Элисон Уэйр - Шестая жена. Роман о Екатерине Парр

Как-то раз жарким июльским днем, когда Екатерина сидела с Елизаветой и Джейн на улице в тени и просматривала их французские переводы, появилась встревоженная миссис Эшли.

— Ваша милость, могу я переговорить с вами наедине? — спросила она.

— Конечно. — Екатерина встала. — Просмотрите еще раз этот отрывок, — сказала она девочкам и, пройдя в дом, открыла дверь в пустой кабинет управляющего.

— Чем я могу быть вам полезна? — спросила Екатерина, садясь.

Эшли стояла, не глядя ей в глаза.

— Это касается милорда адмирала, мадам. — Женщина замялась. — Я сперва не придала этому значения, но вы знаете, что почти сразу после переезда сюда он стал по утрам заходить в комнату леди Елизаветы до того, как она оденется и приготовится к выходу, а иногда даже прежде, чем она встанет. Если она уже на ногах, он желает ей доброго утра, спрашивает, как она спала, и… — Миссис Эшли с горестным видом умолкла. — Он гладит ее фамильярно по спине или попе, а потом уходит к себе. Иногда он отправляется в спальню девушек и играет с ними. Если застает миледи в постели, открывает шторы и желает ей доброго утра, а потом изображает, что хочет напасть на нее, и она забирается глубже в постель, чтобы он до нее не добрался.

Екатерина сглотнула, слушая эти откровения с растущим смятением. Но Том был таким страстным и заботливым супругом… Ей с трудом верилось, что за этими его утренними визитами скрывалось нечто большее, чем невинная игра. Ему было сорок, едва ли его могла заинтересовать девочка, которой нет еще и четырнадцати. К тому же он устраивал эти игры открыто, на глазах у миссис Эшли. Нет, тут не может быть ничего дурного.

Воспитательница смотрела на нее с сомнением:

— Мадам, это еще не все. Лорд адмирал прислал мне и Елизавете дерзкие записки. В одной он спрашивал, становился ли когда-нибудь меньше мой огромный зад. Меня это сильно смутило. Бог знает, что он написал миледи. — Она покачала головой. — Ей не нравятся его шутки. Елизавета стала подниматься очень рано, чтобы быть одетой, когда он придет. Заслышав, как он отпирает дверь, она выскакивает из постели и зовет своих девушек, чтобы те спрятались вместе с ней за занавесками кровати, но милорд дожидается, пока они уйдут, решив, что он не станет входить. Однажды утром, мадам, он прямо у меня на глазах пытался поцеловать миледи Елизавету, пока она лежала в постели. Я попросила его уйти, так как это стыдно и люди уже болтают. Некоторые из ее горничных жаловались на его поведение, и служанки говорят ужасные вещи, миледи. Они думают, что она его поощряет!

Какой ужас! Екатерина покрылась липким потом; ей стало тошно, сердце дико колотилось. Том не мог заигрывать с Елизаветой. Он ведь ее опекун. Разве стал бы он поступать так бесчестно?

— Когда я попросила милорда уйти, — продолжила Эшли, — он выругался и сказал, что у него на уме нет ничего дурного и он не перестанет это делать! Он заявил, что леди Елизавета ему как дочь, и пригрозил подать жалобу милорду протектору на злостную клевету против него. Мадам, с вами все в порядке?

Екатерина вцепилась в подлокотники кресла, боясь, что упадет в обморок.

— Со мной все очень хорошо, — с трудом проговорила она, понимая, что ее слова прозвучали неубедительно. — Я уверена, в этом нет ничего плохого.

Миссис Эшли затараторила:

— Тем не менее, мадам, я сказала милорду адмиралу, что в будущем должна всегда присутствовать, когда он заходит в комнату миледи Елизаветы. Но он продолжает приходить и разыгрывать свои шутки.

— Это и есть шутки, ничего больше, — твердо заявила Екатерина, собираясь и мысленно встряхивая себя.

— Разумеется, мадам, я уверена, вы правы, но…

Раздался стук в окно. Женщины, вздрогнув, поглядели туда и увидели лицо Елизаветы, которая — они прочли по губам — спрашивала: «Что вы там делаете?» Екатерина помахала ей рукой, натянув на лицо улыбку, и показала открытую ладонь, расставив все пять пальцев, давая понять, что она долго не задержится.

Елизавета исчезла. Эшли продолжала заламывать руки.

— Мадам, дело не в том, что милорд не имеет дурных намерений, просто нет сомнений, что моя маленькая леди влюбляется в него. Первым это заметил мой супруг. Он сказал мне: если кто-нибудь упоминает милорда адмирала, миледи Елизавета сразу навостряет уши. А когда сама заговаривает о нем, то краснеет. Эти признаки видны всем. Муж предупредил меня неделю назад. Он сказал, что опасается, как бы миледи не привязалась к лорду адмиралу больше, чем нужно.

Екатерина собиралась с мыслями. Она была опекуншей Елизаветы, и для нее долг чести — защищать свою подопечную от любых скандалов. Ни один мужчина не мог домогаться ее, так как брак Елизаветы был в руках короля или на самом деле Тайного совета. Ее репутацию нужно сохранить безупречной для будущего великого брака. В один прекрасный день Елизавета станет королевой.

— Это нужно остановить, — сказала Екатерина. — Я не предполагаю, что имело место нечто непристойное, и уверена, милорд смотрит на Елизавету как на ребенка и обращается с ней соответственно.

— С миледи Джейн он не заигрывает, — заметила Эшли.

— Он хуже знает ее, — быстро нашла отговорку Екатерина, удивляясь про себя, не хочет ли воспитательница сообщить ей что-то еще? Не было ли чего-то, о чем она не посмела упомянуть? — Я поговорю с ним и скажу, что эти утренние визиты должны прекратиться. И с Елизаветой тоже побеседую. Они должны понять, что любой намек на непристойность создаст нам всем серьезные проблемы. Это могут счесть изменой.

А наказание за нее — смерть. Для женщины это будет означать сожжение на костре или, если король и его Совет смягчатся, — усекновение головы. Такой милости удостоилась мать Елизаветы.

— Этого и боится мой муж, — с несчастным видом произнесла миссис Эшли. — Вот почему я решила прийти к вам. Я уверена, миледи не хочет ничего дурного. Она просто наивная девушка.

В этом Екатерина, пожалуй, сомневалась. Хотя она и любила Елизавету, но знала, что та родилась умной. А что касается Тома, то он большой дурак! Неужели не понимает, как выглядит его фамильярность? Неудивительно, что люди болтают языками. Если бы он шлепнул по заду или поцеловал одну из ее камеристок, это уже было бы плохо, но поступать так с дочерью короля, которая жила под его крышей и пользовалась его защитой? Он обезумел? Неужели Том не понимает, что любой скандал отзовется на его жене, и это в то время, когда она меньше всего могла себе позволить скандалы? Гнев Екатерины нарастал.

Том не мог быть слепцом. Елизавета превращалась в женщину. В этом году у нее начались месячные. Она была истинной дочерью своей матери, чувствительной к мужскому вниманию. Екатерина должна сделать то, что сделала бы любая хорошая мать, и она положит конец этим играм, пока они не зашли слишком далеко.