Дженнифер Доннелли - Дикая роза

– Сейчас увидишь, – сказал он, игнорируя все ее вопросы кроме последнего. – Мы почти доехали.

Макс подкатил коляску к красивому дому с белеными стенами. Дом находился примерно в полумиле от городской площади. Сводчатые окна по краям были украшены затейливыми арабскими узорами. Дом стоял чуть в стороне от улицы, и к нему вела дорожка, выложенная синими, зелеными, оранжевыми и желтыми плитками. Колонны по обе стороны двери были увиты роскошными красными розами. Над дверью, излучая мягкий свет, висел фонарь с цветными стеклами.

– Макс, какой у тебя чудесный дом! – воскликнула Уилла.

– Рад, что он тебе нравится. Я снял этот дом у одного богатого турецкого купца. Он с семьей сбежал в Алеппо.

– Так мы находимся вблизи базара? Боюсь, я еще не настолько окрепла, чтобы выносить весь этот шум и гам.

– Базар в четырех улицах от нас. Западнее. Точнее, юго-западнее. Вот там, – пояснил Макс, показав направление.

– Тогда понятно, откуда все эти лошади и верблюды.

– Да. Их продают по воскресеньям и средам. Но торговцы пригоняют их накануне вечером. Отсюда и запруженность улиц. Ведь завтра среда.

Уилла это уже знала. Медсестра Анна рассказывала ей о днях, когда на базаре продают скот. Но она сделала вид, что слышит об этом впервые. Завтрашний день продажи скота и был причиной, заставившей ее принять приглашение Макса. Предложи он другой вечер, не тот, что накануне базарного дня, она бы отказалась, сославшись на вялость и утомление.

Их встретил дворецкий Макса, высокий, в расшитой одежде и шелковом тюрбане. Он сообщил Максу, что повар приготовил божественные блюда, которые вскоре будут поданы в столовую.

– Может, перед едой ты покажешь мне дом? – спросила Уилла, вставая с коляски и беря Макса под руку.

Макс охотно согласился и повел ее по комнатам.

Осмотр начался с гостиной. Уилла восхищалась стульями с затейливой резьбой, диванами, обитыми тяжелым шелком, и толстыми персидскими коврами на полу.

– Неужели этот купец сдал тебе дом со всей обстановкой?

Макс кивнул:

– Посчитал, что дальше оставаться в Дамаске опасно, и уехал, оставив мне все. Мебель, ковры, книги, кухонную утварь. Даже кое-что из одежды в шкафу на случай, если мне захочется сойти за местного.

В бильярдной пол был устлан полосатым ковром. Стены украшали головы львов и тигров, а также старинные мечи и пистолеты. На эфесах и рукоятках многих из них блестели драгоценные камни.

– Мальчишечьи игрушки, – сказала Уилла, проведя рукой по богато украшенному эфесу меча.

Макс засмеялся и повел ее в свой кабинет. Вдоль стен тянулись стеллажи с книгами на английском, турецком и арабском языках. Все они были в красивых кожаных переплетах. Но порядок царил только на стеллажах. На столах и стульях книги валялись вперемешку с журналами и газетами. Возле дивана стояли сапоги Макса и лежал хлыст для верховой езды. Письменный стол был завален картами и бумагами, часть которых упала на пол. Уилла мельком взглянула на стол и повернулась к Максу:

– У тебя жуткий беспорядок, мистер фон Брандт. Думаю, тебе нужна жена.

Макс торопливо собрал бумаги в стопку, положив обратной стороной.

– Можешь назвать кандидатуры? – спросил он, сворачивая карты.

– Дай подумать. Возможно, одну я тебе назову.

В этот момент в кабинет вошел дворецкий и, поклонившись, сообщил, что обед подан.

– Ты голодна? – спросил Макс.

Уилла вернула на полку книгу, которую листала.

