Анель Арчер - Долина Дюн

– Я где велел тебе находиться во время сражения?

– В тылу, – нахмурился Роджер. Он видел, как к ним стали подтягиваться остальные воины из отряда герцога.

– А где оказался?

– На правом фланге, милорд.

– Ты ослушался меня, – глаза Вильгельма метали молнии. – Я за это велю тебя высечь. Туда же, к столбу, пойдёт Жак, который ушёл с левого фланга и перешёл в наступление. И Анри – он устроил свалку между пешими и конными! Как с такой дисциплиной можно навести порядок на этой земле?! Двадцать ударов плетью вам троим в назидание остальным после того, как вернёмся в Руан. Это сражение в долине Дюн – лишь начало! Всё, что будет происходить потом – это уже последствия. Пусть Нормандия узнает меня. Я добьюсь большего, чем мой отец!

– Да, милорд, – Роджер усилием воли заставил себя склонить голову перед герцогом. Краем глаза видел, как ошарашенные Жак и Анри последовали его примеру, что-то бормоча себе под нос.

– Вы, трое, росли вместе со мной, – сурово продолжил Вильгельм. – У вас были лучшие наставники Нормандии! Получается, всё обучение пошло к дьяволу. Я не хочу терять своих людей из-за того, что они на поле боя поступают так, как им вздумается! Роджер, зачем ты выехал вперёд?

– Чтобы сразиться с бароном Ардре из Байё, милорд. Он мчался прямо на вас.

– Пусть так, – герцог сделал глубокий вдох и овладел своим гневом. – Мы вернёмся к этому разговору. Ги бежал с поля боя и, сдаётся мне, он уже на полпути к своему замку Брион. Мы возьмём его. Посмотрим, как вы трое себя проявите!

На рассвете следующего дня, попрощавшись с Генрихом, Вильгельм со своим войском повернул в сторону Бриона, возвышавшегося на острове между двух рукавов реки Риль. Роджер видел мощные каменные стены с крепкой башней в центре и узкие бойницы, кованые железные ворота, способные выдержать любой таран. Герцог отправил парламентёра в замок с условием, что при капитуляции здание будет разрушено до основания, однако, Ги ответил отказом и со смехом сказал, что его крепость выдержит любую осаду.

– Роджер, – Вильгельм хитро прищурил глаза, – как мы можем выкурить оттуда этого нахала?

– Длительной осадой, милорд. Ги не из тех, кто бьётся один на один. До Руана двадцать пять миль, и можно привезти механиков и материалы для осадных башен.

– Нет никакой нужды в этом, – отрезал герцог. – Сгодятся монахи и вилланы, способные рубить деревья и копать землю. Не оставим моему старому другу ни одной надежды. Ещё посмотрим, кто кого!

Вильгельм сдержал слово. По его приказу возводились осадные башни, которые расставили вокруг острова, не давая мятежникам ни малейшей возможности совершать вылазки за пропитанием. Тем временем в Нормандию пришла весна, наполняя воздух пряным ароматом цветущих трав, которая вскоре сменилась жарким летом. Воины чаще купались и рыбачили, сочиняли хвалебные песни сражению в долине Дюн. Вильгельм часто расхаживал перед своей палаткой. Грыз травинку и прищуривал глаза, кивая своим мыслям. Выискивал уязвимые места в Брионе, просиживал над чертежами осадных машин…

– Они считают себя непобедимыми, – говорил он Гийому и Роджеру. – Но перед голодной смертью все равны. Если я ещё могу проявить милосердие, то она не станет церемониться. Ломает даже самых стойких и храбрых. От младенцев до стариков. На что они надеются, когда возводят замки в обход моему приказу? Я снесу каждый незаконно построенный дом! Каждую стену, какой бы крепкой она не была!

– Им даже обороняться нечем, – осторожно сказал Гийом, и поёжился. – Кто кого перетерпит, получается. А на деле кишка тонка!

– Роджер, ты всё время молчишь, – упрекнул Вильгельм. Скатав в трубку карту долины реки Риль, он бросил её на пол. – Я не забыл про двадцать ударов плетью, но могу передумать. Скажи своё слово!

– Если бы вы пообещали Ги герцогский титул, то он бы пошёл на переговоры, – Роджер смотрел на лежащие на походном столе свитки с чертежами катапульт и схемой замка со всеми подходами к нему. – За ним стоят многие купцы и богатые земли. Возможно, ждёт подкрепления.

– Никто не придёт его спасать, – Вильгельм широко улыбнулся. – Сам Господь на моей стороне. Он дал мне этот титул, ему и забирать.

Осада Бриона продлилась почти три года. Окрестности были опустошены армией герцога, а жителям долины пришлось перебираться ближе к Кану. Только начавшийся голод, который повлёк за собой смерти, вынудил Ги выставить белый флаг и открыть ворота перед войском Вильгельма. Стоя в небольшом дворе замка перед измождёнными жителями с колючими голодными глазами, герцог торжественно простил мятежника, но лишил многих земель и богатств. Это вынудило Ги уехать в Бургундию и больше никогда не возвращаться.

Свободу жабам!

Нормандия, апрель 1051 года

Возвращаясь в Руан, Роджер видел, как начинали работать стенобитные машины, сравнивая с землёй предмет гордости многих влиятельных баронов, купцов и рыцарей. Видел слёзы оставшихся без дома жителей, вереницами идущих по старинной римской дороге с котомками и навьюченными домашним скарбом животными. Некоторые бежали за Вильгельмом и пытались ухватиться за край его плаща, крича и причитая. Однако герцог даже бровью не повёл. Его люди отгоняли всех, кто пытался приблизиться к нему. Одна пожилая женщина в выцветшем платье и залатанном переднике надтреснутым голосом умоляла остановиться, но её усилия были тщетными. Она стояла, ломая руки, в клубах дорожной пыли, поднятой сотнями всадников.

– Как травить, так всем скопом, а как благодарить, так никого, – бросил Вильгельм Роджеру с Гийомом. – Дай им хоть немного милости, как они тут же напомнят, что я – бастард. Дай им чуть больше милости, как они тут же придут глухой ночью с вилами и факелами. Одари их щедро, так они решат, что мне жмёт голова. Даже не вспомнят об оказанной милости! Забывают о решениях, принятых на Канском соборе [5]!

Роджер промолчал, завидев светлые башни Руана. Солнечные лучи отражались от зеленоватых прозрачных вод Сены, огибавшей город. За ним в туманной дымке таяли невысокие холмы, покрытые сочной молодой травой. На берегу реки играли мальчишки. Вокруг них со звонким лаем носились собаки, а чуть ниже по реке прачки полоскали бельё, складывая его в большие корзины. Рыбаки возвращались с уловом, и их негромкие голоса смешивались со звоном металла из кузницы. Роджер заметил и торговцев, которые со своими обозами медленно входили через ворота в город. За ними степенно следовали монахи – они вели за собой осла с поклажей.

По прибытию герцог велел устроить пышный ужин в честь сдачи Бриона и победы в сражении под замком Мулиэрн, где взял в плен семерых воинов графа Анжу. На стол подавался сидр и вино, вепрь, оленина в бульоне, фазаны, миноги и гребешки, жареные угри, тонкие хлебные лепёшки, печёные яблоки и соусы с приправами и зеленью. Несмотря на расслабленную атмосферу и царящее в зале веселье, Вильгельм цепким взглядом обводил присутствующих. Затем повернулся к сидящим рядом Роджеру и Гийому: