Роберт Лоу - Лев пробуждается

Эрвин

Праздник Святого Венанция Камеринского, май 1297 года

Свет канделябров заставлял тени плясать и изгибаться, обращая епископа в чудище. Не то чтобы Уишарт и так-то выглядел наипервейшим прелатом Шотландии, сидя, будто здоровенный медведь, в нижней сорочке, с седыми волосами, завивающимися колечками ниже перепачканной шеи, над которой красовалось лицо, смахивающее на морду мастифа, припечатанную лопатой.

— Не на такую охоту ты подряжался, а, Роб? — проклокотал он, и Брюс выдавил чахлую улыбку. — Абы найти труп… ведаем ли, кто се?

Последние слова сопровождал проницательный взгляд, но Брюс не пожелал встретиться с ним глазами, решительно тряхнув головой.

— Бьюкен отправил останки на телеге к Ормсби в Скун. Я говорил, что надо обратиться к шерифу Гезльригу в Ланарке, но он настоял на обращении к юстициару. — Резко оборвав, он бросил взгляд на людей, столпившихся в главной зале поместья Буртрихилл. — Он знал? Знал ли Бьюкен, что Гезльриг уже мертв, а Ланарк спалили дотла? — прошептал Брюс, и Уишарт встревоженно взметнул ладонь, словно отмахиваясь от докучной мухи.

— Вздор и галиматья, — произнес он своим жирным голосом. — Не знал. Никто не знал, пока дело не было сделано.

— Теперь все государство ведает, — пророкотал голос, и Смелый выставил свой угловатый лик на свет, насупив брови на Брюса; Хэл тотчас заметил, что это огрубленная, мясистая версия личика Джейми. — Пока вы занимали мой дом, Уоллес тут избавлял страну от нечисти.

— Правду говоря, вы с ним палили наши земли в окрестностях Тернберри, — парировал Брюс по-французски, стремительно и злобно, как пикирующий ястреб. — Вот почему моему отцу было поручено прижать вас к ногтю, отрядив меня в Дуглас, — и учтите, мой государь, что я не так пыжился в этом деле, как вы, иначе ваша жена со чады не пребывала бы на расстоянии недолгой пешей прогулки отсюда.

— Вас считали англичанином, — проворчал Смелый, но при этом неуютно заерзал; оба прекрасно понимали, что Дуглас просто воспользовался возможностью пограбить земли Брюсов.

— Не потому ли Бьюкен пытался меня убить? — огрызнулся Брюс, и Смелый развел руками.

— Это скорее касается его жены, я бы полагал, — многозначительно произнес он, и Брюс залился краской.

Хэл видел графиню, уезжавшую из Дугласа назавтра поутру верхом на иноходце под дамским седлом, под предводительством Мализа в сопровождении четверых крупных мужчин, с боевым конем графа Бьюкенского в поводу. Направилась обратно в Балмулло, услыхал он от Агнес, служившей графине камеристкой во время постоя в Дугласе. Отделанная до синяков, добавила та.

— Он покушался убить меня! — упорствовал Брюс, и Хэл прикусил язык по поводу рысканья Киркпатрика по лесу с арбалетом, но тошнотворное понимание с привкусом безысходности все равно вздымалось в груди; могущественнейшие государи в Шотландии травят друг друга заговорами и контрзаговорами, а королевство тем временем повержено в хаос.

— Так, воистину, — проговорил Уишарт, словно прочтя мысли Хэла, — и к добру, значит, что присутствующий здесь Уоллес положил конец набегам Дугласа на Брюсов ради неудобства англичан в Ланарке. Надлежащий удар. Истинный мятеж.

Подтекст заставил Дугласа насупиться, но упомянутый чуть сдвинулся, и свет, упавший на его бороду, заставил ее вспыхнуть проблеском алого пламени. Часть лица его отсек мрак, но даже сидя он производил впечатление силы, очевидное и Хэлу, и всем остальным. Глаза под нависшими бровями были темными, нос торчал клинком.