– Ужасно, – призналась она, поворачиваясь к Максу и беря его за руку. – Я изголодалась по хорошей пище, хорошему вину и хорошей компании. После стольких лет кочевой жизни в пустыне я чувствую, что меня вдруг занесло в рай.

– Идем, – сказал Макс и повел ее в столовую. – Посмотрим, что нам приготовил повар.

Столовая оказалась столь же красивой и вдобавок романтичной. На столе стояли серебряные канделябры. Зажженные свечи отбрасывали мягкий свет. Розы в напольных вазах источали пряный аромат. Макс подвел Уиллу к торцу длинного обеденного стола из черного дерева, инкрустированного слоновой костью, малахитом и лазуритом, а сам сел справа от нее.

Пока Уилла расправляла салфетку на коленях, Макс наполнил их бокалы вином. Это вновь было бордо редкого сорта.

Их трапеза началась с мезе – дразнящего обилия закусок. Там были виноградные листья, фаршированные бараниной и рисом, пирожки с нутом, хумус и жареные баклажаны, приправленные кунжутной пастой, оливковым маслом, лимоном и чесноком. Уилле было не оторваться от этих деликатесов.

– Макс, это потрясающе вкусно! – признавалась она, уплетая фаршированные виноградные листья. – Я и не подозревала о существовании таких удивительных блюд. Твой повар просто кудесник.

Макс сидел, откинувшись на спинку стула, смотрел, как Уилла ест, и улыбался, радуясь тому, что она наслаждается угощением. За мезе последовал фаттуш, овощной салат, приготовленный из жареных кусочков хлеба, огурцов, помидоров и мяты. Потом дворецкий подал куриный кебаб и киббех, фрикадельки из измельченной баранины с рисом и специями, а на гарнир – чечевицу с рисом и жареным луком, а также фаршированные кабачки и картофель со специями.

– Макс, а что, другие твои гости отклонили приглашение? – через какое-то время поинтересовалась Уилла. – Твой повар наготовил на двадцать персон!

Засмеявшись, Макс с очередной раз наполнил их бокалы:

– Все это только для тебя, Уилла. Мне хотелось немного тебя подкормить, чтобы ты быстрее поправлялась и становилась похожей на прежнюю Уиллу, какой я тебя помню.

За едой Макс расспрашивал ее о Лоуренсе, интересуясь, что́ он за человек. Уилла с восхищением рассказывала о храбрости Лоуренса, о его сметливости и необыкновенном обаянии.

– Вы были любовниками? – вдруг спросил Макс.

Уилла посмотрела на него поверх бокала, затем дразнящим тоном сказала:

– Почему ты спрашиваешь? Если я отвечу «да», ты станешь ревновать? Мне бы хотелось посмотреть, как ты ревнуешь.

– Да, я бы ревновал, – признался Макс.

– Успокойся, Макс. Не были мы с ним любовниками. У Лоуренса только одна возлюбленная, и это не я.

– Тогда кто?

– Аравия.

Макс кивнул:

– Что ж, боюсь, Лоуренсу вскоре придется расстаться со своей возлюбленной. Ее у него попросту отнимут.

Уилла заставила себя улыбнуться, затем попросила Макса передать ей еще порцию куриного кебаба. Она решила, что будет есть, пока пища лезет в рот. Где и когда ей придется есть потом, она не знала.

– Хватит с нас разговоров о Лоуренсе и о войне, – сказала она. – Во всяком случае, на сегодня. Давай поговорим про Эверест.

Макс послушно сменил тему. После того как закончит свою миссию в Дамаске, он вернется в Германию и возьмет ее с собой. До конца войны ему придется оставаться в Берлине, но, как только он освободится от служебных обязанностей, они вновь отправятся на Восток. Какое-то время они говорили о будущем. Их разговор продолжался, пока бутылка не опустела и не принесли другую, пока тарелки не сменились большим блюдом со свежими фруктами, финиками и медовыми пирожными. Пока не догорели свечи в канделябрах и Макс не отпустил слуг.