Лоуренс Норфолк - Пир Джона Сатурналла

— Ты только глянь, — задыхаясь, прошептал Филип, уставившись на густой ворох темных волос у нее внизу живота. — Вот он, грех-то.

— Да уж, — пробормотал Джон, прилипший глазом к щели.

Но следующая ночь застала друзей в том самом амбаре с той самой женщиной, которая обдавала их луковым духом, когда они по очереди с ней сношались. У Джона от волнения и робости никак не получалось, пока она не взяла его неуверенные руки и не прихлопнула крепко к своим ягодицам. Потом на него нахлынуло неистовое наслаждение, и под конец женщина тоже дышала бурно и колотила его пятками по ляжкам, подгоняя.

— Ну как, ваши колбаски хорошо пропеклись? — спросила она потом, вгрызаясь острыми зубами в куриную ножку из принесенной ими корзинки. — Жара моей печурки хватило на вас обоих?

Филип с Джоном смущенно переглянулись и глуповато ухмыльнулись.

Первая зима была хуже любого сражения. Мистер Андерли сильно простыл, и Джон готовил для него отвары из таволги и бузины. Но простуда переросла в лихорадку и унесла жизнь старшего повара. Его похоронили на склоне холма. На следующий день войско двинулось дальше.

Сколько стоянок они сменили с зимы, уже и не упомнишь, размышлял Джон сейчас, наблюдая, как Филип волочит дымящие ореховые ветки вниз по склону и оставляет чадить и шипеть в мокрой траве. С одной стороны от лагеря пасся огромный табун лошадей. С другой — муштровался отряд пехотинцев под командованием сержанта. Из полуразрушенного амбара вышел Финеас с накрытым крышкой подносом.

— Обед для лорда Бакленда и его достопочтенного штаба, — объявил Финеас. — Свежепойманный кролик. Кто отнесет вниз?

— Твоя очередь. — Филип поправил Джону воротник, стряхнул грязь с куртки. — Скажи мастеру Пейлвику, что у нас топлива осталось на два дня, а провизии на три. И никто не принимает наши расписки.

Джон потопал вниз по склону, от запаха жареного мяса у него урчало в желудке. В лагере говорили, что сэр Уильям питается лучше всех, за исключением его величества. Но сейчас король находился в Оксфорде, а не здесь. Смрад отхожих мест усилился, когда Джон приблизился к расположению драгун, примкнувших к войску вместе с принцем Морицем, пропетлял между палатками и шалашами, сооруженными из подручных материалов, и вошел в лагерь сэра Уильяма. Здесь его встретил знакомый говор Баклендской долины.

— Чур это мое, мастер Сатурналл!

— Что ты нам принес, Джон? Опять ежа?

— Я все еще дожевываю иголки с прошлого раза…

Джон прошел через расположение крестьянского ополчения. Мужчины валялись на траве, подстелив куски парусины, дерюги или свои куртки из буйволовой кожи. Шлемы и кирасы были свалены в кучи, пики воткнуты острием в землю. Но сержанты ополченцам не докучали.

— Разумеется, они не отступают перед врагом, — доверительно сказал Джону все тот же драгун. — Просто большинство из них так пьяны, что шагу ступить не могут.

Работники баклендской кухни держались в тылу с вещевым обозом и сражений не видели. Ближе всего к противнику Джон оказался, когда они двигались по плоской Элминстерской равнине и разглядели на западном горизонте длинную темную полосу. По колонне передали, что это парламентская армия. Командует ею Ферфакс, а Уоллер и Кромвель — генералы. Ну вот, еще имена, подумал Джон. Он долго глядел на мелко дрожащую темную полосу вдали, изредка отсверкивающую на солнце металлом кирас, и задавался вопросом: а не шагает ли где-нибудь там такой же повар, который сейчас смотрит на него?

Ворота фермы поднялись, и два пикинера в шлемах и латах расступились, пропуская Джона. Во дворе несколько молодых людей окружали своего товарища, щеголявшего двумя пистолетами в поясных кобурах, тяжелым карабином и саблей. Пирс Кэллок, в отполированной до блеска кирасе, стоял в картинной позе, принятой для пущего эффекта.

— Я ворвался в их ряды на полном галопе и клянусь, если передо мной был не предатель Уоллер, значит его родной брат. Я выхватываю пистолет, но чертов кремень дает осечку. Я выхватываю второй, но в нем чертов порох отсырел. Карабин я уже разрядил на скаку, так что у меня остается только это.

Молодые люди с раскрытым ртом смотрели на Пирса, стиснувшего рукоять сабли. Он захватил семерых драгунов с лошадьми, слышал Джон, и удостоился упоминания в депеше королю. Он прослыл отчаянным храбрецом, первым бросившись в атаку. Джон быстро зашагал через двор и уже подходил к двери, когда Пирс его заметил:

— Ага! Поваренок! А где Пандар?

— В расположении кухни, лорд Пирс, — ответил Джон и торопливо вошел в дом.

Стоявшие у очага офицеры обернулись, но при виде повара опять повернулись спиной к двери. Из задней комнаты доносился голос Гектора Кэллока:

— Ваше высочество, я предлагаю по центру пустить пехоту под прикрытием пикинеров, вот так. Ваши телохранители идут в наступление с левого фланга. А сразу следом на ними наша конница атакует в караколе.

Дюжина мужчин стояла вокруг стола, на котором были выстроены рядами и шеренгами деревянные фишки. Сэр Гектор повел рукой над столом, указывая на караколь, потом передвинул несколько желтых фишек. По другую сторону от поля битвы сидел краснолицый старик с густыми седыми усами.

— Да, это смело, сэр Гектор. — Принц Мориц говорил с акцентом, похожим на акцент Мелихерта Рооса. — Напоминает мне одного солдата, разбившего шведов при Брейтенфельде. — Он похлопал себя по груди. — Меня самого.

Джон топтался у дверей, никем не замечаемый. Принц Мориц, шумно сопя, подался вперед и щелчком послал голубую фишку в боевой порядок на другом краю стола:

— Вот единственный способ разбить терцию. Ударом в угол. — Он переместил еще несколько фишек, потом взял стоявший перед ним кубок, отхлебнул большой глоток и повернулся к мужчине с суровым худым лицом. — Ха, Зут! Помнишь Лехское сражение? Ту терцию? И ту конницу?

— В два счета смяли первую линию, когда они двинулись в контрнаступление, — подтвердил Зут.

— И весь угол терции полег! — Принц Мориц хлопнул ладонью по столу. — Этого оказалось достаточно. Мы ворвались в их ряды, ja .

— Славный день, — согласился Зут.

— Героический день! — воскликнул принц Мориц.

Он со своими людьми приплыл аж из самой Богемии, чтобы сражаться за короля, говорили солдаты. Сам Густав Адольф учился у него тактике. Собравшиеся вокруг стола мужчины смотрели, как принц Мориц чешет красный нос. Джон искал взглядом сэра Уильяма.

— Потом Лютцен, — продолжал принц, переставляя оранжевые фишки. — Помнишь Лютцен, Зут? Мы атаковали с левого фланга. Снова в караколе. — Он выровнял несколько синих фишек и смел в сторону оранжевые. — Однако на сей раз шведы нас поджидали. Тесно сомкнутое построение «полукатафалком». Я потерял двух лошадей.