Юрий Швец - Рок. Лабиринт Сицилии. Книга первая

– Клянусь хромотой бога Вулкана, кто для тебя этот центурион? – Марк Атиллий недоумённо смотрел на Бибула.

– Кассий Кар вытащил Септемия из-под убитой лошади и оборонял его до прихода помощи в сражении с Амвросием! – пояснил Курион.

«А, вот оно что! Прохвоста спас Кар! Ну, что же, тогда Кара ждёт хороший приём у Кавдика, ибо Кавдик Бибула ненавидит больше, чём я! Мир праху его!» – со злорадством подумал Атиллий.

– Ну, дело сделано! Теперь спорить не о чем! Кассий уже в дороге! – примирительно подал голос консул. – Я хочу попросить тебя, Септемий, ничего не говорить Сенату о письме! Как только я получу известия, то сразу пошлю достойному Клавдию Куриону весть. А твой друг, – консул специально сделал акцент на слове «друг», – тут же известит тебя. Ну, а ты Сенат!

Бибул немного подумав, согласился:

– Ну, хорошо, мы повременим извещать об этом Сенат.

– Вот и ладно! Пусть наше соглашение хоть в этом вопросе станет началом нашего взаимопонимания! – закончил разговор Регул.

«Вам, прохвостам, незачем знать о настоящей цели наших планов», – в то же время думал Марк Атиллий.

…Септемий и Клавдий покинули ставку консула. Через короткое время они оба стояли на корме отплывающего конвоя к Реггию.

– Как ты думаешь, Септемий, – обратился к другу Клавдий Курион, – экспедиция в Африку будет успешной? Ведь наши войска ещё ни разу не вступали на берег чёрного континента и совершенно не приучены к пескам и жаре.

– Клавдий, с такой армией, почти в сто тысяч римлян, она не может быть не успешной. Другое дело цели этой экспедиции! В войне с Пирром нашим союзником был Карфаген. Этот город оказал нам неоценимые услуги по передаче нам своих знаний в борьбе с гигантами-слонами, которые воздействовали на храбрость наших солдат, деморализуя их. В войне с греческими городами-полисами они помогали нам материальными средствами. И тем неожиданней, для них, было выступление в Сенате некоторых членов в защиту разбойников, сынов Мамерта. Это выступление поставило нас на грань войны с Сиракузами и нашим союзником Карфагеном! Мне, например, не совсем ясна подоплёка всего этого! Клянусь покровительницей трёх дорог Тривией, – с горечью произнёс Бибул, – мы не ведаем, какими дорогами поведёт нас выбранный нами путь! Сколько жертв нам придётся принести во имя этого выбора? Не знаю почему, но самый ярый сторонник этой войны верховный жрец Понтифик храма Януса Катон! И Регул, как мне кажется, тоже что-то не договаривает! Я знаю точно, что он напрямую связан с храмом Двуликого Януса, что он в постоянной связи и переписке с Катоном! Несколько быстроходных гемиол доставляют почту в Рим. Но суть переписки остаётся в тайне!

– Я тоже почувствовал неискренность консула в разговоре с тобой. Человек этот, несомненно, подвержен неуёмным страстям! Но что это патриот Рима, нет никаких сомнений! Потому что все его мысли вращаются только о военном успехе города Ромула! – заметил Курион.

– Марк Атиллий Регул солдат до мозга костей, – пояснил Септемий, – но будучи эгоистичным властолюбцем, он иногда заходит за рамки благоразумия! Поэтому, Сенат назначил в противовес ему избранного народом консула Луция Манлия Вульсона командующим другой консульской армией. Вместе, они должны осуществлять замыслы экспедиции! Во всяком случае, помыслы Марка, какими бы безумными они ни были, будут погашены чётким, трезвым расчётом Манлия. Вульсон человек совсем другого склада характера. Он очень осторожный, недоверчивый. Любит к мечу Марса подвешивать рассудительность Минервы. – Бибул замолчал на некоторое время, погрузившись в размышления. – И всё же присутствие какой-то третьей силы, стороны, которая, также, имеет свою заинтересованность в исходе экспедиции, не покидает меня. Жаль, я не могу увидеться и поговорить с Кассием Каром! Беседа с ним многое бы прояснила, – закончил Септемий.

Обоз центуриона Теренция Мула продолжал двигаться по холмистой, заросшей лесами местности. Высылая вперёд несколько разъездов разведчиков, оба центуриона, Кассий и Теренций, собирали информацию и прокладывали маршрут обоза.

– Они готовят нам засаду. Только где? – говорил Кар.

– Ты думаешь, они повторят ночную атаку? – спросил Теренций.

– Нет, ночных шорохов они теперь будут бояться сами! – заметил Кассий. – Они совершат нападение только в светлое время суток, чтобы разглядеть все наши хитрости, если такие окажутся. И самое главное, для того, чтобы хорошо просматривалось их численное превосходство, которое будет для них самым основным фактором храбрости.

– Что же нам делать? Не можем же мы идти в постоянной боевой готовности! Это сильно тормозит нашу скорость передвижения, а у нас конкретные сроки прибытия в Эрбесс, – забеспокоился Теренций.

– И мне, поверь, Теренций, разгуливать, любуясь красотами Сицилии, совсем нет времени. У меня своё задание, которое я должен выполнить. И поэтому стоит подумать, что нам предпринять! – умерил беспокойство Теренция Мула Кассий, погружаясь в размышления.

Видя, что Кассий задумался, Теренций не стал мешать ему и, спрыгнув с повозки, пошёл с ежедневным обходом по обозу, беспокоясь о сохранности вверенного ему имущества, за которое он нёс ответственность. Кассий продолжал размышлять…

«Если они планируют нападение днём, – думал Кассий, – где им лучше всего его предпринять? Это должно быть какое-то труднопроходимое место. Лесное ущелье, гористая местность, переправа крупной реки. Вот места, где мы можем быть уязвимы! То, что за нами постоянно следят, это бесспорно. Среди этих бесчисленных селений Сицилии невозможно рассмотреть их соглядатаев. Значит…»

Кассий оторвался от размышлений, у него в голове возник план…

– Массилий, – позвал он.

– Да, центурион, – со следующей впереди повозки спрыгнул декан.

– Ты как-то говорил, что Овидий несколько раз следовал по этому маршруту с обозами? Позови его! – распорядился Кассий.

– Может и проводника Октия? – предложил Массилий.

– И его тоже!

Через четверть часа все сидели в повозке Кассия.

– Скажите мне, есть ли на нашем пути какие-то труднопроходимые места? – задал вопрос Кассий.

– Есть! – в один голос сказали и Овидий, и Октий.

– И что же это за место?

– Это переправа через одну из петель Сальсы, – ответил Октий, – нам придётся переходить её в довольно широком, но спокойном месте! Но сразу за переправой следует крутой подъём в гору, а на вершине и справа, и слева глухие леса.

– А обойти её никак нельзя? – спросил Кассий.

– Можно. Но переходить там очень тяжело, большое течение! Река там ревёт от возмущения! Повозки может опрокинуть, да и дно там каменистое! Для повозок непроходимое.