Александр Дюма-сын - Дама с камелиями

— Потому, что вы его не любите.

— Не люблю, но почему вы заранее мне не сказали, что хотите пойти в «Водевиль» сегодня вечером? Я так же, как и он, мог бы абонировать для вас ложу.

— К несчастью, он сделал это без всякой просьбы с моей стороны и предложил меня сопровождать. Вы отлично знаете, я не могла отказаться. Все, что я могла сделать, — это написать вам, куда я иду, чтобы вы могли меня видеть, да и мне самой хотелось вас поскорее увидеть. Но если такова ваша благодарность, это послужит мне уроком.

— Виноват, простите меня.

— В добрый час, возвращайтесь пай-мальчиком на свое место и постарайтесь больше не ревновать.

Она снова поцеловала меня, и я ушел.

В коридоре я встретил графа, который возвращался.

Я вернулся на свое место.

В конце концов присутствие графа Г. в ложе Маргариты было вполне естественно. Он был ее любовником, он принес ей билет, он сопровождал ее на спектакль, и с того момента, как Маргарита стала моей любовницей, я должен был примириться со всеми ее привычками. Но все-таки я чувствовал себя весь вечер несчастным и, опечаленный, ушел после того, как Прюданс, Маргарита и граф сели в коляску, ожидавшую их у дверей.

Через четверть часа я был уже у Прюданс. Она только что вернулась.

— Вы пришли почти в одно время с нами, — сказала Прюданс.

— Да, — ответил я машинально. — Где Маргарита?

— У себя.

— Одна?

— Нет, с графом Г.

Я расхаживал большими шагами по гостиной.

— Что с вами?

— Неужели, по-вашему, мне приятно ждать здесь, пока граф Г. уйдет?

— Вы тоже безрассудны. Поймите же, ведь не может Маргарита выставить графа за дверь. Граф Г. долго жил с ней, он всегда ей давал много денег и теперь еще дает. Маргарита тратит в год больше ста тысяч франков, у нее много долгов. Герцог ей охотно дает столько, сколько она просит, но она не решается всегда у него просить. Ей нельзя ссориться с графом, который ей дает по крайней мере тысяч двенадцать в год. Маргарита вас очень любит, мой друг, но в ваших и в ее интересах не придавать вашей связи слишком серьезного характера. Вы не можете вашими семью или восемью тысячами франков поддержать роскошь этой девушки, их не хватит даже на содержание ее выезда. Берите Маргариту такой, какая она есть, будьте ее любовником один-два месяца, преподносите ей букеты, конфеты, но не берите, больше ничего в голову и не устраивайте ей смешных сцен ревности. Вы отлично знаете, с кем имеете дело. Маргарита — не ходячая добродетель. Вы ей нравитесь, вы ее любите и не думайте об остальном. Вы очень милы с вашей чувствительностью! У вас самая прелестная любовница в Париже! Она вас принимает в прекрасной квартире, она осыпана бриллиантами, она не будет вам стоить ни гроша, если вы захотите, а вы еще недовольны! Черт возьми, чего вам еще нужно?

— Вы правы, но я не в силах совладать с собой, мне делается дурно при мысли, что этот человек ее любовник.

— Прежде всего — нужно установить, любовник ли он еще. Этот человек ей нужен, и это все. Вот уже два дня, как она запирает перед ним двери. Но он пришел сегодня утром, и она должна была принять его приглашение в театр и позволить ему сопровождать ее. Он проводил ее домой, зашел на минуту, но не останется, потому что вы ждете здесь. Все это вполне естественно, по-моему. Ведь вы же примирились с герцогом?

— Да, но герцог — старик, и я уверен, что Маргарита не любовница его. К тому же можно признавать одну связь и не признавать двух. Такая терпимость слишком похожа на расчет и сближает человека, который на это идет даже из любви, с теми, кто этажом ниже создает себе ремесло из согласия и извлекает выгоду из этого ремесла.

