Элисон Уэйр - Порочная королева. Роман о Екатерине Говард

В конце августа двор прибыл в замок Понтефракт. Генрих решил, что они останутся здесь на шесть дней для восстановления сил после долгих двух месяцев пути. Понтефракт был мощной, неприступной крепостью, и в нем, как обнаружила Екатерина, имелось множество потайных лестниц и неиспользуемых комнат, прекрасно подходящих для свиданий с Томом.

Екатерину с Генрихом разместили в башнях короля и королевы, расположенных по обе стороны от главного зала. Каждая состояла из четырех ярусов. В спальне Екатерины имелись две двери, через одну можно было попасть по винтовой лестнице на верхние этажи, вторая вела в коридор, а оттуда — в зал. Комната Джейн находилась на третьем ярусе, а помещения над ней пустовали. По настоянию Екатерины, они обе, и Том тоже, должны были вести себя с еще большей осмотрительностью, чем раньше. «Ведь кто-то при дворе, похоже, пронюхал-таки о моей любовной интриге», — сжимаясь от страха, думала она.

— Мне здесь не нравится, — призналась в первый вечер их пребывания в Понтефракте Дамаскин Страдлинг, готовившая королеву ко сну. — Тут слишком темно и мрачно. Говорят, здесь убили короля.

— Ричарда Второго, — подтвердила Анна Бассет. — Отчим говорил мне, что его привезли сюда, когда свергли с трона, и уморили голодом.

— О, не рассказывайте мне таких ужасов! — Дамаскин задрожала. — Он, наверное, блуждает здесь по ночам призраком.

— Не говорите глупостей! — одернула ее леди Ратленд.

— Это случилось давным-давно, — сказала Анна.

Екатерина обрадовалась, когда женщины ушли и оставили ее одну. Она лежала в постели и размышляла, придет ли к ней Генрих? Отдаленный бой часов возвестил о наступлении полуночи, и она уверилась, что не придет. За ужином король выглядел усталым после целого дня охоты.

Встав с постели, Екатерина надела ночной халат, прокралась вверх по лестнице мимо комнаты, где почивала леди Ратленд, потом поднялась выше, к спальне Джейн, и тихонько постучала в дверь. Джейн, еще не раздевавшаяся, впустила ее и заперлась.

— Я ждала вас. Дверь внизу не закрыта на ключ. Вы хотите, чтобы я доставила сообщение мистеру Калпеперу?

— Да, — шепнула Екатерина. — Скажи ему про дверь, и что он может прийти сюда, ничего не опасаясь.

Джейн оставила ее и на цыпочках спустилась вниз. Вскоре она вернулась.

— Я нашла его у дверей и передала ваше сообщение, но внизу у лестницы стоял стражник.

Екатерина накрыла рот ладонью:

— О нет! Нас поймали? Это король поставил его у задней двери, там, где пойдет Том? Боже мой, нас разоблачили?!

— Успокойтесь! — строго сказала Джейн. — Стражник не видел, как я разговаривала с мистером Калпепером, мы стояли в тени той башни, что слева, и он не выглядел так, будто следит за кем-то. Может, просто ждал момента выкрикнуть час.

— Молюсь, чтобы ты оказалась права! — Екатерину трясло.

— Я отправлю Морриса, пусть последит за дверью, не заходила ли туда стража и не выходил ли кто, — сказала Джейн.

Они сели на кровать и прождали, казалось, много часов. Екатерина беспокоилась, как бы Тома не схватили при входе в Башню королевы, но Джейн заверила ее, что он сметлив и не допустит этого.

— Мистер Калпепер знает, чем рискует, так же как вы, — сказала она, держа Екатерину за руку, пока та пыталась уверить себя, что Генрих не обращался бы с ней сегодня так любовно, если бы подозревал в измене.

Около трех часов Моррис вернулся и сообщил, что стражник давно ушел и никто больше не приближался к двери. Вздохнув с облегчением, Екатерина вернулась в постель. Том не появится так поздно, и это хорошо. Она очень испугалась и решила впредь быть еще осторожнее.

На следующий вечер, убедившись при помощи Джейн в отсутствии опасности, она снова послала за Томом, и они встретились в холодной пыльной комнате на четвертом этаже. Времени у них хватило только на краткий разговор, потому что Том должен был помогать королю при отходе ко сну.

А на следующий день Генрих лег рано. Не желая пользоваться ужасной комнатушкой под самой крышей, Екатерина подумала, не пустить ли Тома в свою спальню? Джейн сказала, что это будет безопасно. Дверь в коридор можно запереть, а сама она покараулит у двери, ведущей на лестницу. И вот Том пришел, крепко обнял Екатерину, она жадно прильнула к его губам поцелуем, его руки блуждали по ее спине и бедрам. Вскоре они уже извивались на постели, наслаждаясь друг другом, насколько осмеливались.

— Я люблю тебя! — крикнула Екатерина в ухо Тому. — Люблю больше всех других мужчин!

Позже, вытерев с покрывала его семя в надежде, что пятна не останется, она стала дразнить Тома:

— Ты так красив, мистер Калпепер, особенно без одежды. Удивительно, что до сих пор никакая прекрасная леди не увела тебя к алтарю.

— Это потому, что мое сердце всегда принадлежало тебе, любовь моя. — Он лениво потянулся. — Хотя мне приходится утешаться с другими, раз уж ты так жестоко отказываешь мне.

— С другими? — Том заставил ее верить, что с того момента, как она вышла за короля, он интересовался одною только Бесс Харвей. — С какими другими?

У него хватило такта изобразить смущение.

— Ну, я флиртовал с леди Герберт.

С камеристкой! Прямо у меня под носом!

— Не знала, что Анна Парр — неверная жена, — надевая халат, холодно проговорила ошарашенная Екатерина. — Что ты называешь флиртом?

Тому явно было неловко.

— Ты спал с ней! Когда?

— Сразу после того, как ты стала женой короля, Кэтрин…

— Удивляюсь, как ты мог говорить, что любил меня, и так скоро лечь в постель с другой! — прошипела она.

Том потянулся вперед и схватил ее руку:

— Но ты вышла замуж прежде, чем я сошелся с ней, а от тебя мне выпадало так мало милостей, что я был вынужден искать утешения у других.

— Если бы я захотела, то могла бы предложить тебе и других распутных девок! Вроде этой потаскухи Доры Брей, которая сделала своим рабом милорда Парра, но тем не менее я уверена, с готовностью примет и тебя! — взвизгнула Екатерина. — Ты, без сомнения, считаешь, что я вроде них, и ценишь соответственно!

— Нет! — запротестовал Том.

— Нет? Раз уж на то пошло, будь я сейчас в девичьей спальне в Ламбете, то позабавилась бы с тобой так, как забавлялась с Фрэнсисом!

— Но ты говорила…

— Если вести речь о честности, мы оба не на высоте.

Он сглотнул:

— Кэтрин, она ничего для меня не значила.

— Но должна была что-то значить!

— Любовь моя, ты говоришь неразумно. — Он попытался обнять ее, но она вырвалась. — Кэтрин, я уважаю тебя, и Анна Герберт ничего для меня не значила. Но мужчины не могут жить на одном хлебе, и ты предпочла мне короля. С тех пор как мы вместе, никого другого у меня не было.

Она позволила себе утешиться этим. Краткая вспышка гнева вскоре прошла, и Екатерина снова легла на кровать к Тому, понимая, что отреагировала не в меру эмоционально. И разумеется, примирение после ссоры только усилило их страсть…