Джек Хайт - Орлиное царство [litres]

– Ее, малик, – уточнил Сакр. – Посланец – женщина.

Через мгновение Сакр распахнул полог шатра, и в него вошла женщина в вуали, одетая в фиолетовый шелковый халат с серебряными украшениями. Ее длинные каштановые волосы спадали на спину, а никаб скрывал лицо, кроме глаз. Юсуф ощутил жжение в животе, когда посмотрел в эти карие глаза.

– Госпожа Азимат, – провозгласил Сакр. – Мать Аль-Салиха.

– Оставьте нас, – приказал Юсуф своим людям.

Когда все вышли, Азимат сняла вуаль. Ее кожа оставалась молочно-белой и гладкой, а лицо с маленьким носом и полными губами по-прежнему привлекательным. Она обладала хрупкой красотой, но Юсуф знал, что у Азимат стальная воля. Когда они были любовниками, она собиралась предать Нур ад-Дина, чтобы на трон сел Юсуф. Он отказался и положил конец их отношениям. Азимат его не поняла. И презирала за слабость.

– Прошло много времени, Юсуф, – сказала она.

Юсуф не стал обращать внимание на то, что она обратилась к нему, назвав неофициальным именем. Он не хотел, чтобы переговоры получились личными.

– Ты пришла, чтобы говорить от лица Гумуштагина?

– Нет, от лица Аль-Салиха, – ответила Азимат.

– Ты знаешь мои условия. Я хочу, чтобы мне дали Гумуштагина, а также договор между Алеппо и Дамаском. Если на один из городов нападут, другой должен будет прийти на помощь.

Казалось, Азимат задумалась над его предложением, но, когда она заговорила, ее ответ удивил Юсуфа.

– Однажды я сказала, что ты слишком благороден, чтобы стать великим. Я ошибалась.

– Я человек чести, – сухо сказал он.

– Именно по этой причине ты повел армию против Алеппо и своего господина Аль-Салиха? – поинтересовалась она.

– Я выступил против Гумуштагина, а не Аль-Салиха, – возразил Юсуф.

Азимат небрежно махнула рукой, отбрасывая его слова.

– Гумуштагин не имеет значения, – сказала она. – Дворцовая стража схватила его днем, сразу после твоей речи. Теперь в Алеппо правит Аль-Салих.

– Слава Аллаху, я рад это слышать, – сказал Юсуф.

– В самом деле? Насколько я поняла, халиф Багдада поручил тебе править всей Сирией, – ответила Азимат.

– В качестве регента Аль-Салиха. Я не стану воевать против нашего сына.

– Трудно назвать его твоим сыном, – резко возразила Азимат. – Он знал только одного отца – Нур ад-Дина.

Удар получился болезненным, но Юсуф не подал виду.

– Тем не менее я не стану против него выступать. Я все сделал для того, чтобы укрепить его царство. Как ты думаешь, что произошло бы, если бы я не победил Сайф ад-Дина? Неужели ты считаешь, что он позволил бы Аль-Салиху сохранить Алеппо?

Азимат не ответила. Она подошла к стоявшему посреди шатра столу и налила себе в чашку воду. Сделав несколько глотков, она уселась среди шелковых подушек на толстый ковер и посмотрела ему в глаза.

– Тебя не интересует мой сын, Юсуф, – заявила она. – Не лги мне и не возражай.

Юсуф сел напротив Азимат.

– Я уже сказал. Все, что я делал – только для него.

– Нет, – покачала она головой. – Ты наверняка знаешь, что произошло после того, как ты отказался сражаться с Нур ад-Дином. Гумуштагин открыл ему нашу тайну. Ты поставил нашего сына под угрозу смерти!

– Я и сам был готов умереть, – сказал Юсуф.

Она бросила на него холодный взгляд.

– А я – нет. Именно я убила Нур ад-Дина. – Юсуф отшатнулся от нее. – И не смотри на меня так. Я любила его. В его смерти виноват только ты.

