Элисон Уэйр - Шестая жена. Роман о Екатерине Парр

— Я хочу выйти в мир, — сказал он по пути назад в Ходдесдон; ехать было восемнадцать миль.

— Ты видишь мир, причем с наилучшей перспективы, — едко отозвалась мать.

— Но я хочу стать военным, как дядя Уильям, — возразил Уилл. — И мои учителя говорят, что мне нужно идти в университет.

— Если ты намерен податься в солдаты, то у тебя останется гораздо меньше времени на сочинение стихов и музыки, — заметил дядя Уильям.

— Но мне это нравится. Неужели нельзя как-то совмещать эти занятия?

— Мальчик мой, — сказал дядя Уильям, — ты можешь пойти в университет, а потом, когда станешь старше, послужить в армии.

— Он отправится обратно в Шериф-Хаттон! — заявила мать тоном, не терпящим дальнейших возражений.

На следующий год Анне исполнилось тринадцать, и она покинула Рай-Хаус, потому что мать обеспечила ей место фрейлины у королевы. Вообще-то, место предназначалось для Кэтрин, но та пала жертвой кори, когда все уже было согласовано, и, если бы одна из дочерей Мод Парр не приехала ко двору, вместо нее тут же взяли бы кого-нибудь другого, поэтому мать повезла с собой Анну.

Кэтрин всегда любила младшую сестру, а после отъезда Магдалены они еще больше сблизились. Анна была очень хорошенькая, с широко расставленными серьезными глазами, высокими скулами, пухлыми губами и золотисто-рыжими волосами; и к тому же неглупа. Она разделяла с Кэтрин любовь к учебе и питала особую склонность к старику Цицерону, а в недавнее время начала переписываться с известными учеными, которые, к немалому удовольствию девочки, отвечали на ее робкие письма. Как же Кэтрин будет скучать по ней!

Прикованная к постели и отлученная от всех, чтобы не распространять заразу, она грустила, что не может обнять сестру на прощание. Они были вынуждены удовлетвориться воздушными поцелуями, которые послали друг другу с разных концов комнаты. Когда Анна ушла, Кэтрин уткнулась лицом в подушку и заплакала.

И тем не менее она не завидовала сестре, занявшей место фрейлины при дворе. В те дни Кэтрин колебалась, хочет ли вообще попасть туда? Там ее ждали яркие впечатления и, вероятно, преференции, а может быть, для нее нашелся бы и состоятельный супруг, однако письма Анны открыли ей другую картину. Мало радости было в то время при дворе королевы, так как король пылко ухаживал за другой фрейлиной, мистресс Анной Болейн, которую мать, разумеется, осуждала. Кэтрин не хотелось встревать в эту распрю. К тому же ей по-прежнему нравилось жить в Рай-Хаусе. Брак подождет. Замуж она не торопилась.

Мать была сильно озабочена. Прошло больше года с того момента, как король решил аннулировать свой брак с доброй королевой. К этому его подталкивала не только печально известная страсть к мистресс Анне Болейн, но и необходимость иметь сына и наследника, вот он и убедил себя, что его брачный союз несостоятелен.

Все королевство сотрясалось от этого скандала. Анну Болейн ненавидели и сурово порицали; симпатии людей были на стороне королевы Екатерины. Мать глубоко переживала за свою милую госпожу и, как могла, эмоционально поддерживала ее, когда находилась при дворе, но обстановка там так раскалилась, говорила она, что лучше оставаться дома.

— Я желаю только одного, чтобы папа высказался в ее пользу, — поделилась мать с Кэтрин во время прогулки по саду в первый теплый весенний день.

— Удивляюсь, почему он этого не делает, — отозвалась та, глядя на пробивавшиеся из-под земли зеленые побеги.

— Потому что боится императора, племянника королевы, который к тому же очень могуществен, и в то же время страшится обидеть короля. Однако его святейшеству не стоит колебаться из-за соображений политического свойства. Он должен рассудить это дело по существу. Я считаю, правда за королевой. Брак законен. Все ученые мужи и духовные лица из ее окружения подтверждают это.

— Но король думает иначе.

Мать покачала головой:

— Ее милость говорит, даже если ангел спустится с Небес, и тот не сумеет поколебать мнение короля. Он с ума сходит по Анне, а та ведет себя при дворе будто королева. Это неправильно. Как подумаю о нашей доброй госпоже, которая сидит взаперти в своих покоях и плачет, мне хочется надавать ему пощечин!

Кэтрин улыбнулась, представив, как мать хлещет по щекам короля. Но, вообще-то, история была невеселая.

Несомненно, дело на том не закончится. В Рай-Хаус регулярно доставляли письма с незнакомыми печатями, и мать чаще обычного писала дяде Уильяму, который по-прежнему находился при герцоге Ричмонде в замке Шериф-Хаттон.

В конце марта мать позвала Кэтрин в свою спальню и попросила сесть на скамью в изножье ее постели. Сама поместилась в кресле с высокой спинкой у огня и взглянула на дочь:

— Кэтрин, тебе шестнадцать, и ты вполне созрела для брака. Тебе будет приятно узнать, что я нашла для тебя мужа. Это прекрасная партия, которая со временем может сделать тебя баронессой. Ты выйдешь за Эдварда, наследника сэра Томаса Бурга из Гейнсборо.

Кэтрин слыхом не слыхивала ни о Гейнсборо, ни о Бургах. Их не упоминали в числе родственников, с которыми были связаны Парры. Но она знала, в чем состоит долг дочери, хотя мысли ее омрачились и ум переполнялся вопросами.

— Это очень хорошая новость, миледи, — выдавила из себя Кэтрин. — Я благодарна вам за заботу обо мне. Каков он, этот Эдвард Бург?

— По общему мнению, многообещающий молодой человек, — лучась улыбкой, ответила мать. — Он на четыре года старше тебя. Его отец рассчитывает получить баронство в Боро. Старый лорд, умерший в прошлом году, пользовался этим титулом, хотя не имел на него права, так как баронство, полученное его предшественниками, давным-давно упразднено. Но, думаю, он был немного не в себе.

Кэтрин едва слушала ее.

— Где это Гейнсборо? — поинтересовалась она.

— В Линкольншире.

— Это далеко отсюда? — Ей нужно убедиться, что оттуда можно будет ездить в гости.

Мать замялась.

— Больше ста тридцати миль на северо-восток или что-то вроде этого, по словам моего вестника.

Это, по меньшей мере, четыре дня пути. Сердце Кэтрин упало. Ей стало тошно от мысли, что она покинет мать, Рай-Хаус и отправится в такую даль.

— Надеюсь, сэр Томас желает этого брака? — Кэтрин не забыла мерзкого лорда Скрупа.

— Конечно, — заверила ее мать. — Он принимал деятельное участие в организации твоей помолвки, и я в долгу перед ним за это. — Она протянула руку и взяла со стола пяльцы. — Тебе ни к чему беспокоиться, дитя. Бурги — старая и уважаемая семья, они много лет честно служили Короне. Сэр Томас тебе понравится, я уверена. Его первой женой была Тирвитт, то есть отдаленная родня нам, но она умерла семь лет назад, упокой Господь ее душу. — Мать перекрестилась. — Она выносила дюжину детей, и я думаю, от тебя будут ожидать, что ты станешь им доброй сестрой.