Анель Арчер - Долина Дюн

– Вильгельм рассказал мне про жаб. Но мне тоже досталось от этой маленькой ведьмы!

– Да ну? – Роджер скептически приподнял левую бровь. – Выкладывай.

– Короче, после знатного пира мы с Аделизой вернулись в нашу опочивальню, – Гийом тряхнул рыжими волосами, словно прогоняя остатки сна. – На рассвете моя супруга отправилась в церковь, а я проспал сном покойника. Когда утром оделся, то обнаружил, что в моих сапогах что-то хрустит. Засунул ногу в сапог, и обнаружил в нём опилки!

– И как же ты дознался чьих рук дело?

– Услышал, как ты отчитываешь несчастного Беранже. Как выяснилось, когда мы с герцогом томились под стенами Бриона, здесь начала на всех наводить ужас ватага детишек. Сыновья барона де Молея, виконта Кларанса, писаря Шарля и ещё кто-то из воспитанников. И с ними эта маленькая ведьма. Они поспорили, что девчонке не по силам состязаться с мальчишками по хитрости и смелости. Ну, она решила их переубедить. Вильгельм был в гневе, когда отведал пересолённого соуса и чуть не сломал зуб об гвоздь в пироге с рыбой. Быстро разогнал эту группировку малолетних разбойников, от которых даже черти научатся креститься! Они ревели в три ручья, но эта маленькая ведьма не проронила ни слезинки, когда услышала о монастыре. Там её научат смирению и отобьют охоту подсыпать опилки в сапоги и подкладывать жаб в постель! Достанется же её будущему мужу! Ничуть не завидую этому несчастному!

На лице Гийома проступила настолько злорадная гримаса, что Роджер едва удержался от смеха. Не хватало ещё расхохотаться и свалиться в придорожную пыль на потеху остальным. Он перевёл взгляд на Анну, которая тщетно пыталась задремать, сидя перед отцом на лошади. Волосы девочки заплетены в две косички, и на плечах лежал плащ из добротной английской шерсти. Губы плотно сжаты, придавая лицу упрямое выражение. Сестре Абераде придётся нелегко с такой воспитанницей!

– Как я заметил, леди до сих пор не испытывает никаких угрызений совести, – Роджер перевёл взгляд на собеседника.

– Ни малейших! – фыркнул рыжий. – Видимо, считает, что с нас не убудет. Когда бедный Ланфранк осудил Вильгельма за идею с этим браком, то наш добрый друг сжёг чуть ли не всё аббатство. Одному богу известно, как он тут же не расправился с Беранже за проделки его дочери!

– По крайней мере, в этом плане Вильгельм может не беспокоиться о дочери графа. У неё точно достойное воспитание, и отцу не придётся за неё краснеть.

– До меня доходили слухи только о благочестивом нраве Матильды, – Гийом пожал плечами. – Больше о ней ничего не известно, это и тревожит нашего доброго друга.

– Это не означает, что у неё мягкий и покладистый характер, – заметил Роджер. Он откинул капюшон своего тёмно-красного плаща подбитого шёлком: поднимавшееся солнце начало припекать. – Среди благочестивых людей много смутьянов. До поры до времени Ги Бургундский тоже считался таковым.

– Он просто неудачник, – отмахнулся Гийом. – Такие не задерживаются рядом с Вильгельмом…

Их путь пролегал вдоль побережья в сторону Булони, Кале и Брюгге. Недалеко от границы с франкскими землями, на возвышенности, находился монастырь Святой Марии, куда нужно было сопроводить Беранже с его дочерью. Они заночевали среди руин старой римской усадьбы, сложенной из ровного белого камня с мраморными арками и просторными террасами. До монастыря оставалось полдня пути, после чего можно сворачивать в сторону Булони по вымощенному гладкими камнями тракту.

Роджер сидел у костра и ворошил уголья веткой. Смотрел, как сноп искр взметается к чернильно-синему небу с тускло мерцающими звёздами. Ветер шелестел в высокой траве, из которой доносился стрёкот сверчков. Вокруг огня, завернувшись в плащи, спали люди. Повернувшись к подветренной стене усадьбы, Роджер заметил, как от неё отделилась тень и скрылась в ночной мгле. Он мысленно закатил глаза. Это девчонка! Видимо, решила сбежать! Поднявшись, он направился следом за ней. Невысокая фигурка в плаще с капюшоном мелькала в зарослях серовато-зелёной травы.

– А ну, стой! – приказал Роджер, приблизившись. Девчонка на мгновение замерла и через мгновение вновь обратилась в бегство.

Роджер бросился следом и расстояние между ним и Анной быстро сокращалось. Его ноги утопали в рыхлой земле. Девчонка была гораздо легче него и бежала не останавливаясь. Через несколько прыжков он догнал её и рванул к себе за капюшон. Запутавшись в плаще, она брыкалась и пыталась вырваться, однако, Роджер схватил её за запястья. Извернувшись, Анна укусила его за руку. Вскрикнув от боли, он выпустил её и получил ощутимый пинок под колено. Роджер стиснул зубы и снова схватил девчонку и завёл обе её руки за спину. Она продолжала брыкаться, но уже с меньшим энтузиазмом.

– Пустите меня, мессир! – прошипела Анна.

– С какой стати?

– Я не хочу в монастырь!

– Тебя никто не спрашивал, – запыхавшись, отрезал он. – Это воля твоего отца и решение герцога.

– Но я не хочу туда! – в её голосе послышалось отчаяние. – В монастырь отправляют за более страшные вещи!

– Значит ты, юная леди, образец добродетели, – холодно произнёс он. Укушенная рука пульсировала, а в колене ощущалось жжение. – Пребывание в монастыре научит тебя хорошим манерам. Твой отец уже устал извиняться перед всеми.

– Ему и дела до меня нет. Он скоро женится на противной леди Ориольде. Это она надоумила его отправить меня в монастырь, а не герцог!

– Да неужели? – Роджер приподнял левую бровь и развернул Анну к себе лицом. – Сколько тебе лет?

– Одиннадцать, мессир. Отпустите меня!

– Зачем?

– Чтобы я вернулась домой.

– Тогда твоя будущая мачеха придумает другой способ, чтобы услать тебя подальше. Неужели не понятно?

– Куда услать? – Роджер видел, как расширились её глаза.

– Куда угодно. Всему есть предел. Даже твоим проделкам.

– Ах, вы про тех жаб, мессир? Я просто хотела им помочь!

– А как же опилки в сапогах Гийома? Пересоленный мясной соус для герцога? Деревянный гвоздь в пироге с рыбой? Это ты совершила столь неблаговидные поступки, – наставительно произнёс он. Чувствуя, что боль в колене стихает, он повёл девочку обратно к усадьбе. – Зачем ты это делала? На спор с мальчишками?

– Нет, – сдавленно ответила Анна.

– Хочешь знать, почему?

– Да.

– Будь ты моей сестрой, – понизив голос, сказал Роджер, – я бы решил, что тебе просто не хватает внимания. Ты из кожи вон лезешь, чтобы все вокруг говорили о тебе, словно ты – особа королевских кровей, а не дочь герцогского охотника из Монтеня. Я считаю, что ты – избалованная девчонка, заслуживающая хорошей порки. Твой отец слишком мягок, чтобы наказывать тебя, и слишком добр, чтобы ставить на место. Внимание можно заслужить другими поступками.