Наталья Павлищева - Елена Прекрасная. Красота губит мир

К спартанскому царю подбежал мальчишка, присланный хозяином дома:

– Тебя зовет Антенор. Пришел важный гость.

Менелай поспешил в дом, кто этот важный гость? В мегароне его ждал высокий, стройный, молодой человек, на нем не было ни лат, ни поножей, ничего, в руках не было оружия, но с первого взгляда можно понять, что это не просто воин, а человек, проведший большую часть жизни в боях. Это закаленный воин. Чуть вьющиеся волосы, перехваченные на лбу кожаной полоской, спадали по краям мужественного лица почти до плеч, серые глаза, опушенные темными ресницами, смотрели внимательно и строго, форма губ выдавала одновременно силу и мягкость характера.

– Менелай, это царевич Гектор.

Менелай смотрел на Гектора и понимал, что меньше всего он хотел бы воевать против вот этого человека. Также думал и троянский царевич, глядя на спартанского царя. Почему богам было угодно столкнуть этих двоих?

– Я пришел, чтобы поговорить с тобой.

– Я рад тебе, Гектор. Но если ты будешь убеждать меня, чтобы я оставил свою беглую супругу твоему брату, потому что она любит Париса, то лишь зря потратишь время.

Гектор усмехнулся:

– Менелай, я видел радость в ее глазах, когда она услышала о твоем прибытии. Потом эта радость сменилась испугом, но она была. Твоя жена хотела бы вернуться домой, но боится.

– Если у тебя будет возможность, передай, что я не зверь и не убью. Мало того, не стану вспоминать о побеге. Гектор, я не хочу войны. – Глаза спартанского царя открыто глянули в глаза троянского царевича.

Тот ответил таким же прямым взглядом.

– Я тоже, Менелай. Даже самая красивая женщина не стоит того, чтобы из-за нее гибли сотни других, менее красивых. Агамемнон искал повод, а мой брат и твоя жена этот повод дали…

– Но ты понимаешь, что если Елену не вернут, то война будет?

– Я сделаю все, что смогу. Ты знаешь, у меня есть сестра Кассандра, которая пророчествует. Она твердит, что Троя погибнет из-за Елены. Менелай, хочешь, я выкраду твою жену, чтобы этого не случилось?

Тот помотал головой:

– Нет. Троянцы должны вернуть не только Елену, но и все похищенное, без этого я не смогу вернуться в Элладу.

Гектор сжал кулаки:

– Парис глуп! Неужели ему мало было золота Илиона, чтобы позариться еще и на твое?!

– А красивых женщин в Илионе мало?

– Менелай, мы должны сделать все, чтобы не допустить этой войны. Ослабнет Илион, ослабнет Троада, но ослабнут и царства Эллады. Мы все можем стать добычей других. Троаду подчинят хетты, а Арголида станет подвластна Криту…

– Гектор, ты единственный, с кем мне хотелось бы иметь дело в семействе Приама, единственный разумный. Постарайся убедить Приама, что Елену необходимо вернуть и все украденное тоже, чтобы я смог возвратиться в Спарту и открыто сказать об этом. Эти требования справедливы, если этого не будет сделано, я тоже приду под стены Трои со своими воинами. Пойми меня правильно, я не угрожаю, но по-другому поступить не смогу.

– Ты прав, за глупость и блуд одних будут отвечать другие. Я постараюсь помочь нам всем… И думаю, мой отец столь же мудр и справедлив.

– Гектор, я бы очень не хотел воевать против тебя, но я Артрид, и если останусь обесчещенным, то буду мстить вместе со своим братом и остальными ахейцами. Иногда требования чести сильнее доводов разума. Постарайся убедить своих родственников не превращать меня во врага…

Гектор только кивнул.

Кто бы мог подумать, что простой поход в дом свекра станет для Лаодики судьбоносным? Муж Лаодики Геликаон был сыном того самого старейшины Илиона Антенора, о пребывании в доме которого необычных гостей говорил отцу Гектор. Антенор решил действовать с разных сторон. Он договорился о встрече Менелая и Гектора, но вспомнил, что сноха Лаодика – единственная из женщин, кто хоть как-то разговаривает с Еленой во дворце, остальные шарахались, как от зачумленной. Может, Лаодике удалось бы убедить Елену тихо уехать вместе с мужем, чтобы не доводить до ссоры?

Для этого Антенор попросил привести супругу к ним в дом. Вот там и увидели друг дружку Лаодика и Акамант! Ахеец смотрел и не мог поверить глазам: это была женщина, ради которой он готов и сам совершить глупость, за которую костерил Париса! Она тоже смотрела откровенным взглядом не в силах справиться с собой. Влюбленные не заметили внимания мужа, Геликаон грустно наблюдал за этим переглядом.

Лаодика была словно во сне. Она обещала поговорить с Еленой, только не представляла, как будет это делать! Убеждать спартанскую царицу в обязательности возвращения к мужу, притом что самой больше всего на свете хочется сбежать с чужим мужчиной?! Сердце женщины готово разорваться, она едва сдерживала слезы и была словно в лихорадке. Геликаон делал вид, что ничего не замечает…

Елена изумленно смотрела на дочь Приама, с той явно происходило что-то удивительное, глаза лихорадочно горели, дыхание сбилось…

– Ты не влюбилась ли, Лаодика?

Та лишь закрыла лицо руками.

– А как же муж?

– Геликаон… он очень хороший, добрый. Я его… люблю… по-своему. Нет! – вдруг замотала головой Лаодика. – Я лгу, я его не люблю! Просто верна, потому что жена, просто хорошо отношусь, потому что он муж. Что мне делать, Елена?! Я и хочу Акаманта, и боюсь этого желания больше, чем гнева мужа и всех остальных.

– Чего ты больше боишься, быть осужденной окружающими или собственного сердца?

– Себя самой… мне нельзя его видеть, я не справлюсь со своим сердцем.

– А нужно ли? Знаешь, я ведь бросила вызов Афродите, кричала, что обойдусь без любви. – Елена развела руками, грустно усмехнувшись. – Теперь я никого не люблю и никто не любит меня.

– Нет, тебя любит Парис, все вокруг.

– Ты не хуже меня знаешь, что это не так. Парису я дорога как приз, им самим раздобытый, а остальные восхищаются красотой и осуждают.

– А муж? Менелай прибыл, чтобы тебя вернуть.

– Менелай мне никогда не простит этого побега, он предупреждал… Но что мы обо мне, давай лучше о тебе. Чем тебя привлек Акамант?

– Он сказал, что я самая красивая, даже красивей… – Лаодика осеклась, но Елена все поняла и сама рассмеялась:

– Чем я?

– Он просто тебя не видел.

– Видел, Лаодика, но ты для него красивее, потому что он влюблен.

– Ты думаешь? – Глаза у девушки загорелись надеждой.

– Конечно, я помогу тебе встретиться с ним, чтобы ты сама услышала слова любви…

Эту фразу Елены услышал вошедший Парис. Лаодика ойкнула, с ужасом глядя на брата. Елена улыбнулась ей:

– Не бойся Париса, он знает, что такое любовь.

Глядя вслед убегающей сестре, Парис нахмурился:

– Говорят, на нее так глазел этот ахеец Акамант!

– Так же, как ты на меня в Спарте.

– Вот этого я и боюсь.

– Чего? Того, что Акамант сманит Лаодику, как ты меня?