Анель Арчер - Долина Дюн

– Я полагаюсь на мнение моей дочери, – с достоинством произнёс граф, когда послы Вильгельма предстали перед ним. – Только она вправе решать, с кем сочетаться браком. Я приму любое её решение, мои уважаемые гости. Позовите Матильду, Адам.

Вскоре слуга вернулся, и за ним в просторный зал вошла миниатюрная хрупкая девушка с длинными светло-каштановыми косами, с вплетёнными в них белыми лентами. Внимательный цепкий взгляд голубых глаз. Ямочки на щеках. Курносый нос, небольшой рот с тонкими губами и острым подбородком. Роджер подумал, что дочь графа ростом не больше пяти футов [11], и герцог будет выше её на целую голову. Девушка приветствовала гостей и села на стул с высокой резной спинкой. Медленно расправила складки белоснежного платья, из-под которого выглядывала жёлтая нижняя юбка с цветочными узорами. Отточенные жесты как у королевы. Осанка, прямой взгляд, умение прислушиваться и незаурядный ум. Да, Матильда определённо станет достойной парой для Вильгельма! Однако, выслушав цветистый монолог о достоинствах герцога из уст Гийома и Ричарда, она поднялась и расправила плечи.

– В моих жилах течёт кровь достойных королей, а ваш герцог – бастард. О каком браке может идти речь? – в голубых глазах Матильды читался вызов.

– Чувствую, не сносить нам головы от Вильгельма, – в воцарившейся тишине Роджер расслышал шёпот Гийома, уши которого стали ярко-алыми.

– Вильгельм – герцог Нормандии, несмотря на своё происхождение, – негромко сказал Роджер. – В его жилах течёт кровь правителей. Он потомок Роллона, которому король франков, Карл, даровал эти земли. Титул перешёл к Вильгельму от его отца Роберта в присутствии свидетелей.

– Я не выйду замуж за бастарда, – твёрдо сказала Матильда. Она стояла перед собравшимися словно ангел в своих белых одеждах. На её изящных тонких руках в сиянии свечей поблёскивали кольца. – Сколько раз мне нужно повторить? Я могу написать письмо вашему герцогу. Меня это не затруднит. А сейчас прошу извинить, есть дела.

Её губы тронула лёгкая улыбка. Горделиво подняв голову, Матильда кивнула отцу и покинула зал, оставив всех в замешательстве. Первым очнулся Ричард и обратился к графу:

– Вы же можете уговорить её, милорд!

– Это её выбор, – Бодуэн задумчиво огладил седую бороду. – Как вы заметили, она настроена решительно.

– Может, ваша дочь уже была обещана кому-то? – Роджер приподнял левую бровь.

– Нет, это не так. Три года назад у нас был уговор с Вильгельмом, и я не нарушал его. Но последнее слово оставил за Матильдой. Мне понадобится время, чтобы её уговорить. Но и здесь обещать ничего не могу.

– Вильгельм ждать не будет, – Гийом покачал головой и поднялся со своего стула.

– Не уезжайте так быстро, – запротестовал граф. – Отведайте со мной тонких вин, жареной рыбы со специями и отменную дичь! Уверен, мы найдём с вами решение.

Вслед за графом послы Вильгельма шли по узкому коридору со сводчатыми потолками в римском стиле. На стенах пламенели факелы, возле которых стояли стражники. Заглядевшись, Роджер чуть не споткнулся об выступ в щербатом полу, и мысленно обругал себя за это. Земля словно уходит из-под ног! Стоит только представить, как гонец передаёт Вильгельму волю Матильды, и тот собирает войско…

Во время трапезы граф, конечно же, сетовал на выбор своенравной дочери, и пообещал отправить гонца к Вильгельму. Просил послов задержаться и погостить в Брюгге, составить ему и его дочери компанию на охоте. Увлечённо рассказывал о густых лесах, тучных полях и встрече с медведем. Роджера заинтересовали охотничьи собаки, которых выпускали первыми на зверя, а вторыми шли лучники. Во Фландрии никогда не было недостатка в дичи и в мехах.

