Пенни Винченци - Соблазны бытия

– И все они быстро заканчивались. В этом-то и проблема. А у тебя, Иззи? – вдруг спросил Генри, пристально глядя на нее.

– Что – у меня?

– У тебя ведь до сих пор нет постоянного парня. Или, может, есть? Может, ты прячешь его от нас?

– Нет у меня никого, – сказала она. – К сожалению.

Иззи вовсе не хотела говорить с Генри на эту тему. Подобные разговоры унижали, а в данной ситуации были еще и опасны.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Генри.

– Ничего, – отмахнулась она. – Ничего особенного.

– Иззи, не юли. Я же чувствую, это не просто слова. И вид у тебя расстроенный. В чем дело?

– Я не хочу об этом говорить.

– А почему? Я же раскрыл перед тобой душу. Не робей, расскажи мне. Расскажи своему старшему брату.

– Не говори глупости. И потом, ты мне не брат.

Отчасти на нее подействовало выпитое вино. Отчасти – сам этот безрадостный во многих отношениях вечер. Как Иззи ни противилась, ее мысли упрямо возвращались к тем, другим отношениям, совсем не братским, куда более опасным и угрожающим, чем отношения с Генри. Она заплакала.

Генри испугался. Он обнял Иззи за плечи и подал ей свой платок:

– Ну будет тебе, Иззи. Не плачь. Лучше расскажи мне, в чем дело.

– Да ни в чем. Ничего особенного…

Иззи вдруг поддалась искушению поговорить об этом. Поговорить с Генри, которого она хотя бы знала, который считал ее привлекательной, отчего сама исповедь казалась ей менее унизительной.

– Похоже, я совсем не пользуюсь успехом у мужчин. Я им просто не нравлюсь. Ты вот нравишься девушкам. Они флиртуют с тобой, хотят выйти за тебя замуж. Пусть они потом отказываются от этой мысли. Главное – ты вызываешь у них интерес. А со мной никто даже не знакомится. Я не знаю, что не так у тебя. Но вот у меня определенно что-то не так.

– С тобой все в порядке. Ты невероятно привлекательная, ты просто красавица. Ты ведь знаешь: я с самого начала безответно тебя любил.

– Генри, не надо. Не терзай меня своей добротой.

– Я говорю тебе это не ради утешения. Ты была и остаешься просто потрясающей. Вряд ли ты забыла наш маленький роман. Кто его прекратил, ты или я?

– Я, – вопреки себе сказала Иззи, улыбаясь неохотно и смущенно.

– Вот видишь. Ты это начала, и из-за тебя я двинулся по нисходящей. Так что можешь больше не рассказывать мне своих слезливых историй.

– Извини, – робко пробормотала Иззи. – Извини, Генри.

– Иди ко мне, – вдруг предложил он, отставляя рюмку. – Обними меня. Мы с тобой сегодня в одинаково печальном состоянии.

Иззи позволила ему себя обнять.

– Глупая ты девчонка, – сказал Генри, нежно целуя ее в щеку. – Глупая-преглупая девчонка. Милая, глупая Иззи.

И вдруг что-то изменилось. Впоследствии, вспоминая этот вечер, Иззи так и не могла понять, как все это произошло. Она ответила таким же нежным поцелуем, но поцеловала Генри в губы. И тогда его губы стали тверже, настойчивее. Они сделались ищущими. Иззи это не испугало. Наоборот, перемена была желанной, успокаивала и ободряла ее. Поцелуи Иззи тоже обрели смелость. Генри обнял ее крепче и повернул лицом к себе. Он стал гладить ей волосы, одновременно сняв заколку. Теперь волосы покрывали ей плечи.

– Прекрасная Иззи, – прошептал он. – Прекрасная, прекрасная Иззи.

Ее захлестнули чувства: нелегкие, противоречивые, опасные. Отчасти все происходило так, как ей хотелось: ее держали в объятиях и желали, называя красивой. И в то же время ей этого вовсе не хотелось, поскольку она сознавала, что они оба пьяны, расстроены и чувствуют себя одинокими. Но…

– Иззи, – шептал он, – Иззи, какая же ты глупая. И какая красивая.

Потом Генри снова стал ее целовать. Иззи не противилась. Она откинулась на подушки. У нее кружилась голова, не только от вина, но и от эмоций и наслаждения. Ее пьянила странная уверенность: она желает и желанна. Иззи игриво отталкивала Генри, улыбалась ему, вглядываясь в его глаза.

Его глаза были почти черными и очень серьезными. Таким же было его лицо. Голос его слегка дрожал, но совсем по-другому.

– Ты ведь сама знаешь, насколько ты красива, – повторил Генри. – И очень… желанна.

Все остальное произошло достаточно быстро.

Иззи не лукавила с собой и не пыталась утверждать, будто она этого не хотела. Хотела. Хотела она и Генри. Сколько Иззи себя помнила, она хотела только его. Она не делала вид, будто пытается его остановить. Жеманство не было свойственно Иззи. Она позволила целовать ей шею, гладить грудь и ноги. Она поощряла Генри в его ласках и не выразила ни малейшего протеста, когда он начал ее раздевать. Иззи ни разу не потребовала, чтобы он остановился. Наоборот, она настойчиво просила продолжать. В промежутке между ласками и поцелуями она села, сбросила платье и позволила Генри снять с нее все остальное.

Она не призналась Генри – да и как она могла, – что является девственницей и что это ее первый интимный контакт. Она решила: пусть это будет для него приятным открытием. Она положилась на его опыт, уверенная, что Генри со всем изяществом и тактом отнесется к подобному обстоятельству… Ее ждало разочарование: опыта у Генри не было. Даже она поняла. Он вел себя неумело, и то, о чем она давно мечтала, сопровождалось болью. По мере того как его желание нарастало, ее – слабело и гасло. Он кончил ужасающе быстро и, тяжело дыша, сполз с нее. Иззи не ощущала ничего, кроме значительного дискомфорта и даже боли. Шок ее мгновенно протрезвил, и теперь она со стыдом и отвращением думала о случившемся.

Через несколько минут Генри отвернулся от нее и потянулся за сигаретами. Закурил, предложив сигарету и ей. Иззи покачала головой.

Генри молчал, глубоко затягиваясь сигаретой, а потом сказал:

– Иззи, я надеюсь… я надеюсь, для тебя все было нормально.

– Да, – торопливо ответила она. – Конечно. Спасибо тебе.

– Я не сообразил. Ну… ты понимаешь.

– Это я виновата. Надо было тебе сказать.

– И совсем не надо, – возразил Генри, играя в галантность. – Не глупи. Мне было очень приятно.

– Вот и хорошо.

Иззи старалась говорить весело и беззаботно, словно это было весьма заурядным развлечением.

– Я действительно хочу извиниться, – сказал он, поворачиваясь к ней и виновато улыбаясь.

Его глаза повеселели. Он вновь становился обаятельным и уверенным.

– Генри, честное слово, тебе не за что извиняться. Совсем не за что. Наше желание было обоюдным.

– Полагаю, да.

Они еще помолчали.

– Думаю, мне пора одеться и вернуться в гостиную. А то твои гости начнут недоумевать, куда же мы пропали.

– Хорошая мысль. Да. Тебе нужно в ванную? Это рядом. Впрочем, ты и сама знаешь.

– Я знаю, где у тебя ванная.

Иззи чувствовала, что сегодня узнала еще кое-что. Даже при ее зачаточных представлениях об интимной близости она разгадала возможную причину, заставлявшую девушек рвать отношения с Генри Уорвиком. Секс был многограннее того, что предлагал девушкам Генри. Гораздо многограннее.