Наталья Павлищева - Екатерина Медичи. Любовница собственного мужа

У Дианы случилась еще одна истерика: не забирать же на воспитание еще и этого ребенка! Несколько дней прекрасная Диана была просто не в состоянии с кем-либо общаться, а потом отправилась к единственной женщине, с которой могла поговорить на эту тему, – королеве Екатерине.

– Мадам, наш Генрих повел себя недостойным образом, и скоро станут видны результаты его ошибки!

– Вы о мадам Флеминг? Она завтра отбывает обратно в Шотландию.

– Да! – воодушевилась Диана. – Столь непорядочным женщинам не место при дворе, пусть соблазняет мужчин у себя в Шотландии!

Но это был, пожалуй, единственный прокол «эскадрона». Если не считать настоящей любви между мадемуазель Изабель де Линней и принцем Конде, который в угоду прекрасной Изабель был готов пожертвовать своим положением в партии гугенотов. Но гугеноты переиграли Екатерину, подсунув Конде другую красавицу, на сей раз стойкую протестантку.

С помощью своих «девочек», а именно красавицы Луизы де Лаберодьер, больше известной под именем Руэ, Екатерина перетащила на свою сторону и даже сделала католиком принца Антуана де Бурбона, мужа Жанны д’Альбре. Догадывались ли мужчины, что за красавицы имеют с ними дело и насколько это опасно? Конечно! Но дело в том, что это не были «красотки на ночь». Екатерина поставила дело на широкую ногу, девушек тщательно отбирали из обедневших, но знатных семей, обучали, в том числе актерскому мастерству, заботились об их нарядах и достойном проживании.

Свита из двух сотен разодетых очаровательных девиц, одинаково хорошо умевших поддержать разговор и стрелять глазками, помогала Екатерине добиваться побед в политической игре. Вездесущий Брандом, которого считали знатоком жизни французского королевского двора, писал:

«Фрейлины были столь соблазнительны, что могли зажечь огонь в ком угодно, опалив своей страстью большую часть людей при дворе, а также всех, кто приближался к их огню. Никогда ни до, ни после постель не играла на политической сцене такой важной роли…»

Генриху, да и Диане, оставалось только дивиться ловкости королевы, хотя при жизни короля ей не часто приходилось прибегать к услугам своих девиц, зато после его смерти, особенно во времена откровенного противостояния с гугенотами, Екатерина использовала красоток сполна! Создается впечатление, что все глупости, которые совершали вожди гугенотов в это время, связаны с влиянием девиц из «эскадрона любви».

Девицы развлекали нужных королеве политиков, короля развлекала Диана (или он ее?), а сама Екатерина исправно вынашивала и рожала детей.

Это не был вечер развлечений, просто изысканное общество, где все давно всех знали, собралось в малой гостиной перед камином посидеть, поговорить. Несколько придворных вяло переговаривались между собой. Дамы мило щебетали ни о чем.

Екатерина сидела с большой книгой на коленях, углубившись в чтение. У Дианы было дурное настроение, хотелось как-то унизить королеву, но фаворитка никак не могла придумать новый способ. Ту, кажется, ничто не брало, на любые гадости отвечала неизменной улыбкой, зато потом наедине говорила что-нибудь такое, от чего у Дианы становились мокрыми подмышки. Однажды заметив такую особенность, которую Диана старательно скрывала, Екатерина несколько раз вгоняла красотку в краску, осторожно шепнув ей, что «кажется, под мышками мокро…».

Не найдя другого способа придраться, Диана поинтересовалась у королевы, что та читает. Екатерина, не поднимая головы, спокойно пояснила:

– Историю Франции. Очень поучительно.

– И что же там поучительного?

В голосе фаворитки прозвучала откровенная насмешка. Ну что за дуреха, разве можно с такими интересами завоевать мужчину?! Читать следовало стихи или другую изящную литературу, но никак не историю!

Екатерина все так же спокойно пожала плечами:

– Пишут, что Францией слишком часто управляли шлюхи. За примером далеко ходить не нужно…

Диане ни разу за все время не удалось явно вывести из себя Екатерину, та выдерживала все, не краснея и не бледнея, а вот королева частенько приводила фаворитку в ярость, причем так, что обижаться было просто невозможно. Но на сей раз Диана вспыхнула, вскочив со своего места, и бросилась вон! Генрих поспешил за фавориткой. Королева проводила их взглядом, и кое-кто мог бы поклясться, что весьма насмешливым.

Разгорелся скандал, фаворитка объявила, что ни за что не вернется ко двору, пока королева не попросит у нее прощенья!

– За что? – удивилась Екатерина. – Кто виноват, что мадам де Брезе приняла эти слова на свой счет? Разве я говорила о ней?

Пришлось за свою супругу просить прощения Генриху. Диана поняла, что Екатерина легко поставила ее в дурацкое положение. Такое случалось все чаще и чаще. Внешне королева была самой скромностью, казалось, она терпит любые насмешки фаворитки, и мало кто понимал, что же происходит в действительности…

Отношения между королевой и фавориткой внешне были весьма дружественными, но только внешне. Придворным казалось, что дамы почти приятельницы, в действительности же Диана делала все, чтобы забрать как можно больше власти у Екатерины. От королевы ей была нужна ее власть, в том числе и в собственной семье, а от короля – деньги, поместья и драгоценности. Столько, сколько получила Диана от Генриха за годы его правления, не получила даже Анна д’Этамп! Видя, как казна королевства попросту перетекает в бездонные карманы мадам де Брезе, начали ворчать многие придворные, но кто мог возразить королю кроме королевы, а та молчала.

Иногда двор открыто обсуждал: почему молчит Екатерина? Почему она словно не видит этой связи мужа с фавориткой, почему так легко терпит ее рядом? Одной их тех, кто открыто презирал «эту купчиху флорентийку», была невеста дофина Франциска – юная шотландская королева Мария Стюарт. Красивая, умная девочка имела огромный недостаток – она была заносчива. Для Марии сама необходимость считаться с той, которая ниже ее по происхождению, казалась оскорбительной. Как ни пыталась Екатерина наладить отношения, как ни задабривала будущую невестку, та лишь презрительно кривила губки при одном упоминании о королеве.

Особенно больно Екатерине было наблюдать за своим сыном Франциском, чьей невестой являлась Мария. Сын словно торопился повторить материнскую судьбу, он смотрел на девочку влюбленными глазами, ходил за ней как привязанный, без конца твердил ей о своей любви… Мария морщилась, но терпела, уже в столь юном возрасте она понимала, что только через брак с этим вечно больным мальчиком может стать королевой Франции.

Еще хуже Екатерине стало, когда она поняла, что в Марию влюблен и второй сын – Карл! Симпатичная девочка была старше обоих братьев, Франциска больше чем на год, а Карла вообще на восемь!