Чуть позже к собравшимся присоединилась Матильда – она вошла в зал в сопровождении двух женщин: юной девушки и степенной дородной женщины, на лице которой явственно читалось желание защитить госпожу от всего на свете, начиная с нормандского герцога. Пока граф увлечённо рассказывал о соколиной охоте и собаках, Матильда сидела с безразличным лицом и резала лежащее перед ней мясо в золочёной тарелке. Казалось, её совершенно не волнует, как Вильгельм воспримет отказ, но Роджер видел, как в глазах девушки притаился страх. Она тщательно скрывала своё волнение и явно ощущала себя неуютно, поэтому, как только представилась удобная возможность, поспешила покинуть зал в сопровождении своих дам. При этом старшая женщина что-то пыталась втолковать ей по пути, от чего Матильда только отмахнулась, бросив быстрый взгляд на отца.

– Может, она всё-таки передумает? – Гийом во все глаза смотрел на графа, когда за ней закрылась дверь. Рассеянно покрутил на пальце аметистовый перстень и картинно вздохнул. – Женщины такие переменчивые!

– Вряд ли, – Бодуэн сокрушённо покачал головой. – Мы с ней напишем письмо герцогу. Будем надеяться, что он примет её решение, и не доведёт дело до конфликта. Я хочу, чтобы мы с Вильгельмом остались добрыми друзьями. Он молод, горяч, безрассуден и отважен. Мне не хотелось бы с ним вступать в войну. У меня ещё не разрешены разногласия с императором Святого Престола…

– Вильгельм не примет отказа, – сказал Роджер. – Я могу поговорить с Матильдой с глазу на глаз?

– Вы с Ричардом можете сопровождать её по дороге в церковь на утреннюю мессу, – предложил Бодуэн. – Думаю, она уделит вам внимание. А пока будьте гостями в моём доме!

Около полуночи, когда гости уже разошлись по отведённым покоям, Роджер с Ричардом стояли у чёрного входа, который выходил к речному каналу. Накрапывал мелкий дождь, наполняя воздух запахами сырости и плесени. Ричард с опаской озирался в сторону кухни, где мог появиться кто-нибудь из слуг или обитателей замка, но пока никого не было, и он кутался в свой кобальтово-синий плащ с филигранной застёжкой у плеча. Меж тёмных бровей пролегла глубокая складка.

– Ты уверен? – спросил Роджер, на голову возвышаясь над кузеном, отчего тот искоса поглядывал на него снизу вверх.

– Да. На рассвете гонец отправится в Руан. И это в моих интересах тоже. Я хочу вернуться в Нормандию, во владения отца. И решение этого вопроса находится в ста пятидесяти милях [12]отсюда, кузен.

– Дурная затея, – бросил Роджер и отвернулся. – Можно было дождаться письма от Бодуэна.

– Чепуха! Мы опередим его. Вон, кажись, наш гонец подъехал.

Отдав послание молодому парню, который тут же скрылся в ночной мгле, Ричард довольно потирал руки. Роджер с сомнением смотрел на двоюродного брата и качал головой. Вспоминал лихорадочно горящие глаза Вильгельма при упоминании имени дочери Бодуэна. Его планы. Целеустремлённость. Нежелание слышать отказы от кого бы то ни было. Герцог слишком долго рос среди издёвок и насмешек, и теперь намеревался взять своё в этой жизни. Не было во всём христианском мире человека, способного его остановить, тем более, женщины. Он разрушал крепости, сжёг не один десяток домов, подчинил себе самых строптивых баронов и рыцарей (некоторых бросал в темницу), вдобавок лишив их земель и привилегий. Выходил сражаться один на один, оттачивая своё мастерство владения мечом и дротиком. Вряд ли Матильда представляла, какой Вильгельм на самом деле. А значит, шанс склонить её на сторону герцога, всё же был.