Василий Седугин - Князь Гостомысл – славянский дед Рюрика

Она усилием воли стряхнула с себя оцепенение и ответила тихо, покорно:

– Я виновата перед тобой, князь. И теперь пришла, чтобы искупить свою вину.

– Искупить вину? Разве можно простить то, что ты сотворила?

– Не спеши с решением, князь. Я принесла тебе очень важную весть. Она поможет тебе взять Новгород без большой крови.

Она заметила, что лицо Гостомысла дрогнуло, и в груди ее затеплилась надежда на удачный исход разговора.

– Каким образом? – спросил он, голос его уже не был столь жестким. Сберечь жизни своих соотечественников было у него всегда на первом месте, он постоянно прикидывал и так и эдак, чтобы как можно меньше потерять людей. Поэтому не следовало спешить, решая судьбу этой женщины.

Она долго думала над тем, знает ли он о существовании тайного хода или он ему неизвестен. Странно было бы, если б он не знал. Но тогда почему не воспользовался? Ведь давно можно было через подземный коридор просочиться в город, накопить большие силы и внезапно ударить по норманнам. Гостомысл этого не сделал. Стало быть, секрет был ему неизвестен, заинтересованное выражение лица князя подтверждало ее догадку.

– У новгородской крепости есть тайный ход, – пытливо заглядывая в глаза Гостомысла, медленно проговорила она.

О подземном ходе Гостомысл слышал от отца. Но Буривой, как и всякий родитель, по-видимому, считал своего сына еще маленьким, оберегал его от тяжких государственных дел, думал, что успеется. К тому же сам был еще молодым и собирался долго править... Так или иначе, но в текучке дел тайна осталась тайной, и теперь, как видно, представлялась возможность ее заполучить. Значит, женщина должна остаться в живых. Пока.

– Ты знаешь, где находится вход в него? – сузив глаза, спросил он.

Вот он, тот ответственный момент, когда может решиться ее судьба, жить ей или она будет казнена! Это зависит от того, как она сумеет ответить на вопрос князя. Чуть ошибись, и голова с плеч! Но она, Ривеське, не из глупеньких, она в решительные минуты всегда бывает хладнокровной и трезвомыслящей, и ее ответ будет взвешенным и точным.

Она сказала:

– Место потайной двери знает Сюкора. Тебе, князь, он сообщит в условленном месте.

– Сюкора? Снова вынырнул этот пройдоха? А что он хочет взамен?

– Прощения.

Наступило долгое молчание. Гостомысл взвешивал в уме все доводы за и против. Конечно, за предательство чудского князя следовало наказать, что и готовился он сделать, как только изгонит из страны норманнов. Военный поход в земли эстов, грабеж и разорение будут достойной платой за измену, а если попадется в плен сам Сюкора, то и казнить предателя прилюдно. Но если он получит секрет тайного входа в крепость и удастся малой кровью взять Новгород, да еще подойдет на помощь войско чуди, ему, новгородскому князю, придется задавить свою ненависть и жажду мести, потому что государственные интересы превыше личных.

И Гостомысл ответил:

– Будет ему прощение. Говори, где назначена встреча?

– Нет, князь, сначала ты поклянешься на мече Перуна, что не станешь мстить ни мне, ни Сюкоре.

Гостомысл задумчиво прошелся по шатру, кивнул:

– Хорошо.

Он взял длинный меч с инкрустированной рукояткой, воткнул его в ковер, расстеленный на полу, положил на него обе руки, произнес твердо, решительно:

– Клянусь именем бога-громовержца Перуна не подвергать гонениям и преследованиям Сюкору и Ривеське, если они сообщат мне секрет тайного хода Новгородской крепости.

После этого взглянул в лицо Ривеське. Взгляд его был ясен и чист и не таил никакого подвоха. Так поняла его Ривеське, и она сказала:

– Сюкора будет ждать тебя в доме, где проживает няня Млавы.

Гостомысл вздрогнул: с именем ладожской боярыни Млавы в нем всколыхнулось недавнее прошлое. Где теперь та, которая свела его с ума ради потехи? Первая любовь, наивная и глупая, но она и сейчас согревает сердце!

Ривеське уже уходила, когда Гостомысл задержал ее вопросом:

– Скажи мне честно, женщина, это Сюкора тебя подговорил продать меня норманнам или ты действовала самостоятельно, только ради денег?

Она посмотрела на него долгим взглядом, ответила глухо:

– Сюкора.

И бесшумно скрылась за пологом шатра.

«Сюкора, Сюкора, – думал он, вышагивая по шатру. – Все равно когда-нибудь ответишь за свои злодеяния! Обернутся боком для тебя коварство и вероломство. Невозможно всю жизнь лицемерить и оставаться безнаказанным, расплата настигнет тебя!

Ривеське вышла на вольный воздух и только тут вздохнула свободно. Спина ее покрылась испариной, а ноги стали как ватные. Еще бы, только что прошла по лезвию ножа, только что ощутила она холодное дыхание курносой. И все же она вывернулась!.. И тут же про себя подумала, что в последний раз искушала судьбу. Как только вернется к Вилибальду, то навсегда прекратит свои опасные похождения и превратится в хорошую, добропорядочную жену достойного человека.

Ривеське по описанию Сюкоры быстро нашла дом няни Млавы. В селении никого не было, жители давно разбежались или по лесам, или в дальние поселки. Она прибрала в избе, в печке разожгла огонь, сварила пшенную кашу на воде, поела. Все это делала бессознательно, непроизвольно, все ее мысли были возле него, Вилибальда. Она была полна счастья от всепоглощающей любви к нему.

Вечерело. Ривеське уже собиралась ложиться спать, как явился Сюкора. Она его не ожидала и даже несколько растерялась.

– Что так быстро?

– А ты почему здесь, а не у Гостомысла? – подозрительно спросил он.

Она тотчас нашлась.

– А чего мне возле него делать? Тут рядом, за Волховом, его шатер стоит. Передала ему твои слова и сюда скорее. А то еще взбредет что-нибудь ему в голову, ног не унесешь!

– Как он принял тебя?

– А как ты думаешь? Плохо, конечно, пока дело не изложила. Взять без потерь Новгород для него – самое главное.

– Когда обещал быть?

– Не уточнил. С чего ему доверять мне?

Сюкора прошел в передний угол, сел на скамейку, искоса взглянул на Ривеське, проговорил недовольно:

– Какая-то не такая ты сегодня. Вроде как светишься изнутри. Ничего не случилось?

– А что может случиться? – стараясь изо всех сил удержать свое волнение, как можно спокойнее ответила она. – Слава богам, мужики не приставали, а это главное сейчас для нас. Столько вашего брата шатается вокруг! И все такими голодными глазами глядят. Жены-то далеко, а я совсем беззащитный человек.

– Ну ладно, ладно, обошлось ведь...

Ривеське подошла к двери, выглянула наружу, спросила:

– А с тобой что, только трое приехало?

– Хватит пока. Завтра явится еще десяток. Отстали в дороге, дела задержали. Позови-ка этих троих!

Вскоре в избу вошли сопровождавшие Сюкору воины. Он приказал одному встать снаружи и охранять дом, а двоим приготовить еду. Увидев наваленные на столе куски мяса, жирных осетров, пучки зеленого лука, а главное – кувшины с вином, Сюкора тотчас повеселел.