– Я был готов сдаться ему, – повторил Юсуф.

– Со своей жизнью ты волен поступать, как пожелаешь, – прошипела Азимат. – Но только не с моей и не с жизнью нашего сына! – Она сделала глубокий вдох и отвернулась, собираясь с мыслями. Когда Азимат заговорила снова, ее голос прозвучал спокойно: – В ту ночь, когда Нур ад-Дин узнал о моей измене, он меня избил и обещал, что я буду забросана камнями, но не раньше, чем он принесет мне твою голову на блюде. И поклялся, что Аль-Салиха станут пытать, а потом распнут.

Она посмотрела на Юсуфа, и он увидел в ее темных глазах ярость и печаль. И отвернулся. Юсуф не знал, что ответить. О какой чести можно говорить, если она обрекает на гибель женщин и детей?

Она не сводила с Юсуфа темных глаз.

– Чего ты от меня хочешь, Азимат? – спросил он.

– Наш сын Аль-Салих останется правителем Алеппо. Кроме того, он получит Аазаз и другие города, расположенные рядом с Алеппо.

– Согласен, – ответил Юсуф.

– Но этого недостаточно, – продолжала Азимат. – Ты женишься на мне и официально усыновишь Аль-Салиха. – Юсуф удивленно заморгал. – Твоего слова мне недостаточно, Юсуф. Больше нет. Аль-Салих должен быть твоим сыном. Только так он будет в безопасности.

Юсуф смотрел на Азимат, обдумывая ее предложение. Она все еще оставалась потрясающе красивой.

– Когда-то я был готов отдать все, чтобы на тебе жениться, – тихо сказал он. – Пути Аллаха неисповедимы.

– Так ты согласен? – спросила Азимат.

– Да. Как только Гумуштагина доставят в мой лагерь в кандалах, я на тебе женюсь.

Юсуф стоял напротив Азимат на травяном поле, в центре Алеппо. Оба были в белом. Вчера во время церемонии менди [43]на мизинце правой руки Юсуфа нарисовали темно-коричневый переплетающийся узор. У Азимат были раскрашены руки и ноги, а карие глаза – единственная часть лица, которую не скрывала вуаль, – были подведены краской. Между ними занимал свое место Имад ад-Дин, который произносил брачную хутбу, короткую молитву, выражающую радость от брака и призывающую благословение Аллаха на жениха и невесту. Сотни гостей терпеливо ждали, самые влиятельные эмиры Алеппо смешались с командирами армии Юсуфа.

Аль-Салих находился в передних рядах собравшихся. Он был в роскошных шелковых одеждах, расшитых золотом, а редкая юношеская бородка – подкрашена. Шамса стояла вместе с женщинами в вуалях. Она приехала вчера вместе с сыновьями Юсуфа.

Шамса и Азимат обладали железной волей, и Юсуф опасался, что, когда они встретятся, полетят искры. Но Шамса его удивила. Как только она прибыла, она сразу попросила о встрече с Азимат наедине. Они провели вечер в запертой и охраняемой стражей комнате. Потом Шамса сказала, что она одобряет этот брак.

– Азимат тебя не любит, – заявила Шамса. – И не хочет от тебя новых сыновей. Она не угроза для меня. И она умна. Азимат станет превосходной женой.

– Я призываю всех вас стать свидетелями этого брака, – провозгласил Имад ад-Дин, закончив хутбу, и повернулся к Юсуфу: – Саладин Юсуф ибн Айюб, царь Сирии и Египта, берешь ли ты в жены эту женщину, Азимат бинт Муин ад-дин Унур?

– Беру. – Юсуф шагнул к столу, который стоял между ним и Азимат, и подписал брачный контракт.

В нем говорилось, что махр, брачный дар жене, включает пятьдесят тысяч динаров, а также города Манбдж и Бизаа, и официально объявлялось, что Аль-Салих становится приемным сыном Юсуфа.