Анель Арчер - Долина Дюн

– Вы убиты, мессир! – как сквозь туман донёсся до него торжествующий вопль Фалька. Острие его меча с деревянным наконечником упёрлось в грудь Роджера.

– Всё. На сегодня хватит, – устало отмахнулся Роджер и велел принести ему ковш с водой. Получив его, напился и вылил остатки себе на голову. Хватит откладывать! Пора поговорить с пленницей.

Альберик охранял вход в шатёр из козьих шкур, дарованный Вильгельмом после заключения брака с Матильдой. Также Роджеру отошли земли в Бьенфете, а Ричарду герцог передал право собственности на замок и земли в Орбеке. После этого кузены задумались о женитьбе, но пока на первом месте стояла служба у Вильгельма, который практически не давал свободного времени.

– Ты можешь быть свободен, – сказал Роджер Альберику. – Проверь, как там Акрас. Завтра Вильгельм едет на охоту.

Когда воин ушёл, Роджер помедлил перед тем, как зайти в шатёр. Ощущал в себе растущую растерянность. Что делать с этой девицей? Таких женщин обычно лелеют и холят. Но он напомнил себе, что Летиция была на стороне своего дяди (а на чьей же ещё ей быть?), чья казнь свершилась на её глазах. Она кажется напуганной и беззащитной. Вряд ли сейчас она может замышлять что-то недоброе, например, планировать с кем-то сговор. Эта мысль придала Роджеру уверенности и, взяв себя в руки, он вошёл в шатёр.

– Ты голодна? – спросил он, заметив, что слёзы успели высохнуть на её щеках. Она покачала головой. – Значит, питаешься святым духом?

– Нет, мессир. Мой дядя был прекрасным человеком! Он заменил мне отца!

– Сочувствую твоей утрате, – бросил Роджер, и начал стягивать с себя кольчугу. После многочасовой тренировки она показалась ему тяжёлой. Сняв её, он взъерошил свои мокрые волосы и повернулся к пленнице. Она смотрела на него исподлобья. – Почему Раульф направился в Домфрон?

– Он хотел восстановить своё доброе имя и граф Жоффруа обещал ему помочь, – пролепетала Летиция.

– Каким образом? – Роджер сложил руки на груди и встал напротив девушки.

– Граф Жоффруа сказал, что расквитается с герцогом, – голос Летиции дрожал. – Отомстит ему за всё! Нам пришлось бежать из графства Арк, потому что Вильгельм обещал камня на камне не оставить от крепости.

– Но сам граф остался на месте, – заметил Роджер. – И почему-то вы бежали сразу в Домфрон. Значит, всё-таки графский сговор против герцога?

– Я не знаю, мессир. Я прошу милосердия, и… защиты. Мне не к кому идти.

– Неужели твой дядя не смог предусмотреть такой вариант развития событий?

– Мы очень спешили, мессир, – в серых глазах пленницы вновь блеснули слёзы. Она облизнула пересохшие губы и опустила голову.

– И какой был дальнейший план действий? – Роджер почувствовал, как у него перехватило дыхание. Ему хотелось стереть пятно грязи на её щеке. Провести пальцем по подбородку. Коснуться манящих чувственных губ. Осушить поцелуями слёзы на её щеках…

– Мы должны были оказаться под защитой Домфрона, – пролепетала Летиция, не поднимая головы.

– Посмотри на меня. И расскажи, что было бы дальше.

– Граф Жоффруа уже в пути, – она во все глаза смотрела на Роджера. – Отпустите меня, мессир! Умоляю…

– Ты моя пленница. Что я получу взамен, если отпущу тебя?

– Я сделаю всё, что вы захотите, мессир. Я клянусь! Но денег у меня с собой немного… Даже одежды подходящей и то нет.

Он недоверчиво посмотрел на неё и покачал головой. Она будила в нём чувства, которых ему не хотелось испытывать. Это раздражало его с каждым разом всё больше. Только дай им волю, как он тут же превратится в соломенный тюфяк! Девушка казалась такой невинной и чистой, что ей хотелось верить. Эти серебристые глаза не могли лгать! Как и эти губы, похожие на розовый бутон. Летиция была под влиянием дяди и теперь лишилась его покровительства и защиты. Вряд ли граф Жоффруа, прозванный за свою жестокость «молотом» поступил бы с ней милосердно. В этом он не уступал Вильгельму, и люди одинаково их боялись – в ходу были всяческие небылицы, наполненные кровавыми подробностями о деяниях этих персон.

– Я подумаю над твоим предложением, – немного помедлив, произнёс Роджер и поднялся. На сегодня с него хватит. – Скоро принесут еду, и ты поешь. Затем сможешь облегчиться и лечь спать.

– Развяжите меня, мессир, – Летиция повысила голос, и он словно звенел в его ушах. – Я не убегу!

– Нет. Пока нет. Сначала я решу, что с тобой делать дальше.

Обойдя пленницу, Роджер встал за её спиной и через голову стянул тунику и нижнюю сорочку. Несмотря на расставленные две жаровни на полу, его знобило от холода, и он поспешил переодеться в чистую одежду. Завтра можно отдать вещи прачкам вместо того, чтобы заставить Летицию присоединиться к женщинам.

Чуть позже Руперт принёс еду, и Роджер на время ужина освободил руки пленницы. Перед тем, как съесть сыра, хлеба и вяленого мяса, девушка некоторое время массировала и растирала натёртые ремнями запястья. Затем Роджер дал ей воды, чтобы она напилась и умылась. Летиция настороженно наблюдала за ним, но он и не думал с ней разговаривать. Ужинали они в молчании, нарушаемом гулом ветра в лесу и голосами воинов в лагере.

– Если бы я тебя отпустил, – негромко произнёс Роджер, откинувшись на подушки, – то куда бы ты пошла?

– Я не знаю, потому что мне некуда идти. – Летиция стряхивала хлебные крошки с колен. Она сидела в длинной тунике, наброшенной на просторную рубаху явно с чужого плеча. Её ноги в высоких сапогах казались длинными и тонкими. Одежда скрывала очертания тела, но не красоту лица пленницы.

– То есть, никакого запасного плана? – Роджер отпил вина, чувствуя сухость в горле.

– Никакого, мессир. Можно мне хотя бы отлучиться ненадолго? Мои ноги словно одеревенели…

– Да, пойдём.

Он отвёл её подальше от осадного лагеря и приказал далеко не отходить. На фоне притихшего леса едва мог различить фигурку девушки в тёмном плаще. Когда она вернулась, то он взял её под локоть и повёл обратно в лагерь. Летиция медленно шла, словно боясь споткнуться в сгущавшихся сумерках. Делала короткие остановки и прищуривала глаза, глядя себе под ноги.

– Простите, что задерживаю вас, мессир, – умоляющим тоном произнесла она, – но я плохо вижу, особенно в темноте. Быстрее идти не могу.

– Иди, как можешь, – бросил он, невольно чувствуя тепло её руки. Впереди светлели палатки и горели огни. Уже эхом прокатился протяжный звук трубы, ознаменовавшей отбой.

– Теперь я стала обузой для вас, мессир, – прошептала пленница. – Мне очень жаль, что так вышло. Тело моего дяди оставили на растерзание диким зверям!

– Поделом ему, – раздражённо ответил Роджер. – Тебя будет ждать то же самое, если надумаешь сбежать.

– Я клянусь…

– Не надо клятв. Я за сегодня их слышал достаточно.