— Ах, мой друг, как вы отстали! Я видела стольких людей, самых благородных, самых великолепных, самых богатых, в таком же положении, которые на это соглашались без всякого усилия, без стыда, без угрызений совести! Но ведь мы каждый день это видим. Да и как же иначе парижским кокоткам вести такой образ жизни, если им не иметь трех или четырех любовников сразу? Никакое состояние, как бы оно ни было значительно, не может выдержать расходов такой женщины, как Маргарита. Состояние, приносящее пятьсот тысяч франков годового дохода, считается во Франции громадным. Ну, так я вам скажу, мой друг, такое состояние не могло бы справиться с этой задачей, и вот почему. Человек, получающий подобный доход, имеет свой дом, лошадей, слуг, экипажи, охоту, друзей, часто он бывает женат, имеет детей, участвует на скачках, играет, путешествует и так далее! Все эти привычки так устойчивы, что, если он их бросит, то скажут, что он разорился. Как там ни считай, а он не может, имея в год пятьсот тысяч франков, дать женщине больше сорока — пятидесяти тысяч, и это предел. Поэтому годовой бюджет такой женщины приходится дополнять другим любовникам. Для Маргариты обстоятельства сложились как нельзя лучше: каким-то чудом ей попался богатый старик с десятью миллионами, жена и дочь его умерли, у него остались только богатые племянники. Он ей дает все, что она хочет, не требуя ничего взамен, но она не может у него брать больше семидесяти тысяч франков в год, и я уверена: попроси она у него больше, он не дал бы ей, несмотря на свое состояние и любовь к ней.

Все эти молодые люди, имеющие двадцать — тридцать тысяч ливров в год, то есть столько, что едва можно существовать в обществе, отлично знают свои возможности. Тем, что они дают такой женщине, как Маргарита, она не может оплатить даже квартиры и слуг. Впрочем, они ей не говорят, что знают это. Они делают вид, что ничего не видят, а когда им надоест, они уходят. Впрочем, бывают и такие, которые разоряются, как дураки, и едут умирать в Африку, задолжав в Париже сто тысяч франков. Вы думаете, что женщина им признательна за это? Ничуть. Наоборот, она говорит, что пожертвовала для него своим положением и что в то время, когда жила с ним, теряла свои деньги. Ах, вам кажется все это ужасным, не так ли? Но ведь все это сущая правда. Вы очень милый молодой человек, я люблю вас от всего сердца. Я живу уже двадцать лет среди содержанок и знаю, кто они и чего стоят, и мне не хочется, чтобы вы принимали всерьез каприз хорошенькой девушки.

Кроме того, допустим, что Маргарита любит вас настолько, что откажется и от графа, и от герцога в том случае, если он узнает о вашей связи и предложит ей выбирать между ним и вами. Бесспорно, жертва, которую она вам принесет, будет огромна. Какую же жертву вы ей сумеете принести? Когда наступит пресыщение, когда она будет вам уже больше не нужна, что вы сделаете, чтобы вознаградить ее за то, что она потеряла? Ничего. Вы ее вытащите из круга, с которым связаны ее благосостояние и будущее, она вам отдаст свои лучшие годы и в результате будет забыта. Если вы захотите быть самым обыкновенным человеком, вы бросите ей в лицо ее прошлое и скажете, что поступаете так же, как ее прежние любовники, и покинете ее на верную нищету. Если же вам захочется быть честным человеком, то вы будете считать своей обязанностью не бросать ее. Впрочем, тогда вы сами неизбежно погрузитесь в несчастье, потому что такая связь простительна молодому человеку, но совершенно непростительна для человека зрелого. Она становится препятствием во всем, она не дает ему ни жениться, ни продвигаться по службе. Поверьте, мой друг, что я желаю вам добра, не переоценивайте женщин и не давайте вашей содержанке права считать себя вашим кредитором в чем бы то ни было.