Кен Фоллетт - Мир без конца

— Он не может нас остановить. Мы батраки, не вилланы. Ты это знаешь.

— А Ральф знает?

— Значит, нельзя дать ему возможности возразить.

— И как это устроить?

— Ну… — Об этом она еще не думала, но теперь поняла, что действовать нужно стремительно. — Можно уйти прямо сегодня, отсюда.

Это страшно. Они всю жизнь прожили в Вигли, а Вулфрик и вовсе в одном доме. И теперь переехать в деревню, которой никогда не видели, даже не попрощавшись с односельчанами? Но Вулфрика беспокоил еще горбатый староста, как раз направлявшийся к лавке свечника.

— И что скажет Натан?

— А мы ему ничего не станем говорить. Наплетем что-нибудь, например, что решили здесь заночевать выдумаем причину — и вернемся завтра. Никто не узнает, куда мы делись. И никогда больше не вернемся в Вигли.

— Никогда больше не вернемся, — уныло повторил батрак.

Гвенда сдерживала нетерпение. Она хорошо знала мужа. Если уж Вулфрик закусит удила, его не остановить, но ему нужно время, чтобы решиться. Возможно, скоро сам дойдет. Он не узколобый, просто осторожный, осмотрительный — терпеть не может принимать решения быстро, а она считала, что это единственный путь.

Из «Старого дуба» вышел молодой человек со светлой бородой. Гвенда осмотрелась: никого из Вигли поблизости не было. Она встала и, подойдя к нему, спросила:

— Я верно расслышала, что вы говорили про два пенса в день для батраков?

— Все верно, мистрис. В долине Аутенби, всего в полудне пути отсюда. Нам нужны люди.

— А вы кто?

— Пахарь из Аутенби. Меня зовут Гарри.

Гвенда рассудила, что Аутенби должна быть большой и богатой деревней, если имеет собственного пахаря. Обычно один пахарь обслуживал несколько деревень.

— А кто лорд манора?

— Настоятельница Кингсбриджа.

— Керис!

Это очень здорово. Керис можно доверять. Батрачка воспрянула духом.

— Да, она теперь настоятельница. Очень решительная женщина.

— Я знаю.

— Аббатиса твердо намерена возделывать свои поля, чтобы кормить сестер, и не хочет слышать никаких отговорок.

— А у вас есть дома для батраков? Семейных?

— К сожалению, полно. Мы многих потеряли за время чумы.

— Вы говорите, отсюда на юго-восток?

— Нужно идти на юг до Бедфорда, затем вверх по реке Аутен.

Гвенда вспомнила об осторожности.

— Я-то не собираюсь, — быстро сказала она.

— Ну да, конечно, — не поверил пахарь.

— У меня подруга может заинтересоваться. — Батрачка отвернулась.

— Тогда передайте подруге, чтобы приезжала поскорее — нам нужно заканчивать весеннюю вспашку и сев.

— Хорошо.

У нее слегка кружилась голова, как будто она выпила большой глоток крепкого вина. Два пенса в день, работать на Керис, вдали от Ральфа, Перкина и кокетки Аннет! Просто мечта! Она снова подсела к мужу.

— Ты слышал?

— Да. — Тот указал на человека, стоявшего у входа в таверну. — И он тоже.

Гвенда обернулась и увидела своего отца.

— Запрягай лошадь, — ближе к вечеру приказал Вулфрику Нейт. — Пора домой.

— А где наше жалованье за неделю?

— Получите в воскресенье, как обычно, — тоном, не допускающим возражений, ответил староста. — Запрягай клячу.

Батрак не двинулся.

— Я очень прошу тебя заплатить сегодня. Деньги у тебя есть. Ты продал все дрова.

Нейт развернулся и сердито посмотрел на Вулфрика.

— Зачем тебе деньги?

— Я не поеду с тобой сегодня в Вигли.

Тот растерялся.

— Почему?

— Нам нужно в Малкомб, — тут же придумала Гвенда.

— Что?! — Нейт пришел в бешенство. — Чего вам делать в Малкомбе?

— Мы познакомились с рыбаком, которому требуются люди по два пенса в день, — выдала Гвенда, чтобы сбить с толку возможных преследователей.

Вулфрик добавил:

— Наше почтение сэру Ральфу, и да благословит его Бог.

— Но боюсь, мы его больше не увидим. — Она сказала это просто потому, что так приятно было произнести: «Больше не увидим».

Натан возмутился:

— А может, он не хочет, чтобы вы уезжали!

— Мы не вилланы, у нас нет земли. Ральф не может нам запретить.

— Ты сын виллана.

— Но лорд отказался передать мне наследство. Он не имеет права меня закабалять.

— Бедняку опасно настаивать на своих правах.

— Это верно, — согласился Вулфрик. — И все-таки я попробую.

Нейт понял, что проиграл, но тем не менее пригрозил:

— Вы еще пожалеете.

— Запрячь тебе лошадь?

Староста набычился: горб лишал его возможности выполнять сложную физическую работу, а лошадь высокая.

— Да, разумеется.

— С удовольствием. Только заплати сначала.

В ярости Рив достал кошель и отсчитал шесть серебряных пенни. Батрачка взяла деньги, и Вулфрик запряг лошадь. Нейт уехал, не сказав больше ни слова.

— Ну вот и хорошо! — выдохнула Гвенда. — Готово. — Она посмотрела на Вулфрика. Тот широко улыбался. — Ты что?

— Не знаю. Как будто много лет ярмо давило на шею, а теперь его сняли.

— Здорово. — Этого она и хотела. — Теперь давай устраиваться на ночлег.

«Старый дуб» стоял в самом дорогом месте на рыночной площади, и пришлось обойти городок в поисках чего-нибудь подешевле. В «Воротах» Гвенда выторговала пенни за ночлег для четверых, ужин, матрац на полу и завтрак. Мальчикам нужно как следует выспаться и подкрепиться, им придется идти все утро.

От возбуждения и тревоги молодая крестьянка не могла заснуть. Во что она втравила родных после одного разговора с незнакомцем? Что их ждет в Аутенби? Хорошо бы получить какое-нибудь подтверждение, прежде чем ввязываться в это предприятие. Но они с Вулфриком десять лет торчали в такой яме, и Гарри Пахарь из Аутенби оказался первым, кто предложил им выход.

Завтрак оказался скудным: жидкая каша и разбавленный сидр. Гвенда купила в дорогу большую буханку свежего хлеба, а Вулфрик наполнил кожаную флягу холодной водой из колодца. Через час после рассвета вчетвером вышли из городских ворот и двинулись на юг.

По пути крестьянка думала об отце. Узнав, что она не вернулась в Вигли, Джоби наверняка вспомнит подслушанный разговор и поймет, что дочь и зять в Аутенби. Его-то баснями про Малкомб не проведешь, он сам отъявленный лгун, слишком опытный, чтобы попасться на такую простую уловку. Но спросят ли его? Всем известно, что она не разговариваете отцом. А если спросят, выдаст ли? Или все-таки, сохранив остатки отцовских чувств, оградит от беды? Беглянка ничего не могла сделать и выбросила тревожные мысли из головы.

Идти было приятно. Пыль на дороге после недавнего ливня улеглась, дождь как будто не собирался, солнце светило вовсю, ни жарко, ни холодно. Мальчики быстро устали, особенно младший Дэвид, но Вулфрик умело развлекал их песнями и стихами, спрашивал названия деревьев и цветов, играл числами, рассказывал сказки.