Михаил Рабинович - Судьбы вещей

Такова поистине трагическая история русского военного инженера и дипломата, восстановленная ученым, сначала заинтересовавшимся лишь его боевым доспехом – броней.

А какова история самой брони? Как попала она в Оршу? Трудно сказать, когда именно заказал себе Выродков эту байдану. Из того, что мы узнали о нем, видно, что броня была ему нужна всегда.

Возможно, что уже в тридцатых годах XVI века московский мастер выбивал из железного листа кольца этой байданы. Особыми штампами, на которых были вырезаны надписи, начеканивал он на раскаленных кольцах и слова молитв, и имя заказчика. Наверное, байдана побывала со своим хозяином и в землях ногайских орд, и на строительстве Свияжска, и под Казанью, и под Астраханью, а потом и в западных землях, под Полоцком. Тяжелое вооружение в ту пору старались надевать лишь перед самым боем. Брони в специальных ящиках обычно возили в обозе. И нет ничего удивительного в том, что когда на берегу реки Улы под городком Оршей литовский гетман Радзивилл нанес поражение русскому войску (в котором под командой князя Петра Ивановича Шуйского был и Выродков со своим отрядом) и захватил обозы, то среди добычи оказалась и байдана Выродкова. Может быть, Выродков не успел даже надеть своей брони, а могло быть и так, что у него была еще и другая; так или иначе, хозяин остался пока жив и на свободе, а байдана его была захвачена врагами. Возможно, потом часть добычи сложили в церквах или монастырях Орши, а байдана Выродкова так там и пролежала двести с лишком лет, пока ее случайно не нашли строители.

В залах Оружейной палаты Московского Кремля всегда людно. Но больше всего посетителей задерживается обычно у огромной витрины, за зеркальными стеклами которой как будто выстроился целый полк воинов. Здесь и конные и пешие, простые ратники и воеводы. Все они в блестящей стальной броне и с оружием в руках. Тут островерхие шлемы, «зерцала» – нагрудники из больших, украшенных золотой насечкой пластин – и кольчуги.

Одна из кольчуг в этой витрине отличается от других тем, что на левой стороне ее груди укреплен небольшой, с пятикопеечную монету, медный позолоченный кружок, или «мишень», как называли такие кружки в древности. Вглядевшись внимательнее, можно прочесть на этой мишени выпуклую литую надпись: «Кнзя Петров Ивановича Шускгова».

Князь Шуйский! Знакомая фамилия! Ее носили еще лет четыреста назад именитые московские бояре, в прошлом – князья маленького удельного княжества со столицей в городе Шуе, входившего в состав великого княжества Суздальского. Один из Шуйских, Василий Иванович, впоследствии даже стал на короткое время московским царем.

Кажется, нет ничего удивительного, что в древней сокровищнице московских царей – Оружейной палате – хранится кольчуга одного из Шуйских, что она выглядит как новая: возможно, она не очень-то много употреблялась и за этой прекрасной и дорогой вещью, принадлежавшей к тому же царскому родственнику, всегда был заботливый уход (каждое колечко тщательно протирали и промазывали).

Но нет, благополучный вид этой вещи нас обманул. Кольчуга побывала в жестоких боях, много раз меняла владельцев и лишь по чистой случайности возвратилась в Москву и обрела спокойную жизнь музейного экспоната. Сделали ее действительно для одного из князей Шуйских – Петра Ивановича. Это был в свое время известный военачальник, участвовавший во многих походах, в том числе и в осаде Казани. Во время Ливонской войны он был одним из главных русских воевод, взял ряд городов, был воеводой в Полоцке. Но в 1564 году войска его были, как уже сказано, разбиты литовским гетманом Радзивиллом под городком Оршей, и сам Шуйский погиб в этом сражении. Тело убитого воеводы, по обычаям того времени, выменяли у врагов, чтобы похоронить с почестями на родине. Вот тогда-то, по-видимому, впервые попала в царские кладовые дорогая кольчуга Петра Ивановича Шуйского: ведь давно уже прошло то время, когда знатных воинов погребали вместе с их оружием.

Годы шли. И молодое Русское государство значительно расширило свои восточные пределы. В его состав вошла необъятная Сибирская земля. Этот подвиг совершил небольшой отряд казаков во главе с Ермаком Тимофеевичем, победивший намного превосходившие его силы сибирского хана Кучума.

С вестью о победе над Кучумом в Москву прибыли люди от Ермака, Царь Иван Грозный на радостях «простил» казакам их прежние «вины» и пожелал даже одарить казаков из своей казны. Среди царских подарков, отправленных Ермаку в Сибирь, было две кольчуги, в том числе и кольчуга, некогда принадлежавшая князю Петру Ивановичу Шуйскому. Подарок этот, конечно, пришелся как раз кстати, и Ермак, продолжая свой трудный поход, носил обе кольчуги (одну поверх другой) и днем и ночью.

Кто не знает этой народной песни! Слова ее – несколько измененная «Дума», которую написал около полутораста лет назад известный поэт Кондратий Рылеев. В песне поется о гибели Ермака. И в самом деле, Ермак погиб во время неожиданного ночного налета войск Кучума на лагерь русских, расположившихся на берегу Иртыша. Наверное, он пытался спастись, прыгнув с берега в стоявшую на реке лодку. Но тяжелые кольчуги, не раз оберегавшие его в бою, на этот раз стали причиной его гибели. Трудно даже очень сильному человеку, каким, вероятно, и был Ермак, далеко прыгнуть в полном вооружении, которое весило тогда (все вместе) пуда полтора-два. Еще труднее выплыть, если он не допрыгнул до лодки. А может быть, Ермак еще и был ранен; ведь и бежать и плыть ему пришлось, конечно, под градом вражеских стрел.

Наверное, мы так ничего бы и не узнали о том, как попала кольчуга Ермака обратно в Москву, если бы судьбой этой вещи не занялся известный историк Сергей Владимирович Бахрушин. Это он предположил, что именно та кольчуга, что хранится в Оружейной палате, была в числе царских подарков Ермаку. На такую мысль навела Бахрушина находка на старом городище Искере (бывшей столице Кучума) точно такой же литой медной позолоченной мишени с надписью: «Князя Петров Ивяновича Шусково». На оборотной стороне ее два штифта, которыми мишень прикреплялась некогда к кольчуге. Наверное, на кольчуге Шуйского было сначала две мишени, по одной на каждой стороне груди. Одна мишень так и осталась на своем месте до сегодняшнего дня, а другая оторвалась в Искере, столице Кучума. Но Искер был окончательно покинут населением в 1588 году. Значит, кольчуга побывала там раньше. А это могло произойти только в том случае, если после смерти первого владельца она принадлежала Ермаку и если тело Ермака было поднято со дна реки (разумеется, не для того, чтобы оказать ему воинские почести, а чтобы взять ценное оружие). Обе его кольчуги, конечно, захватили и привезли в столицу Кучума.