Артем Тарасов - Тайны «Фрау Марии». Мнимый барон Рефицюль

– Извините меня, госпожа Мюльман, за вторжение! – присела в реверансе девочка. – Я Анна Белль, внучатая племянница Геррита Браамкампа. Мой дедушка просто хотел узнать, что вы пьете.

– Ужасную пакость! – вздохнула молодая женщина. – Мой муж привез этот напиток – кофе – из Вест-Индии и настаивает на том, чтобы все его пили! Он считает, что пить кофе теперь станет ужасно модно в Европе. А честно сказать, это такая несусветная горечь, просто гадость! Хотите попробовать?

– После ваших слов – не очень! – засмеялась Анна Белль.

Она вновь оказалась в гостиной особняка Браамкампа, а мадам Мехтельд Мюльман застыла на картине с чашечкой кофе в руке.

Анна Белль, сияющая и разгоряченная, вбежала в кабинет.

– Дедушка, дедушка, – прощебетала она, – госпожа пила кофе!

– Это ты… а, о портрете? Я тоже подумал – кофе. Вся Европа теперь пьет кофе по утрам! Господин Прангер другое пить жене не позволит.

– Мне не очень удобно это говорить, но господин ван дер Мин еще кое-что предложил…

– Что же?

– Он предложил написать мой портрет, – смущенно произнесла Анна Белль, – и просил передать вам, что в этом случае о цене можно не беспокоиться. Он будет согласен на ту цену, которую предложит господин Браамкамп.

– Вот мошенник! – возмутился Геррит. – Он же прекрасно понимает, что я не пожалею денег за портрет любимой внучки. Ну что за время наступило! Даже творцы опустились до уровня базарных торгашей…

– Что же ему ответить?

– А ты разве не поняла? Я согласен!

Анна Белль подошла к окну в библиотеке и распахнула его настежь…

На улице Амстердама дворник подметал мостовую. Острые крыши прижатых боками домов отражались в воде красной и серой черепицей; цветники на подоконниках, под ними торговые ряды с развешанным товаром – все это расположилось по выложенным из камня берегам каналов с горбатыми мостами и шлюзами, с лодками и яхтами на воде. А над каналами и домами в центре города возвышался грандиозный собор с золоченым куполом. Только он оставался неподвижным, а все вокруг замелькало и ускорилось в городе Амстердаме. Зеленые кроны деревьев неожиданно желтели, оголяясь под листопадом, покачивали голыми ветвями и через несколько секунд снова покрывались листвой.

Время летело невероятно быстро по направлению к вечности.

На знакомой площади осенними цветами только что опять выложили новую дату: 1770 год.

Анна Белль, проветрив комнаты, закрыла до этого настежь распахнутое окно. Очень скоро ей исполнится пятнадцать.

Детское пухлощекое личико на портрете в медальоне приобрело утонченный овал пятнадцатилетней девушки, взгляд стал более осмысленным, в нем уже нельзя было скрыть пытливый ум и проницательность.

Анна Белль вошла в свою комнату, посмотрела мельком на секретер и вздрогнула. Что-то привлекло ее внимание на картине, подаренной матерью. Неужели кровь?! Из глаз Мадонны по лицу и шее текли две тонкие струйки темно-красного цвета.

Анна Белль задохнулась от горя.

– Мама! Мамочка! – всхлипнула она и бросилась искать Геррита Браамкампа. – Дедушка… мама, моя мама умерла… – тихо произнесла девушка, найдя его в библиотеке.

– Что ты, Анна Белль, упаси Бог! Был гонец из Италии? Откуда ты можешь знать?..

Он не успел договорить – внучка в этот момент потеряла сознание и упала на ковер.

– Сюда! – закричал Геррит, и вбежавшие слуги склонились над Анной Белль.

К ее лбу приложили мокрый платок, дворецкий поднял ее на руки, отнес в спальню. Полежав немного, Анна Белль пришла в себя.

Взволнованный Геррит Браамкамп сидел рядом и вглядывался в белое как холст лицо внучки. Она открыла глаза, которые сразу же наполнились слезами.

– Анна Белль, маленькая моя, что случилось? Мы только на прошлой неделе получили письмо от Джейн. Ты сама читала. Там написано, что все идет хорошо. Матушка очень скучает по тебе и собирается приехать.

Девушка села на кровати, посмотрела на Геррита и чуть слышно произнесла:

– Пойдемте со мной, я покажу…

Они прошли к дальней части коридора и приблизились к страшной картине художника Питера Брейгеля Старшего «Триумф смерти».

Конечно, Джейн не появлялась в Амстердаме уже больше четырех лет, и это говорило о многом. Ей никак не удавалось вылечиться в Неаполе. Однако в письмах племянница никогда не жаловалась и всегда писала о хорошем самочувствии. Вот только протестовала, если Геррит спрашивал разрешения для Анны Белль поехать в Италию, чтобы ее навестить…

Питер Брейгель Старший. «Триумф смерти»

Анна Белль стояла перед картиной в белой ночной рубашке и босиком. Она указала Герриту на правый нижний угол полотна, твердо заявила:

– Вон там мама!

И, пристально рассмотрев ту часть картины, куда нацелился палец Анны Белль, Геррит Браамкамп остановился взглядом на фигуре женщины в красном платье и черной накидке на голове. Скелет, олицетворявший смерть, держал ее за талию, а она пыталась вырваться из его костистых рук. Напротив за тремя крышками гробов с крестами находилась огромная толпа других скелетов, наблюдавшая за этой сценой пустыми глазницами черепов. Ужас, присутствовавший в этом шедевре Брейгеля, был почти осязаемым. Торжество смерти вновь коснулось семьи Анны Белль.

В изображении этой бедной женщины Геррит узнал свою любимую племянницу – Джейн Ростовцеву-Браамкамп!

– Иллюзия! Этого не может быть! Завтра же продам эту картину. Ее давно просит Берлинский музей. Анна Белль, надо подождать известий из Италии…

– Мамы… больше нет, – с горечью в голосе сказала девушка и ушла в свою комнату.

Депеша о смерти Джейн пришла через неделю. Геррит распечатал письмо у порога. В нем сообщалось о том, что здоровье племянницы ухудшалось весь последний год. Она была помещена в частную туберкулезную клинику на острове Капри. Хотя несколько раз состояние Джейн выправлялось и казалось, что организм справится с недугом, затем наступало резкое ухудшение. Туберкулез перешел в открытую форму. Она потеряла слишком много крови и не выдержала сражения с недугом. Сначала перестали работать легкие, потом остановилось сердце…

Геррит оторвался от чтения письма и обернулся. На самом верху парадной лестницы тихо стояла Анна Белль – смотрела ему в спину, все понимая без слов. Она не стала ничего спрашивать и молча удалилась к себе.

Тело Джейн доставили в Амстердам. Оно прибыло на телеге в накрытом черной тканью гробу, обложенное льдом, который меняли в пути. О тяжелой утрате сообщили отцу Джейн – Рене Браамкампу в поместье под Санкт-Петербургом. Он прислал свои соболезнования и требование, чтобы Анна Белль немедленно возвращалась в Россию…