Сергей Фомичёв - Сибирский фронтир

Отдельная история как мы шли в Гагры, как рядом с дорогой начали рваться снаряды ли ракеты. Я мало что помню, кроме запаха мандаринов и аджики. В Гаграх мы попали в рейсовый автобус и, пробив дырку в пространстве, я исчез до того, как беженцев обыскали на мосту через Псоу.

Позже я научился добывать оружие без излишнего риска и в любых количествах. Но этот пистолет ценил всегда выше других.

Отсыпаюсь в соседнем с фабрикой, таком же запущенном здании. Всю ночь в соседнем крыле играют панк—рок. Не колыбельная, но я так устал. Утром, вернее уже днём, осторожно выглядываю на улицу. Гоблинов не видно. Стало быть, вчерашний день остался за мной. Выхожу.

Чем хорош этот район – здесь легко затеряться. Кройцберг расположен в самом центре Берлина. И когда город разделяла стена, здесь, под дулами советских танков, селились лишь панки и эмиграция. Потом стену снесли, но район так и остался маргинальным. Даже полиция суётся сюда только крупными подразделениями – можно нарваться на баррикады и коктейль Молотова. Зато беглецам, вроде меня, сущее раздолье.

Возле кебабницы расспрашиваю турков про моё новое имя. Оказывается это ворон по—турецки, а произносится через «з». Ну, пусть будет Кузгун.

Направляюсь в какое—то альтернативное кафе с испанским названием, там плотно обедаю. Умываюсь, гримируюсь под фотографию на паспорте, после чего меняю панковское кафе на относительно буржуйское. Там беру час Интернета, проверяю почту, создаю эффект присутствия на нескольких форумах – просто так, по привычке.

Выхожу на улицу – гоблины тут как тут. Маскировка сбивает их с толку лишь на минуту. Узнали! Бросились вслед.

Бегу. Ругаю себя.

Чёрт! Ну, вот зачем мне понадобилось в Интернет лазить?

Для перехода нужно движение. Не осознав этого, я упорно пытался медитировать стационарно. К примеру, в однотипных китайских ресторанчиках, разбросанных по всему свету. Я просиживал часами за порцией цыпленка, пытаясь сосредоточиться или напротив расслабиться и перенестись в похожее кафе на другом краю Земли. Но тщетно. Я протирал штаны в транснациональных фастфудах, сетевых гостиницах, бродил по супермаркетам. Но найти ворота мне удалось лишь однажды, поднимаясь на эскалаторе в универмаге. Вот тогда я и осознал роль движения, а заодно включил в список транспортных средств эскалаторы.

Легче всего переход открывался на рельсовом транспорте и на троллейбусах. Хуже на автомобильном. Рейсовые автобусы ещё ничего, а вот, например, с такси случались комические накладки. Водитель хоть и не видит моего появления, но где—то в подсознании у него возникает сбой. Он, возможно, считает, что попросту получил провал в памяти от переутомления, забыл, как и где подобрал пассажира. Делает вид, что смущён, переспрашивает адрес, лихорадочно включает счётчик, терзаясь мыслью об упущенной прибыли. Короче говоря, неудобно.

Такси менялись, а велосипеды, ролики, скейтборды переносились вместе со мной. Я не стал экспериментировать с личным автомобилем или мотоциклом. Не хотелось вдруг выскочить на красный свет или на скорости оказаться без опоры под задницей. Да и не завёл я машину. Зачем? Налоги, сборы, штрафы, ремонт, бензин, парковка. Я и так легко добирался до любого места, где существует хоть какая—то цивилизация. А за город можно съездить и на велосипеде.

Настало время, когда растущий поток информации перестал помещаться в голове. Возникла потребность в систематизации знаний и опыта. Нужна была схема. Купил дорогой портативный компьютер, я принялся заносить в него переходы.

Но не всё оказалось так просто. Ворота не работали постоянно. Даже Московское метро вставало на четыре часа каждые сутки. Чего уж говорить о других. Но само по себе это пустяк, в конце концов, отдых всем нужен. Часовые пояса, вот главный враг мой! Когда в Москве полдень, в Вашингтоне ещё ночь, а в Сеуле уже вечер. Транспорт не работает то там, то здесь. Я выучил наизусть все эти GMT, UTC и прочие стандарты времени, включая и те, что стандартам не соответствовали. Они крепко засели в голове, переключаясь по необходимости, словно реле.

Кроме того, маршруты менялись, укорачивались, закрывались совсем. Вчерашние ворота могли не сработать сегодня, а завтра открыться вновь. Метро в одних городах кишело контролёрами, в других требовалась карточка на выходе. Задний карман распух от разномастных проездных и стрипкарт, а оба боковых – от пёстрой куч мелочи. Следовало учесть и расстояния между воротами – добираться с одной окраины мегаполиса на другую – занятие для мазохистов. А погода и климат? Всякое бывало – и в шортах по колено в снегу появлялся, и на экваторе в полдень в пуховике. Выручал рюкзачок с одеждой, который я взял за правило всегда таскать с собой.

Проблему часовых поясов частично решили лифты! Я не сразу на них наткнулся, ведь и в Саранске и в Питере жил в небольших домах. Лифты как правило работали круглосуточно, и было их много. Правда, во многих домах стояли кодовые замки на подъездах, а в учреждениях и отелях – подозревающие всех швейцары, консьержки и вахтёры. И ещё оставалась опасность попасть в режимное учреждение. Окажись я в кабине с чернокожими офицерами какого—нибудь африканского генштаба и доказывай потом, что примус починяешь. Так что лифтами я пользовался осторожно.

Схема нуждалась в каркасе. В чём—то подобном кольцевой линии московской подземки. Я отобрал два десятка самых крупных и изученных мной мегаполисов – перекрёстков, от которых расходились линии перемещений по всему миру. Линий получилось много, они пересекались, ветвились, иногда заканчивались тупиками. Даже карта лондонского метро показалась теперь детским ребусом.

В итоге, схема представляла собой финал конкурса среди пауков на лучшую паутину. Полюбовавшись работой, я включил принтер и сшил вылезшие из него листы в атлас. Единственный в мире, как я наивно полагал, пока не повстречал настоящих хозяев ворот.

Второй раз на финте с велосипедом гоблинов не проведёшь. Да и велосипеда не оказывается на месте – спёрли, как я и предсказывал. У меня остаётся единственная хитрая норка – Парк развлечений в Калифорнии. Там за «Русскими горками» есть небольшой аттракцион на сюжет «Звёздных войн». Прелесть этой забавы для нынешней ситуации заключалась в том, что посетителей туда запускают поодиночке. То есть, я спокойно перехожу из здешнего «космического» лифта в «космический» же лифт, но уже в парке возле Великих Озёр. А мои преследователи тупо ожидают своей очереди. Минимум десять минут форы. За это время я, не используя ворот, отбываю автобусом на Чикаго и успешно теряюсь на американских хайвеях. Для того и взял атлас из тайника. Второй раз буду умнее и затихарюсь по—настоящему, без самоуверенных вылазок в сеть.