Элисон Уэйр - Шестая жена. Роман о Екатерине Парр

Она долго плакала. Дядя Уильям, сколько она себя помнила, был стабильной силой в ее жизни. Его мудрость и доброта всегда служили ей опорой. Трудно было представить себе мир без него.

Екатерина жалела, что редко виделась с дядей Уильямом в последние годы, но здоровье его ухудшалось, и он редко бывал в Лондоне или при дворе, предпочитая оставаться в Рай-Хаусе, где воздух более здоровый. Если бы только она ездила к нему почаще; если бы не была так занята своими проблемами!

Екатерина, Уилл и Анна совершили поездку в Хортон каждый отдельно. Тетю Мэри посещали все ее кузены и кузины, и ей не нужно было появление сразу слишком большого числа знатных гостей. Они присутствовали на погребении в приходской церкви, а потом вернулись в дом на поминки. Уиллу нужно было ко двору, остальные тоже разъехались, но Екатерина, Анна и Магдалена Лейн остались, чтобы поддержать тетю Мэри в самые первые и трудные дни вдовства, помочь ей разобрать вещи дяди Уильяма, многие из которых были отнесены в церковь для раздачи бедным.

Магдалена задержалась еще ненадолго, так что Анна и Екатерина поехали обратно на юг вместе. Добравшись до Ханворта, Екатерина была физически и эмоционально истощена, а там находился Том, злой и безразличный к ее несчастью.

— Нэд одержал крупную победу, — прошипел он.

— Где? Разве это плохая новость?

— У местечка под названием Пинки, недалеко от Эдинбурга. Я должен был быть там! — Он ударил по воздуху кулаком.

— Конечно, — слабым голосом отозвалась Екатерина и опустилась в кресло.

В Англии праздновали победу, но шотландцы все равно отказывались подписывать соглашение, и борьба продолжилась. Том улучил возможность покритиковать брата перед королем.

— Я сказал, что эту войну никогда не выиграть и она истощает финансовые ресурсы, которых у нас нет, — рассказывал он Екатерине однажды по возвращении из Хэмптон-Корта, — а также напомнил ему, что Нэд присвоил себе или продал многие земли, принадлежавшие Короне. Король не очень обрадовался, услышав это. Я предупредил его об опасности быть слишком робким с Нэдом и побуждал взять на себя правление, как делают другие короли, а потом добавил, что его дядя стар и вряд ли проживет долго.

Екатерина ужаснулась, ведь Том говорил о своем брате. Но между ними не было любви. Нэд уничтожил ее по частям, вот и остались только зависть и возмущение.

— И что сказал его милость? — спросила она, откладывая вышивание.

— Он сказал: «Лучше бы он умер». А потом добавил, что тогда стал бы править сам с помощью своего любимого дяди и что он одобряет тайные меры, которые я предпринимаю, дабы отодвинуть от власти Нэда. — Том улыбнулся и взял со стола стопку бумаг. — Я просматриваю документы в поисках прецедентов. Хорошо, что сэр Ричард Пейдж, нынешний наставник короля, — пьяница. Я могу выпроваживать его без проблем. И я начал заручаться поддержкой советников.

— Все это внушает надежду, — заметила Екатерина. — Молю Бога, чтобы вы добились успеха.

Жить с Томом явно будет легче, если это произойдет и он обретет признание и статус, какие полагались ему по праву. Люди недооценивали его. Ревность Нэда не давала ему играть важную роль в правительстве, как и враждебность невестки. Если Тому повезет, скоро Нан перестанет улыбаться.

Все ждали, что Нэд будет продолжать войну до полной победы, но тот вдруг вернулся ко двору, распустив армию. Никто не удивился этому больше, чем Том.

— И хуже всего то, что брат был очень мил со мной, — сказал он. — Думаю, ему что-то известно.

Приятные сюрпризы продолжались. Нан прислала Екатерине мармелад собственного изготовления и добытую на охоте олениху.

— Должно быть, она надеется, что вы подавитесь, — пробурчал Том.

Однако другие люди последовали примеру герцога и герцогини. Скандал, окружавший брак Екатерины, к счастью, ушел в историю, и теперь она вновь принимала многочисленных гостей и устраивала для них развлечения. Ее дом стал вторым двором, куда часто наведывались знать и советники, и Том с удовольствием разыгрывал роль радушного и щедрого хозяина. Некоторые из гостей были его тайными союзниками, лебезившими перед тем, кто скоро может оказаться при власти; другие приезжали ради живых интеллектуальных и религиозных бесед, которые затевала Екатерина, спокойно восседая во главе стола и пользуясь почтением и обхождением, подобающими королеве.

Даже герцогиня Саффолк заглядывала к ним, дружелюбная, как прежде, и Екатерина постаралась забыть обидные выходки, которые та устраивала всего несколько недель назад. Они сидели в летней гостиной, пили сладкий напиток и вскоре увлеклись интеллектуальным спором, хотя теперь, когда протестантство стало официальной религией Англии, их дискуссия не была такой острой, как прежде, ведь битва выиграна.

— Какими крестоносцами мы были тогда, — вспоминала герцогиня.

— Мы подвергались большой опасности, — напомнила ей Екатерина. — Меня едва не арестовали.

— Вы так умно смягчали гнев короля. Я думаю, он знал о ваших истинных взглядах и покровительствовал вам.

— Знал. Но как верховный глава Церкви не мог сделать больше. А Гардинер шел по следу.

— Он и сейчас такой. Я слышала, он противится всем реформам милорда протектора. Если не поостережется, закончит свои дни в тюрьме.

— Теперь он нам не страшен, — сказала Екатерина.

— Вот и славно! — отозвалась герцогиня и сменила тему: — Вы планируете еще какую-нибудь книгу?

— Я размышляла об этом. Меня вдохновила книга Маргариты Наваррской «Зерцало грешной души», я могла бы описать по ее мотивам собственное духовное путешествие от внушенного мне в детстве папизма до принятия новой веры. Что вы думаете?

— Думаю, это может оказаться очень назидательным. Другие ваши книги хорошо продаются. Вы должны это сделать. Вам нужно чем-то заняться.

— Я сделаю! — решительно согласилась Екатерина. — И начну сегодня же вечером.

Екатерина замечала, что Том все больше тяготится тем, что он ниже ее рангом. Что бы он ни делал, ему никогда не возвыситься до статуса королевской особы. Том не скрывал, что ему неприятно сидеть слева от ее балдахина с государственными гербами, когда они принимают гостей. Ворчал, что приходится уступать ей место во главе стола, хотя, как муж, первенствовать во всем должен он.

Это огорчало Екатерину. Сперва высокое положение супруги не имело для него значения. Любовь перекрывала все, когда они отдавались первым порывам страсти. Он и сейчас любил и вожделел ее, но мужская гордость заставляла его очень остро реагировать на малейшее умаление своего достоинства, а недовольство Нэдом и зависть к нему иногда переносились и на жену. Том устраивал сцены и кричал, обычно по ничтожным поводам. Любая мелочь могла вывести его из себя.