Виктор Карпенко - Брат на брата. Окаянный XIII век

— Я рад, что именно ты принес мир моему народу, — негромко произнес царь. — Ты знал, что я был против похода на Русь, но поделать ничего не мог. Теперь же я не позволю повториться подобной вольности. Моя клятва и сожжение Ошела тому предостережение моим недругам.

— Царь Ошела тоже не жаловал тебя, государь, — осторожно заметил Роман.

— Да, но Аллах призвал его к себе. Мир праху его, — закрыл глаза Чельбир, творя молитву. — Но позвал я тебя, князь Роман, не для того, чтобы укорять за смерть Росу, — продолжал царь. — Я хочу, чтобы ты передал своему царю мое желание укрепить мир союзом. Залогом этого союза должен стать брак сына Юрия и моей племянницы. Ты понимаешь, что нет ничего крепче брачных уз. Чего молчишь? Или моя Зора нехороша?

Слова царя Булгарии повергли Романа с высот на землю. Он ощутил свою малость, низость рода, понял, что Чельбир видит в нем лишь слугу великого князя. Всей своей кожей Роман ощутил стену, вставшую перед ним и царской родственницей.

— Так что ты на это скажешь, князь Роман?

— Зора — самая красивая девушка из тех, кого я видел за свою жизнь, и счастлив будет тот, кому она станет женой. Но у князя Юрия три сына, и они еще не вышли из отрочества. Старшему — Всеволоду — всего восемь лет.

— Но у царя Юрия есть братья.

— Да, государь, пятеро.

— И я слышал, что тот из них, кто ходил походом на Ошел, не имеет жены. Так ли это?

— Да, государь, — склонил голову Роман.

— Вот и хорошо, — повеселел Чельбир. — Когда ты возвращаешься на Русь?

— Великий князь володимирский повелел мне остаться в Булгарии, чтобы ты, государь, всегда мог обратиться к нему.

— Твой царь мудр и прозорлив, — понимающе улыбнулся Чельбир. — Так когда ты возвращаешься на Русь? — повторил он свой вопрос.

Роман встал с ложа и, склонив голову, твердо произнес:

— Когда пожелаешь, государь.

— Тогда поутру. Мои воины проводят корабли до Ошела, чтобы у визиря не возникло желания прервать твой путь на Русь. Прощай, князь Роман. Я буду ждать твоего возвращения с хорошими вестями. Не скрою, для меня этот союз очень важен.

Сборы походили скорее на бегство. Бояре недовольно сопели, ничего не понимая, ведь царь Булгарии был так благодушен и щедр с посольством. И вдруг срочный отъезд, на площади перед дворцом сотня нукеров, а толмач довел, что лодии загружены съестными припасами и готовы к отплытию. «Видно, опять Роман чего-нибудь напортил», — предполагали бояре, недобро поглядывая на главу посольства.

— Поторапливайтесь! — покрикивал Роман, строго наблюдая за приготовлениями. — Ночи в июле коротки, а с рассветом мы должны покинуть Биляр!

— Да что стряслось, Роман Федорович? — в который раз вопросом остановил главу посольства один из гридей. — Что за спешка?

— Царь Булгарии повелел с восходом солнца отплыть из стольного града.

— Что за напасть?

— Такова царская воля, — развел руками Роман.

Гриди дружно вязали узлы, приторачивали их к седлам приведенных слугами лошадей, с опаской поглядывая на булгарских воинов, гарцующих в свете факелов на дворцовой площади.

— А этим чего не спится? — кивнув в сторону царских нукеров, спросил боярин Романа.

— Царь прислал охрану до Ошела, чтобы мы не заблудились ненароком.

К Роману торопливо подошел Мироша.

— Тебя хочет видеть булгарка, — тихо проговорил он.

— Кто такая?

— Не сказалась.

— Приведи.

Вскоре Мирон вернулся с девушкой, закутанной в черное, лишь глаза поблескивали в свете факелов.

— Госпожа прислала сказать, что ждет тебя.

Догадавшись, кто прислал служанку, Роман тихо спросил:

— Где она?

— Здесь, — кивнула девушка на дворец Надира.

— Как здесь? Когда же она пришла? Почему я не видел? — изумленно воскликнул Роман.

— Путей во дворец много, — загадочно проговорила служанка.

— Веди.

Шли длинными темными коридорами, опускались и поднимались по лестницам.

«Уж не ловушка ли?» — невольно закралось сомнение.

Но вот идущая впереди девушка остановилась.

— Здесь, — показала она на дверь, поклонилась и исчезла в темном коридоре.

Роман, вытащив из-за сапога нож, с которым никогда не расставался, толкнул дверь и вошел.

Зора стояла посреди комнаты, освещенная мягким светом лампионов. Увидев Романа, она протянула к нему руки.

— Иди же ко мне. Я истомилась ожиданием, — прошептала девушка.

«Как же она хороша! Как желанна! Как близка и в то же время недосягаема! За что, Боже, ты посылаешь мне это испытание? За что мне такая мука?!»

Роман приблизился, обнял трепещущую девушку.

— Я пришел проститься, — как можно мягче проронил он.

— Как? Ты покидаешь меня? — встревожилась Зора.

— Царь… Он хочет, чтобы я вернулся в отчину. — И уже совсем тихо добавил: — Царь Чельбир желает породниться с великим князем володимирским, выдать тебя замуж за брата Юрия Всеволодовича — князя Святослава.

— И ты поэтому возвращаешься? — уронила руки вдоль тела девушка.

— Я посол и не могу отказаться, — горестно произнес Роман.

— А я могу! Я не выйду замуж за Святослава! Лучше умру! — решительно произнесла Зора и, устремив свои лучистые глаза в глаза Роману, попросила: — Возьми меня с собой на Русь. Я буду хорошей женой тебе, познаю твой язык, приму веру… Не хочешь женой, возьми наложницей.

Роман ничего не сказал и лишь отвел взгляд.

Зора отшатнулась, словно ее ударили, и, гордо вскинув голову, негодуя, воскликнула:

— Я, царской крови, унизилась, предложив себя в жены, а ты не захотел меня даже взять наложницей! Уходи! Уходи и не возвращайся! Я не хочу тебя видеть!

Роман хотел было оправдаться, пояснить, но, видя перед собой разгневанную, непреклонную девушку, лишь обреченно махнул рукой и вышел из комнаты. А Зора упала на приготовленное для любви ложе и безутешно залилась слезами.

Как зыбко, как мимолетно счастье!..

С рассветом от пристани Биляра отошел караван судов. На корме одного из них стоял Роман и смотрел на убегающий берег. Неимоверная тоска стиснула сердце: «Как зыбко, как мимолетно счастье!..»

Юрий Всеволодович не ждал столь скорого возвращения посольства из Булгарии и, когда ему доложили, что Роман Федорович дожидается его в харатейной, не на шутку встревожился.

Роман, увидев входившего князя, поспешно встал.

— Ну, — строго сдвинул брови Юрий Всеволодович, — почто возвернулся? Никак загубил посольство?

— Нет, государь. Ответные грамоты привез, и волю твою царь Булгарии принял.

— Чего же тогда не остался в стольном граде? Ты же так туда рвался? — уже мягче спросил великий князь своего посла.

Роман, не поднимая глаз, ответил: