и ты пригласила его к себе и показала квартиру. Может, мне ненадолго закатиться к тебе? Нет, не получится. Как-нибудь в другой раз. Жаль, у меня нет своей квартиры. Сама знаешь, я до сих пор живу с maman. Не могу ее оставить.

– Как она? – опасливо спросила Иззи.

– Плохо. – Голос Нони разом помрачнел. – У моей бедной мамочки – сплошные депрессии. Мучится одиночеством. Работать не может. Все наскучило. У нее регулярно бывает психиатр и…

– Психиатр?

– Да. Причем уже не первый месяц.

– Какой ужас! Нони, я так тебе сочувствую.

– Я знаю, ты же всегда ее любила. Видела бы ты ее сейчас. Жуткое зрелище. Ни шагу без таблеток, всех этих антидепрессантов и прочих.

– Этого я не знала, – прошептала Иззи. – Мне никто не говорил.

– Об этом мало кто знает. Она и не хочет, чтобы знали. Так что не проболтайся, когда ее увидишь. Джорди, разумеется, знал.

– Джорди знал?

– Само собой. Но молчал ради ее же блага. Боже, как это все ужасно! Если бы только он согласился вернуться. Она дико по нему скучает. Но я сомневаюсь, что он теперь вернется. Там вообще все так запутано. Все по-своему правы и по-своему виноваты. Сильнее всех страдает малышка Клио. Если бы Джорди вернулся в Лондон, они хоть изредка виделись бы. Ужасная история, что и говорить. Мне после всего этого, скажу честно, и замуж не хочется… Ой, простите меня, ради бога. Утомила вас этой скукотенью про свою семью. Громадное вам спасибо за ужин. А теперь, дорогие, пусть кто-нибудь из вас поймает мне такси.

Уехала. Наконец-то уехала. Иззи стояла, глядя вслед такси. У нее было ощущение, что она очень долго болела и только сейчас начинает выздоравливать.

– Потрясающая девушка! – восторженно покачал головой Майк. – У меня нет слов. Иззи, какая у тебя удивительная семья.

– Нони мне не родня, – возразила Иззи. – И никогда не была.

Не выдержав, она заплакала.

Мальчики отнеслись к ней с искренней заботой. Майк предложил проводить ее до дому. Иззи отказалась. Свои слезы она объяснила усталостью последних дней. Больше всего ей сейчас хотелось вернуться домой и лечь. Мальчики усадили ее в такси, поцеловали в щечку и пожелали спокойной ночи. Отъезжая, Иззи видела, как они о чем-то оживленно спорят.

На полпути домой Иззи вдруг вспомнила, что у нее нет с собой ключа от дома. Утром, уходя на работу, она отдала ключ соседке, чтобы та открыла электрику, когда он придет чинить злополучную вилку у лампы. Запасной ключ хранился у нее на работе. Теперь придется ехать на работу. Она сбивчиво объяснила таксисту, в чем дело, и он, ворча себе под нос, изменил маршрут.

В их рабочей комнатке, где она провела счастливейшие часы своей жизни, было темно и тихо. Иззи вошла, чувствуя себя еще более виноватой, чем прежде. Она достала из ящика запасной ключ, потом плюхнулась на стул и стала думать, заново ужасаясь своему роману с Джорди. Все оказывалось гораздо серьезнее. Она не просто предала Адель. Получалось, она прелюбодействовала с мужем безнадежно больной женщины, вынужденной наблюдаться у психиатра.