Игорь Ривер - Один день лета. Сборник рассказов

– Ага… Только он, сука, живой, а стрелять больше нечем. Гранаты хоть есть? Я ему башню заклинил, но если сейчас попрет на нас – раздавит гусеницами.

– Не попрет. Он отползает. Смотри!

“Тигр”, не пытаясь больше навести пушку корпусом, дал задний ход и теперь откатывался за холмик, на котором стоял. Видимо идти в лоб, не стреляя, на неподавленное русское орудие его командир счел слишком рискованным.

– Теперь валим! Сейчас минометчики снова накроют. Снарядов все равно больше нет, а там на огневых пошарим.

* * *

– Ночью пехота по полю ползала, фляги со шнапсом искали. Нашли, конечно. Две штуки к нам приволокли, в подарок. От полка в живых осталось двадцать пять человек, а от штрафников – полсотни, но все-же удержались. На следующий день с утра подошли наши самоходки. Мы отправили в санбат раненых на их транспорте. К вечеру заявился офицер связи из дивизии. Всех переписал, кто выжил, обещал наградить. Не соврал. Потом во фронтовой газете про меня написали. Мне дали “Славу”, за тот выстрел. Фронт утвердил.

– Речка, крутой западный берег, четыре танка на поле… – мехвод кивнул. – Помню это место. Мы там наступали. Это нашей бригады приданные самоходки были. Там же, неподалеку, меня подбили.

– О, как! Мир тесен. Ну что, можно вроде бы ужинать?

Куриц вытащили из кастрюль и на молодых зубах захрустели хрящи.

Танкисты разбудили пехоту еще до рассвета. Пришел вызов по рации. Десант забрался на броню, взревел танковый дизель и машина пошла по дороге в гору. Рядом с погасшим кострищем остался грязный, промасленный вещмешок, набитый куриными перьями, которые так и забыли сжечь за разговорами. Худая корейская собака, бежавшая мимо по своим делам, распотрошила его и перья растащило сильным южным ветром по берегу.