Гэри Дженнингс - Ацтек

Разумеется, я не говорю вам ничего нового, почтенные братья, но скажите: задумывались ли вы когда-нибудь об этом? Ужасные болезни, принесенные вашими соотечественниками, часто шли по нашим землям впереди испанцев, распространяясь гораздо быстрее, чем могли двигаться люди. Некоторые народы были побеждены недугами, не успев даже понять, что происходит. Люди умирали, не в силах не только бороться, но даже осознать, кто или что несет им смерть. Вполне возможно, что в отдаленных и труднодоступных уголках наших земель до сих пор существуют живущие особняком племена, такие, например, как рарамури или цйю-гуаве, которые даже не подозревают о существовании белых людей. Но очень может быть, что как раз в этот момент многие из них мучительно умирают от оспы или чумы, даже не догадываясь не только о том, кто их убивает и почему, но даже о том, что их вообще убивают.

Вы принесли индейцам христианскую религию и внушаете нам, что после смерти Господь Бог вознаградит достойных, отправив их в рай, тогда как все прочие обречены на мучения ада. Однако непонятно, почему же Господь наслал на нас смертельные и мучительные болезни, отправившие стольких невинных в ад прежде, чем они смогли встретить проповедников Его религии? Христиане призывают нас непрестанно восхвалять Всевышнего и все Его деяния, включая, надо думать, и все сотворенное Им здесь. Если бы только вы, почтенные братья, могли заодно и объяснить, почему Господь Бог решил послать нам милосердное вероучение лишь вслед за смертоносным поветрием, то мы, оставшиеся в живых, с еще большим рвением присоединились бы к вам в восхвалении бесконечной мудрости и доброты Творца. А также Его сострадания, милосердия и отеческой любви ко всем своим чадам по всему Божьему миру.

Следующим юй-тлатоани Мешико Изрекающий Совет единогласно избрал принца Куаутемока. Можно до бесконечности гадать, насколько иначе могла бы повернуться история нашего народа, стань Куаутемок Чтимым Глашатаем, как и следовало, еще восемнадцать лет назад, сразу после смерти своего отца Ауицотля. Гадать можно, и это даже интересно, но совершенно бесполезно. В нашем языке есть коротенькое словечко «тла», по-вашему «если бы», — слово, на мой взгляд, самое значительное и самое бессмысленное из всех существующих.

Оспа свирепствовала до осени, но стала потихоньку ослабевать вместе с летней жарой, а с первыми зимними холодами и вовсе покинула озерный край. Плохо было то, что она оставила Союз Трех ослабленным во всех значениях этого слова. Весь наш народ пребывал в унынии и утратил силу духа. Мы оплакивали бесчисленных умерших, жалели обезображенных оспой и, каждый по отдельности и все вместе, смертельно устали от нескончаемой череды невзгод. Наше население уменьшилось примерно наполовину, причем выжили по большей части старые и немощные. А поскольку умерли в основном молодые, то и армия наша значительно сократилась. Конечно, при таких обстоятельствах ни один разумный военачальник не стал бы вторгаться в чужие пределы. До этого ли, если даже наша способность к обороне представлялась весьма сомнительной?

И вот именно в то время, когда весь озерный край был просто невероятно ослаблен, Кортес снова выступил в поход. На сей раз он уже не мог похвастаться численным превосходством и множеством совершенного оружия, ибо у него осталось всего около четырехсот белых солдат, а аркебуз и арбалетов лишь столько, сколько испанцам удалось унести с собой. Все пушки, брошенные им в Ночь Печали, — четыре на крыше дворца Ашаякатля и примерно тридцать, которые он расставил на материке вдоль побережья озера, — мы утопили. Но у Кортеса оставалось еще более двадцати лошадей и некоторое количество собак, а главное — он снова собрал вместе всех прежних союзников: тлашкалтеков, тотонаков, несколько мелких племен и тех аколхуа, которые по-прежнему следовали за Черным Цветком. В целом в его распоряжении оказалось почти стотысячное войско. Мы же, из всех городов и земель Союза Трех — даже с учетом отдаленных мест вроде Толокана и Куаунауака, которые на самом деле вовсе не входили в Союз, а лишь оказывали нам поддержку, — не смогли собрать и тридцати тысяч бойцов.

Стоит ли удивляться, что когда длинные колонны армии Кортеса, выступив из Тлашкалы, подошли к первому городу нашего союза, Тескоко, они его захватили. Я мог бы рассказать вам об отчаянном сопротивлении немногочисленных защитников города, которым приходилось одновременно бороться и с захватчиками, и с болезнью, а также о тактике, определившей в конце концов исход осады… Но есть ли в этом смысл? Ограничусь сообщением о том, что захватчики овладели городом, причем среди этих захватчиков находился и принц Черный Цветок, чьи воины бились с собственными соплеменниками — теми аколхуа, которые остались верны новому Чтимому Глашатаю Конакочцину, или, точнее, своему родному городу. Горько было видеть, как в этом бою один аколхуа шел против другого, брат поднимал оружие на брата.

По крайней мере не все защитники Тескоко пали в этом сражении: прежде чем ловушка захлопнулась, примерно двум тысячам воинов удалось спастись. Войска Кортеса напали на город со стороны суши, так что защитники, поняв, что уже более не смогут удерживать позиции, медленно, отчаянно отбиваясь, отступили к берегу, где, похватав все суда, начиная от рыбачьих лодчонок и кончая роскошными акали придворных, уплыли прочь. Преследовать их противник не мог, ибо они не оставили ему ни единой скорлупки, а пущенные вдогонку стрелы особого урона не причинили. Таким образом, воины аколхуа пересекли озеро и присоединились к нашим силам в Теночтитлане, где после стольких смертей места для их размещения хватало с избытком. Кортес если не из другого источника, то уж из разговоров с Мотекусомой наверняка знал, что после Теночтитлана Тескоко является вторым прочнейшим оплотом нашего Союза Трех. Естественно, что, овладев этим городом с такой легкостью, он счел, что захват всех прочих прибрежных городов и селений будет стоить ему еще меньших усилий. Поэтому Кортес даже не послал туда всю свою армию и не стал командовать ею лично. К немалому удивлению наших лазутчиков, половину своего войска он отослал назад в Тлашкалу, а другую половину поделил на несколько отрядов, каждый из которых возглавил один из его соратников: Альварадо, Нарваэс, Монтехо и Гусман. Несколько отрядов, выйдя из Тескоко, направились на север, другие пошли на юг, опоясывая озеро кольцом и захватывая, чтобы закрепиться на берегах, лежавшие на пути следования малые поселения. Хотя у нас имелось достаточно лодок и наш Чтимый Глашатай отправил навстречу Кортесу бежавших в Мешико аколхуа вместе с нашими войсками, но сражений тогда было так много и происходили они так далеко друг от друга, что эта мера ничего не дала. Любой город, к которому они подступали, испанцы в конце концов захватывали. Мы могли помочь жителям городов лишь одним — эвакуировать уцелевших защитников этих крепостей и переправить их в Теночтитлан, чтобы они, когда придет наш черед, помогли защищать столицу.