Иосиф Кантор - Моисей. Тайна 11-й заповеди Исхода

– Как?

– Этого я предугадать не могу. Может, начнет выспрашивать какие-то сведения или же попросит украсть золото из казны… Соглашайся сделать все, что бы он ни попросил, только скажи, что тебе понадобится немного времени – один или два дня для того, чтобы дождаться подходящего момента.

– А если спросят: «Какая помощь нужна тебе, если ты находишься рядом с Моисеем?», что тогда мне отвечать?

Моисей подумал и об этом.

– Отвечай: «Моисей хитер и осторожен, его охраняют два дюжих молодца, которые неотлучно пребывают рядом. Я же должен действовать наверняка, потому что второй попытки у меня не будет. Помощник мне нужен для того, чтобы завершить начатое мною, если вдруг я не смогу довести задуманное до конца».

Недоуменно-растерянное выражение лица помощника сменилось задумчивым. «Элиуд справится, – подумал Моисей. – Предатель должен поверить ему. Многие считают меня обманщиком, и почему бы пылкому Элиуду не поверить в это? Он молод, храбр, нетерпелив, придерживается справедливости, так почему бы ему не захотеть покарать обманщика собственноручно?»

– Никто из пятерых не поверит мне, – сказал Элиуд с горечью и сожалением. – И в первую очередь не поверит Нафан…

– С Нафаном еще не все ясно, – заметил Моисей. – То, что ты нашел у него, еще не подтверждает, что он предатель. Скажу больше – может статься и так, что никто из пятерых не окажется предателем, потому что мы заподозрили тех, кого легче всего было заподозрить, но это еще не означает, что мы не можем ошибаться…

– Предателем может быть только тот, кто таит в душе недоброе или имеет какую-то вескую причину для предательства, – сказал Элиуд. – Ошибиться может любой, но мне сдается, что подозревать Нафана или Савея куда правильнее, чем подозревать кого-то из начальников колен или же Осию, сына Нуна.

– Я думаю так же. Но вернемся к моей задумке. Предатель не сможет отказаться от такой удачи. Он уже пытался убить меня, но неудачно, а тут приходит мой помощник и просит помочь ему расправиться со мной. Но и так вот сразу он навряд ли согласится иметь с тобой дело. Скорее всего, он изобразит негодование и прогонит тебя, но сделает это только для того, чтобы выиграть время, присмотреться к тебе и составить свой план. Предатель не придет ко мне и не выдаст тебя, а честный человек, верный своему народу – придет. В этом-то и скрыта вся суть затеи – кто не донесет на тебя, тот и есть предатель.

– Понятно, – кивнул Элиуд. – Предатель не выдаст меня, а все остальные выдадут. Как все просто и как умно! Только мудрый Моисей мог придумать такое!

– Ничего мудрого в этом нет, – нахмурился Моисей, не любивший лести и славословий, даже если они исходили от чистого сердца. – Просто удачная мысль вовремя пришла в голову. Был бы я по-настоящему мудрым, так давно бы уже понял, кто именно нам вредит.

– Те, кто придет донести на меня, сильно удивятся, увидев, что я не наказан и остаюсь на своем месте, – продолжил рассуждать Элиуд после кратковременного молчания. – Пойдут слухи, которые непременно дойдут до предателя и насторожат его…

– Я подумал и об этом, – улыбнулся Моисей, которому понравилось такое вдумчивое отношение Элиуда. – Каждого, кто придет ко мне, чтобы донести на тебя, я поблагодарю и попрошу хранить молчание. Я скажу, что предпочитаю знать, от кого исходит опасность, нежели теряться в догадках, поэтому пока что оставлю тебя в покое и стану наблюдать за тобой.

– Да, это правильно, – одобрил Элиуд, он имел право одобрять или возражать, потому что сейчас они с Моисеем разговаривали на равных. – Заодно можно узнать, есть ли у меня сообщники!

– Вот именно! Долго выжидать не придется – день, самое большее два, потому что с сообщениями такой важности приходят, не откладывая. А когда предатель будет разоблачен, мы все объясним людям.

– У этой замечательной задумки есть один недостаток… – не очень уверенно сказал Элиуд и умолк.

– Какой же? – заинтересовался Моисей, которому план казался совершенным, не имеющим недостатков и изъянов.

Элиуд помолчал немного, морща лоб, хмуря брови и теребя свою бороду, а потом сказал:

– Трусливый тоже не придет с доносом! Побоится моей мести или мести моих сообщников. Авенира или Савея в трусости заподозрить сложно, они воины, не раз доказавшие свою отвагу, но что касается Манассии, Мардохея и Нафана, то их храбрецами не назовешь.

Да, действительно, трусость Моисей в расчет не брал, как-то не подумал он о том, что страх при таких обстоятельствах может пересилить чувство долга. А ведь может, очень даже может…

– Ты прав, Элиуд, – признал Моисей. – Трусливый тоже может не прийти с доносом… Впрочем, нет – придет и трусливый! Придет, потому что побоится быть причисленным к твоим сообщникам. Не забывай еще и о том, что каждый из тех, кого мы подозреваем – человек, занимающий высокое положение и дорожащий им. Нет, все, кто невиновен, придут ко мне – кто-то сразу, кто-то немного погодя, но придут все. Тот, кто убоится мести, придет незаметно для окружающих, в том числе и для тебя…

– В любом случае эта хитрость поможет нам сократить число подозреваемых! – сверкнул глазами Элиуд. – Одного легко разоблачить, а вот пятерых трудно. Особенно если все делается тайно. Пока я интересуюсь Нафаном, Авенир или Манассия могут спокойно устроить какую-то пакость… Люди начали коситься на меня – одни считают меня бездельником, который шляется по всему стану, не зная, чем себя занять, а другие – распутником, который каждый день подыскивает себе новую женщину. Если я соберусь жениться всерьез, то ни один достойный человек не отдаст за меня свою дочь. Скажут: «Вот Элиуд, распутный бездельник, из которого не получится хорошего мужа!»

– Не беспокойся, – улыбнулся Моисей. – Я поручусь за тебя и скажу: «Вот Элиуд, достойнейший из достойных! Он моя правая рука, и не мог я желать помощника лучше!» Ты сможешь взять себе жену, какую захочешь.

– Благодарю! – поклонился Элиуд. – Время идет и я начинаю задумываться о женитьбе. Не знаю только, стоит ли делать это до тех пор, пока мы не освоимся в Земле Обетованной…

– Если хочешь жениться сегодня – сделай это сегодня, – убежденно сказал Моисей. – Если не хочешь, то не принуждай себя. Но не связывай женитьбу с какими-то другими событиями. Кто знает, когда мы придем в Землю Обетованную и сколько времени придется нам осваиваться там?

– Я был уверен, что Моисею это известно.

– Это известно только Господу нашему и никому больше, – Моисей встал, сразу же поднялся и Элиуд. – Иди и действуй, как мы договорились, только помни о том, что притворство твое должно быть таким, чтобы его принимали за искренность.

– Я буду стараться, – пообещал Элиуд. – Но я не искушен в притворстве, я же воин, а воинам пристало полагаться не на коварство и обман, а на копье и кинжал.