Сергей Нечаев - Казанова. Правдивая история несчастного любовника

Много лет спустя, в январе 1761 года, Казанова вновь окажется в Неаполе. Там его примет герцог де Маталоне и познакомит со своей любовницей Леонильдой, девушкой великолепной, но любовницей чисто формальной для человека, который уже не способен заниматься любовью.

Леонильда, удивительно красивая, со светло-русыми волосами и черными глазами, будет настолько мила, что Казанова мгновенно влюбится в нее и даже подумает о женитьбе. Не проблема, старый герцог не станет возражать. И даже будет составлен брачный договор, и Леонильда пригласит приехать свою мать…

А матерью Леонильды окажется та самая Лукреция. Неужели Леонильда — его дочь? О, небо! Вот так зигзаг судьбы! Настоящий удар молнии прямо в темечко!

Биограф Казановы Ален Бюизин не может удержаться от иронии:

«Леонильде остается лишь почтительно поцеловать в лоб отца, за которого она собиралась выйти замуж. Вместо брачной ночи — семейная встреча, и Казанова отнюдь не обрадован резкому переходу от вожделенной плотской любви к любви отцовской. Могу себе представить физиономию несчастного Джакомо, когда на следующий день Леонильда бросилась ему на шею, назвав дорогим папочкой. Просто кошмар!»

Фактически Казанова едва разминулся с инцестом, хотя, вполне возможно, он и был для него желаемым.

Странно, но Казанова после этого не отказался от мысли о браке, и раз он не мог жениться на дочери (своей собственной дочери), то предложил связать свою судьбу с матерью, то есть Лукрецией. Может быть, он к тому времени уже настолько устал, что действительно захотел упорядочить свою жизнь? Однако Лукреция ответила, что согласится, только если он решит поселиться с ней в Неаполе. Но оседлое существование было не для Казановы, и он тотчас отказался от брака. К тому же, Лукреция была намного его старше.

А потом, как ни удивительно, все закончится семейной сценой, но не скандалом, а трио в постели, в котором принимали участие отец, мать и дочь. Казанова будет любить мать под строгим присмотром дочери, которая будет активно подбадривать их. Иначе говоря, кровосмешения удалось избежать, и нравственность вроде бы не пострадала. Почти не пострадала.

В любом случае, с Неаполем было покончено, и в конце января 1761 года Казанова оттуда уехал.

А в 1744 году Казанова вынужден был покинуть Рим, который уже успел так полюбить. Как говорится, по дороге к счастью он упал в пропасть. И что же стало тогда его главной ошибкой? Наверное, слишком большая любезность.

Однажды после мессы Казанова познакомился с молодым человеком, который, как оказалось, вместе с ним брал уроки французского у адвоката Далаккуа и ухаживал за его красивой дочерью Барбарой, часто заменявшей отца.

Молодой человек рассказал, что уже полгода любит Барбару, но пять дней назад Далаккуа застал их в постели, после чего его выгнал, а свою дочь запер. Теперь ситуация выглядела безвыходной: написать ей он не имеет возможности, к мессе она не ходит, а официально к ней посвататься он не может, так как у него нет доходов и у нее тоже нет ничего. Молодому человеку был нужен совет, и Казанова, подумав, сказал, что лучше всего будет постараться забыть Барбару, ведь вокруг так много девушек хороших и так много ласковых имен.

На следующий день Казанова увидел Барбару, и она вдруг обронила письмо, многозначительно посмотрев на него. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, кому оно предназначалось.

Казанова, даже не подозревая о том, чем это все может для него закончиться, подобрал оброненное письмо и передал его полному отчаяния любовнику. Тот в восторге стал целовать то драгоценное послание, то Казанову, а потом попросил передать ответ. Так Казанова, сам того не желая, стал почтальоном их любви. А потом он узнал, что Барбара уже носит под сердцем ребенка.

— Теперь вы просто обязаны на ней жениться, — с видом опытного в подобных делах человека объявил Казанова.

После этого любовник снял квартиру, примыкающую к дому Барбары, и стал по ночам пробираться к ней через чердачный люк.

А еще через неделю он заявился в жилище Казановы с каким-то незнакомым аббатом, которым оказалась переодетая Барбара.

— Что вы хотите? — спросил Казанова.

— Аббат и я… Мы проведем ночь вместе…

— Желаю счастья! Но отсюда, пожалуйста, уходите!

Непрошеные гости удалились, а еще через несколько дней, уже около полуночи, в дверь Казановы ввалился «аббат» и бездыханно упал в кресло. Понятное дело, это была Барбара, и Казанова, начиная заводиться, резко упрекнул ее и потребовал, чтобы она немедленно ушла. Но она со слезами бросилась к его ногам.

Судя по ее сбивчивому рассказу, час назад она со своей служанкой вышла из дома через чердачный люк. Служанка прошла вперед, а Барбара чуть задержалась, завязывая распустившийся шнурок, и вдруг увидела, как на служанку набросилось несколько мужчин в плащах и масках, которые бросили ее в крытую коляску и умчались. Понимая, что похитить должны были ее, Барбара испугалась и решила спрятаться у Казановы. А потом последовал такой поток слез, что сердце Казановы не выдержало.

— Моя бедная девочка, — пробормотал он.

Она была так беспомощна, что он раздел ее и отнес в постель. Сам он лег спать рядом, прямо в одежде, а на рассвете разбудил ее и посоветовал обратиться за помощью к кардиналу, сказав, что надо пасть перед ним на колени и откровенно все рассказать. Впрочем, не все. Не нужно было рассказывать, что она провела ночь в постели Казановы. И, конечно же, добрый кардинал убережет ее от позора и соединит с любимым…

А на другой день пришел аббат Гама и заявил, что кардиналу все известно, что соблазнитель Барбары — друг Казановы, а также что все теперь убеждены, будто девушка провела ночь в его постели, и возмущены его, Казановы, нескромным поведением. И напрасно венецианец уверял, что ему совершенно безразлична эта Барбара и что ему смешна даже мысль о том, что он мог бы переспать с ней.

— Тем не менее, эта некрасивая история вам очень повредила, — сказал аббат Гама.

Вечером Казанова пошел к кардиналу Аквавива и узнал от него, что Барбара отправлена в монастырь, а ее история уже стала главной темой пересудов в Риме, и Казанове в этой истории приписывается едва ли не главная роль. Естественно, Казанова вновь принялся все отрицать, но кардинал жестко оборвал его и сказал, что пустая болтовня его не трогает, но и полностью игнорировать общественное мнение он не может, а посему Казанова должен немедленно покинуть Рим, желательно под каким-нибудь благовидным предлогом.