Леонид Масловский - Сталин. Эпоха Сталина на основании документов и воспоминаний

«В отличие от того же Китая, у нас скорость развития была гораздо больше – 19% ежегодного прироста ВВП. И уже после Гражданской войны, после разрухи, в короткий срок, к 1939 году, СССР догнал США по темпам развития и по объемам промышленного производства стал номером «два» в мире.

А у Китая на это ушло 35 лет, в то время, как Советский Союз достиг этого за 22 года, то есть, гораздо быстрее у нас развивалась экономика, гораздо быстрее мы внедряли различные технологии, западные в том числе, а скорость нашей экономики, наша модель, демонстрировала гораздо более высокую эффективность, чем китайская. Это самое первое, что бросается в глаза при сравнении сталинского СССР и современного Китая.

И когда нам говорят про китайское экономическое чудо, мы должны сравнивать его с советским экономическим чудом. Советское экономическое чудо – это когда рынки западных стран не были открыты для Советского Союза, мировая экономика находилась в затяжной рецессии, в значительной степени наша собственная экономика была подорвана длительной гражданской войной, значительное количество специалистов уехало из Советского Союза. Тем не менее, за 22 года именно советская модель продемонстрировала советское экономическое чудо.

А китайское экономическое чудо – это в каком-то смысле младший брат и не самая удачная копия советского экономического чуда. Мы должны себя спросить, почему советское развитие было быстрым, а китайское развитие – не такое быстрое, хотя говорят, что 10% ежегодного китайского роста – запредельные показатели. Вовсе не запредельные, если брать экономику СССР. Без лишнего исторического пафоса и разного рода ура-патриотизма можно уверенно утверждать, что китайцы до сих пор во многом смотрят на нашу модель, как на модель для изучения. То есть, они попытались советскую модель скопировать и реализовать, но именно модель управления экономикой – госплан, централизованное управление. Тем не менее, они не смогли развиваться такими темпами, как в сталинском СССР, хотя в основе модели роста была избыточная рабочая сила, постоянно растущий потребительский спрос – и у нас, и у них это было. Но население сталинского СССР было в 10 раз меньше, чем население Китая на момент начала реформ Дэн Сяопина, при этом темпы роста у них в два раза ниже, чем во времена советского экономического чуда.

Вопрос в том, почему они не достигают таких показателей – почему огромному Китаю с огромными трудовыми ресурсами, потребовалось 35 лет на то, чтоб догнать США? А у нас население было меньше, а догнали за 22 года, а если бы не война, то и перегнали бы. Мы должны изучить феномен советского экономического чуда, что у нас для примера должно быть не китайское экономическое чудо, про которое написано сотни книг и которое все воспринимают как некое запредельное для понимания явление, а советское экономическое чудо, которое в 20 раз эффективней, чем китайское» [10].

Ни одна страна мира не достигала темпов развития сталинского СССР. Вот поэтому сочинены мифы о массовых сталинских репрессиях и культе личности Сталина. Запад боится возрождения России. Запад боится, что средства производства в России снова станут принадлежать государству, труд снова станет делом чести, доблести и геройства, и прибыль пойдёт не в руки искусственно созданных собственников, а российскому народу, что превратит Америку в региональное государство, а Россию выведет в число первой державы мира.

США всегда понимали и знали умение русских людей трудиться, созидать. Америка всегда сдерживала развитие России и, более того, стремилась её уничтожить. Она участвовала в развязывании всех войн против России, Советской Республики и СССР в ХХ веке. Темпы развития сталинского СССР однозначно указывают, что советская страна ещё при жизни Сталина по объёмам промышленного и сельскохозяйственного производства могла выйти на первое место в мире. Но началась нужная США 4-х летняя война гитлеровцев против СССР. Тем не менее, Советский Союз, несмотря на войну и разрушительные реформы Хрущёва, по расчётам уже к середине 1990-х годов, по всем показателям производства промышленной и сельскохозяйственной продукции выходил на первое место в мире, но началась нужная США перестройка с последующим расчленением СССР.

В резолюции Пленума ничего не сказано о предприятиях, производящих оружие, сложнейшую военную технику. О военных предприятиях ничего не сказано, потому что данный вопрос составлял в то время и в большинстве стран составляет и в настоящее время государственную тайну.

При создании новых видов артиллерийских и других вооружений первостепенное значение имеет вопрос о выборе оружия для запуска в серийное производство. Сделать выбор всегда очень сложно, так как надо, чтобы оружие имело высокие боевые характеристики, не уступало, или превосходило оружие потенциальных противников, и в то же время было достаточно технологичным и недорогим в производстве.

В массовом и крупносерийном производстве каждый рубль, сэкономленный на одном изделии, оборачивается экономией сотен тысяч рублей. Например, автомат ППШ выбрали при равных боевых характеристиках с другими образцами, потому что в нём большинство деталей были штампованными и поэтому недорогими в изготовлении, что позволило при значительно меньших затратах произвести только за последние три года войны два миллиона автоматов.

Любая ошибка при запуске изделия в серию очень дорого обходится государству, народу и солдатам в бою. Поэтому проектирование одного типа оружия поручалось нескольким конструкторским бюро, и затем государственная комиссия отбирала лучшее изделие. Надо отметить, что при социализме вообще, а в сталинское время особенно, исключалась сама мысль о возможности выбора в зависимости от суммы взятки, данной комиссии. Возможно, и по указанной причине многие типы советского оружия превосходили аналогичные типы немецкого оружия. Учитывая важность данного вопроса, И. В. Сталин уделял большое внимание как разработке, так и выбору для серийного производства новых типов оружия.

Выдающийся советский конструктор артиллерийского вооружения В. Г. Грабин пишет: «Хрущёв сказал, что мы не готовились к войне. А я все свои пушки сделал до войны. Но если бы послушали Тухачевского, то их бы не было. Я попросил Тухачевского выставить на смотре нашу пушку. Тот наотрез отказался. Тогда я сказал, что заявлю в Политбюро» [145, с. 398].

В своей книге «Оружие победы» Василий Гаврилович Грабин написал: «Сталин подошел к дощечке, на которой были выписаны данные о нашей «жёлтенькой», остановился и стал внимательно знакомиться с ними.