Перси Сайкс - История Афганистана. С древнейших времен до учреждения королевской монархии

Государственной дальновидности сэра Роберта Зандемана, этого великого хранителя границ Англии, мы обязаны предложением, сделанным в январе 1879 г., чтобы эти два региона были отделены от Афганистана. Тогдашний министр иностранных дел проинформировал Каваньяри, что Сиби и Пишин должны быть исключены из юрисдикции эмира, но Якуб-хан сильно возражал против этого решения, в результате чего была достигнута договоренность о том, что эти два региона будут считаться «приписанными». Власти Индии побуждали государственного секретаря согласиться с тем, что сохранение Сиби и Пишина должно быть включено в положения Гандамакского договора. Однако в 1880 г. британское правительство приняло решение отказаться от сохранения Пишина, а на следующий год этот отказ было приказано отложить. В конце концов под давлением веских аргументов властей Индии в 1887 г. было решено включить эти два региона в Индийскую империю. В настоящее время Сиби и Пишин признаны важными пограничными регионам, защищающими Индийскую империю.

Результаты Второй англо-афганской войны

Уход из Кандагара, за которым последовало свержение Айюба, и его оккупация Абдуррахманом завершили этот период и дают возможность подвести итоги Второй англо-афганской войны.

Хайберский проход – этот великий путь из Индии в Кабул – был взят, и афганцы добровольно поступили на военную службу и стали его стражами. Однако, к сожалению, по мнению многих офицеров-пограничников, мы не сохранили Дакку и всю страну мохмандов. Разделение этого неспокойного племени между Индией и Афганистаном привело к отправке многих экспедиций с сопутствующими потерями людских жизней и имущества, которых можно было бы избежать, если бы указанная выше мера была принята. Далее на юг англичане сохранили за собой долину реки Куррам, которая представляла собой важный альтернативный путь в Афганистан; при этом была обеспечена лояльность племени тури, которые были шиитами и поэтому вызывали к себе ненависть своих фанатичных соседей-суннитов. Гораздо более важной была оккупация Кветты с районами Сиби и Пишин, которая занимает одну из самых сильных стратегических позиций в Азии. Линии коммуникации быстро совершенствовались, и вскоре в Кветту протянулись две железные дороги, а в Ходжакском хребте был проделан туннель, и железная дорога дотянулась до Нью-Чамана, тем самым сделав Кандагар досягаемым – его пришлось бы оккупировать в случае вторжения в Индию с севера – за несколько переходов по плоской равнине.

Дань уважения Абдуррахману

Изучая этот вопрос спустя приблизительно 50 лет после этих драматических событий, я понимаю, что Абдуррахману следовало бы дать больше времени и оказать большую финансовую помощь для организации и экипировки его армии, прежде чем настаивать на том, чтобы он взял Кандагар, особенно ввиду того, что Айюб обладал значительным влиянием и был бесстрашным воином. Если бы Айюб одержал победу над своим соперником в Кандагаре, Афганистан снова оказался бы ввергнут в состояние анархии. То, что ему это не удалось, объясняет размер нашего долга беспощадному Абдуррахману. Благодаря ему Афганистан был снова объединен в царство под властью решительного правителя, который если и не всегда дружески относился к англичанам, то по крайней мере понимал, что глупо было бы обращаться к России. Тот факт, что ситуация изменилась, был признан вице-королем, который приказал отныне величать Абдуррахмана «эмиром Афганистана и зависимых от него территорий».

Тревога эмира по повоДу его северной границы

Отношения властей Индии с Абдуррахманом, требования которого оружия, боеприпасов и денег, казалось, были ненасытными, время от времени осложнялись. Однако ему было выделено должное денежное содержание, а назначение афганского посланника в Калькутту и британского представителя в Кабул несколько разрядило ситуацию.

Эмир в какой-то степени восстановил в Афганистане закон и порядок, но лишь благодаря тому, что разместил войска в различных городах. В его распоряжении не было вооруженных сил для защиты своих границ. Как он написал вице-королю в октябре 1882 г.: «Я полагаю, давно пора решить вопрос о границах моего царства с таким могущественным противником, как Россия, с помощью посредничества британского правительства. Войска, которые я собрал, выполняют лишь полицейские функции в соответствующих городах и заняты охраной своих собственных соотечественников. Если я увеличу армию, то откуда взять денег на покрытие расходов на нее? А если я не увеличу ее, тогда как навести порядок на границах? Дела мои висят на тонкой шелковой ниточке, которая не выдержит тяжести».

Рипон не стал сразу же отвечать на это письмо, но в феврале 1883 г. он повторил заверения, данные в июле 1880 г., в отношении неспровоцированной иностранной агрессии. На это эмир ответил в экспансивно-благодарной манере, написав, что теперь он получил гарантии, которых так желал. Вполне вероятно, что он не сохранил письмо, адресованное ему в июле 1880 г.!

Эмир получает в дар ежегодную субсидию

В феврале 1883 г. эмир отправился в Джелалабад с большим войском и попросил своего посланника организовать ему беседу с британскими властями. Он хотел начать переговоры по поводу проекта, которым он занялся двумя годами ранее, а затем оставил его. Недоразумение, вызванное тем, что его посланник беспечно не переслал ответ вице-короля на его просьбу, стало причиной очень болезненных переживаний. Однако выделение Абдуррахману 12 лакхов рупий ежегодно для выплаты жалованья войскам и защиту границ быстро погасило его обиду.

Взгляды лорда Рипона

Рипон понимал, что если эмир был не способен поддерживать мир на своих границах до того, как российская и афганская границы превратились в их одну общую границу, то положение может быть критическим, а такая ситуация могла возникнуть в любой момент. Он считал, что договор с Россией предпочтительнее, а выдача субсидии была вызвана отказом британских властей откликнуться на это предложение.