— Гезльриг — какашка, — проворчал Уоллес. — Миздрюшка, сношенный тапок, заслужил погибель и сожжение своей английской крепости. Измыслил судить меня и моих, и уж тут посвирепствовал бы.

— Воистину, воистину, — проворковал Уишарт, будто утешая разбуянившееся чадо. — А теперь я приватно поговорил бы с графом Каррикским, каковой прибыл, кажется, дабы оказать свою поддержку свету державы.

— В самом деле, — ответил Уоллес без всякого выражения, вставая, так что Хэл увидел его во весь рост — настолько исполинский, что заставил его отступить на шаг. Уоллес, явно привычный к подобному, лишь усмехнулся. Смелый последовал за ним, рассуждая, где нанести следующий удар, когда тот пригнулся, чтобы пройти в дверь.

Уишарт устремил выжидательный взор на Киркпатрика и Хэла, но Брюс, принявшийся выхаживать туда-сюда, поглядел на него сердито.

— Они мои, — бросил он, словно это все объясняло.

Хэл держал рот на замке, хоть и понимал, что надо было убраться подальше от этой нечистоплотной кутерьмы, пока тугие цепи вассальной преданности рослинским Сьентклерам не приковали его к безнадежному делу.

Он оглянулся на Киркпатрика и встретил взгляд исподлобья. Высокородный, подумал Хэл, ходит с мечом, хотя вряд ли искушен в его употреблении. Не посвящен в рыцари, не имеет собственных земель, но хитер и умен. Значит, осведомитель Брюса, хорек, вынюхивающий секреты, — и человек, которого тот мог бы отправить угробить соперника.

— Итак, вы с Бьюкеном блуждаете в лесу, аки чада, в чаянии порешить один другого? — гневно обрушился Уишарт. — Едва ли политично. Вряд ли так себя ведут gentilhommes [33] Благородные люди ( фр .). света державы, не говоря уж о жалованных в графья. Опять же, сия прочая материя — сиречь ты и не видал трупа?

Брюс набросился на него, как свирепый пес, брызжа французскими словами, как не в меру трескучий костер — искрами.

— Труп?! Да забудьте вы о нем, Господи Боже; куда вы теперь-то целите, Уишарт? Он же обагренный кровью тать! Ох уж, благородный, как моя задница, тоже мне, свет державы…

Уишарт отхлебнул из кубка синего стекла. Удивительно изящный жест для человека с колбасами вместо пальцев, отметил про себя Хэл. Уставившись на выпяченную губу Брюса, епископ вздохнул.

— Уоллес, — веско сказал он, — человек благородный, но вряд ли так, как ты рек. Сей человек тать, тут спору нет.

— И это новый избранник на трон Шотландии, так ли? — сардонически вопросил Брюс. — Это уж определенно решение жгучей проблемы: Брюс или Баллиол. Но, думается мне, ваш «свет державы» навряд ли примет его с распростертыми объятьями. Младший сын рода, едва возвысившегося до уровня? Мощи Христовы, да не пристало ли ему податься в фарисействующие священники, последнее прибежище бедных нобилей?

— Что ж, воистину, некоторые становятся епископами, — кротко ответствовал Уишарт, промокая губы салфеткой, хотя пятна спереди на его рубахе свидетельствовали о прежней неряшливости, и Брюсу хватило такта зардеться, пустившись в заверения, что о присутствующих речь не шла. Уишарт замахал рукой, чтобы он умолк.

— Уоллес не священник, — сообщил он. — Не дарован красными шпорами, да и не помазан, но отец его владеет клочком земли, а мать его Кроуферд, дщерь шерифа Эрского; сиречь он не парень с голой задницей. В придачу он добрый боец — более доброго мне видеть не доводилось. А в качестве решения жгучей проблемы — Брюс или Баллиол — это предпочтительнее убийственных козней на chasse [34] Охота ( фр .). , мой государь.