Вольфганг Акунов - Сказание о наших готских предках

В выигрыше от этой кровавой интриги оказался только молодой Аларих. Западноримские войска Стилихона возвратились в свои италийские гарнизоны. Восточной частью Римской империи правил алчный евнух, как мы уже знаем, возведший на ложе своего юного василевса (чтобы тому было чем заняться) красавицу-германку Евдок(с) ию. В таких делах придворные скопцы отлично разбирались (для того их и держали). Так что вестготам было больше некого бояться. Перед ними лежала, как приз, беззащитная Греция. И готы снова принялись грабить и разорять прекрасную Элладу, как некогда — их деды и отцы грабили Эгеиду, Анатолию и Восточное Средиземноморье.

На рубеже IV–V вв. п. Р.Х. Греция и греки были, как это ни печально констатировать, невероятно далеки от добродетелей, прославивших их в V–IV вв. до Р.Х. Эллинский военный дух давно угас. В первом томе своей «Истории военного искусства» (издания 1939 г.) полковник Е.А. Разин, подчеркивая, что грек того времени «изнежен, труслив, в бой идти не желает» (исключения, вроде Аммиана Марцеллина, только подтверждали это правило), цитирует весьма красноречиво подтверждающий эту констатацию античный источник: «< … > Какая радость снять, наконец, шлем и навсегда распроститься с сыром и луковицами (обычная походная пища греков). Я предпочитаю не воевать, а сидеть у очага, слушая треск сучьев в огне, колоть орехи, жарить горох на угольях, печь жолуди букового дерева, пить с друзьями и товарищами и ласкать юную Фрату, пока жена в купальне. Это куда приятнее, чем видеть каждый день перед собой ненавистного богам начальника с тремя перьями на шлеме, в яркокрасном плаще. В сражении он убегает первым, я же остаюсь на месте в недоумении» (Е.А. Разин). Впрочем, так жилось далеко не всем жителям Греции, утратившей свободу. «Корыстолюбие римских губернаторов истощило силы этой несчастной провинции и предало ее в руки врага» (Гиббон). Во время готского вторжения III в. «сыны Эллады» (хотя и брошенные на произвол судьбы римскими войсками, занятыми междоусобными «разборками», «более важными», чем отражение внешней угрозы) еще как-то отбивались. «Спасая родину, спасая жен, детей своих, богов отцовских храмы», как писал Эсхил. Теперь же… Греки, окончательно разучившиеся (или, точнее говоря, отученные) воевать под римской властью, не попытались задержать вестготов Алариха даже в знаменитых Фермопилах. Предназначенных, казалось бы, самой природой сдерживать малыми силами натиск превосходящих сил противника (вспомним хотя бы подвиг трехсот спартанцев). Хотя, возможно, дело тут не только в греках, разучившихся сражаться. По Гиббону, войска, охранявшие Фермопилы, был кем-то отозваны, чтобы дать готам выйти на «оперативный простор». При появлении вестготов под стенами древних городов Эллады, их власти тут же начинали переговоры об условиях сдачи и размере контрибуции. Даже знаменитые Афины, сохранившие свою святость и в глазах римлян, получавших здесь греческое образование, капитулировали на достаточно мягких условиях. Готы согласились удовольствоваться только частью огромных богатств, накопленных афинянами (успевшими окончательно превратиться из народа воинов и мыслителей в народ торгашей и судовладельцев). Победитель Аларих въехал в Афины (говорило ли ему что-либо название города — не ведаем) верхом (вероятно, на белом коне) во главе небольшой свиты (достаточной гарантией его безопасности был необозримый готский стан под стенами «града Паллады»). И наслаждался там гостеприимством городских властей. До тех пор, пока все граждане Афин не убедились в том, что этот царь «варварского» народа, охотно принявший перед пиром ванну, отличался безупречными манерами и умением вести себя за столом. Что, впрочем, и не удивительно. В конце концов, вестготский царь одновременно был римским военачальником, отнюдь не долгобрадым, длинноусым и косматым, аки некий лангобард или иной не тронутый цивилизацией германский варвар, а, судя по хранящейся в Венском музее истории искусств портретной гемме с надписью на латыни «АЛАРИКУС РЕКС ГОТОРУМ» («АЛАРИК, ЦАРЬ ГОТОВ») — гладко выбритым, подстриженным по римской моде. Опустошив Аттику, готы двинулись дальше. Они поили своих коней в Кастальском ключе близ Дельфийского храма Аполлона. Сребролукого брата Артемиды Эфесской. Той самой покровительницы амазонок, чье святилище было осквернено готами столетием ранее (а затем — окончательно разрушено Феодосием I Великим!) Что было ужасным кощунством (ведь в этом роднике издревле совершали ритуальные омовения паломники и жрица Аполлона — пифия — перед началом прорицаний). Правда, не совсем ясно, какой именно источник осквернили готы. До наших дней сохранились два ключа, которые питал Кастальский источник. Они были обнаружены при археологическим раскопках в 1878 г. (Верхняя Касталия) и в 1960 г. (Нижняя Касталия). Верхняя Касталия датируется I в. до Р.Х. и построена в скале со специальными нишами для даров. Нижняя Касталия была построена позднее, рядом с древней дорогой на Дельфы. Она представляет собой прямоугольное сооружение серого камня с каменным бассейном, в который вода поступала из источника через трубопровод, скрытый под землей. Дворик вымощен плиткой и оснащен каменными лавками. Сегодня эта купальня хорошо просматривается с автомобильной дороги. Я там был и воду пил. Наглядно убедившись в том, что поить там коней готам Алариха было непросто. Чисто технически. С учетом размеров сооружения. Может быть, готы не поленились забираться выше по склону горы Парнас, к месту истечения Кастальского ключа? Или в Касталии коней поили только сам Аларих со своим ближайшим окружением? Темна вода во облацех…

