Дженнифер Доннелли - Дикая роза

Едва Шейми освободился от веревки, он бросился к машине Мэддена, зовя Джеймса. Уилла встала и поспешила за ним.

Шейми поочередно открыл все дверцы.

– Его здесь нет. Боже… где же он?

– Посмотри в багажнике, – подсказала Уилла.

Шейми повернул рычажок и поднял крышку багажника. Уилла вскрикнула. Внутри лежал Бенни с перерезанным горлом.

– Джеймс! – кричал Шейми, бегая кругами. – Джеймс, где ты?

Уилла уже хотела захлопнуть багажник, когда подошедший Макс попросил немного повременить. Обернувшись, она увидела, что Макс подтаскивает тело Мэддена. Зачем ему понадобилось тащить убитого от реки к машине?

– Ничего не понимаю, – пробормотала Уилла.

Она действительно ничего не понимала. Совсем ничего. Казалось, она застряла в кошмарном сне и никак не могла проснуться.

Пока она стояла, пытаясь разобраться в случившемся, Макс затолкал тело Мэддена в багажник и шумно захлопнул крышку.

– Джеймс! – продолжал звать сына Шейми.

На его взволнованный крик отвечало только эхо, долетавшее из-за темных деревьев.

– Нужно помочь капитану Финнегану найти сына, – сказал Макс.

– С его сыном все в порядке, – послышался новый голос, и из темноты медленно вышел человек. В руках он держал дробовик, нацеленный на Макса. – Я знаю, где ребенок. Там он в полной безопасности.

Это был невероятно всклокоченный Альби.

– Шейми, не волнуйся. Джеймс у твоих соседей, в надежных руках, – произнес Альби, по-прежнему целясь в Макса.

– Альби, а ты как здесь оказался? Как ты вообще сюда попал? – спросила Уилла.

– На машине. После твоего звонка я понял, что мне нужно срочно ехать в Бинси за тобой и увозить в Кембридж. Я взял машину Эдди, но в нескольких милях от деревни закончился бензин. Автомобиль я оставил на обочине, а дальше пошел пешком. Когда сворачивал на дорожку, ведущую сюда, на меня буквально налетел Джеймс. Он был очень испуган, но все же сумел рассказать мне о произошедшем. Я привел его в дом семьи Уоллес. Мистер Уоллес с Джеймсом отправились в полицию. Скоро должны быть здесь.

– А этот дробовик вы тоже позаимствовали у соседа? – спросил Макс, косясь на оружие.

– Странная у нас встреча, мистер фон Брандт, – произнес Альби, не отвечая на вопрос. – Я очень давно охочусь за вами, но никак не ожидал, что найду вас в Бинси. Хотелось бы знать, что́ вы здесь делаете.

– Долго рассказывать, мистер Олден.

– Ничего, я не спешу. Да и вы отсюда никуда не уедете.

Макс рассказал им о первом приходе Билли Мэддена к нему в номер отеля и о том, как ради спасения собственной жизни был вынужден рассказать Билли о Джеймсе.

– Я и представить не мог, что Мэдден отправится в Париж и разыщет Джози Мидоуз, – признался Макс. – Думал, это просто вспышка безумия. Горе отца, потерявшего сыновей. День-другой – и он успокоится. Но я ошибся. Ранним вечером он вновь явился ко мне. Я только вылез из экипажа и шел к дверям отеля. Билли поджидал меня с пистолетом. Заставил сесть к нему в машину и сказал, что побывал в Париже, нашел Джози, но та не назвала ему ни имени мальчика, ни местонахождения. Мэдден пригрозил меня убить, если я не покажу дорогу туда, где сейчас находится его сын. Я согласился, решив, что за время поездки обдумаю способ убить Билли, ибо понимал: он не остановится, пока не разыщет Джеймса, а этого я никак не хотел. Не хотел отягчать свою совесть участием в похищении невинного ребенка. Оценив возможности, я понял: с Бенни я справлюсь, если он будет один. Побег Джеймса из окна очень мне помог. Бенни отправился искать Джеймса. Я увидел, как он покинул дом, и двинулся следом. Я завладел его пистолетом, а его самого тихо убил складным ножом, который Билли по глупости оставил в кармане моих брюк. Тело Бенни я запихнул в багажник.

– Макс, а откуда ты вообще знаешь Билли Мэддена? И Джози Мидоуз? Откуда ты знаешь про Бинси? – спросила Уилла.

– Мистер фон Брандт много чего знает, – ответил сестре Альби. – Даже слишком много. Он еще до начала войны был координатором германской шпионской сети в Лондоне. На этой почве он познакомился с Мэдденом. На одной из лодок Мэддена он переправлял наши военно-морские секреты в Северное море, где лодку поджидал германский корабль. Он расскажет нам всё, что ему известно. Всё до последнего. Поднимите руки, мистер фон Брандт. Вы арестованы.

– И не подумаю.

– Я вооружен и не побоюсь пустить оружие в ход, – угрожающе произнес Альби.

– Вы меня не застрелите, мистер Олден, – устало возразил Макс. – Этот дробовик весьма почтенного возраста. Курок успел заржаветь. Держите вы оружие неправильно. Вероятно, дробовик даже не заряжен. Но если и заряжен, у меня два пистолета, и стреляю я гораздо лучше вас. Я попаду в вас первым.

Альби по-прежнему отказывался опустить дробовик.

– Мистер Олден, если вы меня застрелите, это крайне огорчит двух премьер-министров. Мистера Асквита, который оберегал меня в годы войны. И мистера Ллойд-Джорджа, который продолжает меня оберегать. Вы правы, мистер Олден. Я… шпион. Но я не работаю на Германию. И никогда не работал.

– Боже мой! Это значит… – пробормотал Альби, когда до него окончательно дошел смысл сказанного Максом.

– Это значит, что он – двойной агент, – сказал Шейми. – Ад кромешный!

Макс печально улыбнулся:

– Так оно и есть, капитан Финнеган. Абсолютно кромешный ад.

– Макс, когда это случилось? – спросила Уилла. – Когда тебя перевербовали? Когда ты стал двойным агентом?

– Меня никто не перевербовывал. Я с самого начала был двойным агентом, – ответил Макс. – Вот уже несколько лет я являюсь членом Британской секретной службы и занимаю там достаточно высокое положение. Образно говоря, я еще очень давно увидел письмена на стене. Я понял, насколько безумен кайзер. Ему требовалась любая причина для развязывания войны. Не Сараево, так нашелся бы другой прецедент. Я хотел сделать все возможное, чтобы помешать этому безумцу и предотвратить войну.

Уилла недоверчиво покачала головой:

– И как же ты мешал кайзеру? В Дамаске я сразу поняла, на чьей ты стороне, и это не было стороной союзников. Я и подумать не могла, что ты – двойной агент.

– Моя роль была тяжелой, но я должен был ее играть и играл. Вначале понадобилось убедить Берлин в моей лояльности кайзеру. Это оказалось достаточно просто. На военной службе мне дали безупречную характеристику, после чего я вошел в состав германской секретной службы. Начальство узнало, что у меня есть дальние родственники в Лондоне, и уцепилось за эту ниточку. Меня заставили устроить ссору с моим дядей, промышленником, главой нашей семейной фирмы и горячим приверженцем кайзера. Спектакль был публичным. Мы с дядей прилюдно рассорились в ресторане из-за моего недовольства политикой кайзера. Дядя заявил, что отныне знать меня не желает. Через несколько дней я приехал в Лондон. Благодаря моим здешним семейным связям и публичной критике кайзера меня радушно принимали повсюду.