Хуже, чем откупавшимся от готов (если были деньги и другие ценности) эллинским городам, пришлось, однако, бесчисленным сожженным деревням и их беззащитным обитателям, павшим жертвой беспощадных готов. Как пишет Гиббон: «…пленные женщины подчинились законам войны; их красота служила наградой за храбрость, и греки, в сущности, не могли жаловаться на такое злоупотребление, которое оправдывалось примером героических времен». Правда, уважаемый автор не объясняет нам, каким образом готы могли проявить свою храбрость, если им никто не сопротивлялся. И даже Спарта, позабыв о своей древней доблести, сдалась вестготским «варварам» без боя…

В скорбном повествовании Эдуарда Гиббона о причиненных Аларихом Греции бедствиях есть один любопытный фрагмент: «Готский вождь продолжал свое победоносное шествие от Фермопил до Спарты, не встречая ни одного противника между смертными; но один из защитников издыхавшего язычества (восточноримский историкязычник Зосим — В.А.) положительно утверждал, что стены Афин охранялись богиней Минервой с ее страшной Эгидой и гневной тенью Ахилла и что завоеватель был испуган появлением враждебных греческих божеств (и потому, якобы, не разрушил Афины — В.А.). В веке чудес, быть может, было бы несправедливо опровергать притязания Зосима, заявленные им для общей пользы; тем не менее, нельзя не заметить, что ум Алариха вовсе не был подготовлен к тому, чтобы подчиняться наяву или во сне влиянию греческих суеверий. Песни Гомера и слава Ахилла, вероятно, никогда не доходили до слуха необразованного варвара (оставим это утверждение на совести Гиббона — В.А.), а ХРИСТИАНСКАЯ ВЕРА, КОТОРУЮ ОН УСЕРДНО ИСПОВЕДОВАЛ (выделено нами — В.А.), научала его презирать созданных воображением римских и афинских богов. Нашествие готов не только не поддержало язычества, но, напротив того, хотя и случайно, содействовало искоренению его последних остатков, и мистерии Цереры (богини плодородия Деметры — В.А.), существовавшие в течение тысячи восьмисот лет, не пережили разрушения Элевсина и бедствий Греции». Выходит, готский царь Аларих был добрым христианином (хотя, конечно, арианином). И способствовал, волей неволей, полному искоренению идолопоклонства. Продолжая таким образом дело благоверных христианских василевсов Константина и Феодосия Великих. Надо думать, Аларих читал (если умел читать) или слушал Библию в «сокращенном, смягченном и обезвреженном» переводе Вульфилы. Как и воинственные готы-ариане, разорявшие Элладу (а потом — и не только Элладу) под его командованием. Чего же тогда требовать от православных императоров-«ромеев», вроде Иоанна I Цимисхия, разграбившего все города и церкви в захваченной им в 972 г., после ухода потомка готских Амалов князя Святослава, православной (!) Дунайской Болгарии? Или от православного (!) василевса «ромеев» Василия II Болгаробойцы (преемника Иоанна I Цимисхия и шурина нашего князя-Амала Владимира Красное Солнышко, сына Святослава), приказавшего ослепить плененных им в 1014 г. пятнадцать или даже двадцать тысяч (!) православных (!) воинов-болгар и отпустить их, оставив в каждой сотне ослепленных по одному поводырю с одним глазом? Не говоря уже о православном (!) императоре Константине IX Мономахе, повелевшим, после победы над войском православного (!) киевского князя Ярослава Мудрого (сына Крестителя Руси Владимира Красное Солнышко, внука Святослава и таким образом — тоже Амала) под Константинополем в 1043 г. отсечь правые руки плененным «ромеями» восьмистам православным (!) русским воинам (отсечением руки по римским законам карались рабы, поднявшие руку на своих господ), а их воеводу Вышату вдобавок еще ослепить (даром что сын Ярослава, князь Всеволод, был женат на Мономахине — дочери василевса Константина Мономаха!) Правда, христианина-арианина Алариха несколько извиняет то обстоятельство, что он зверствовал в Греции не над своими единоверцами-арианами, а над православными и язычниками. С другой стороны, православных римских императоров несколько извиняет то обстоятельство, что из читаемой и почитаемой ими православной Библии никто не потрудился удалить смущавшие арианина (а может — полуарианина) Вульфилу наиболее кровожадные и воинственные книги… Впрочем, довольно об этом…