Григорий Зарубин - 94-й пехотный Енисейский полк

Солдаты c восхищением наблюдали за подпоручиком: ни одного лишнего движения, точно гитарная струна: осанка; кожаные ремни, казалось, хрустели, поверх ладно подогнанной шинели; офицерская шашка блестела так, что глаза слепила…

– Ро-та!!! – рявкнул Новак, лихо развернувшись лицом к строю, – слушай мою команду! Ружья, на пле-чо! На месте, ша-гом арш!!!

Солдаты робко засучили затекшими ногами.

– Веселее! Солдатики! Веселее, разлюбезные! Раз, раз, раз, два, три! Левой, левой, левой! Раз, раз, раз, два, три!

Штабс-капитан Протопопов c удивлением и нескрываемой завистью поглядывал на хитрый маневр 3-й роты.

Подпоручик, поймав ритм, сам затопал на месте – молодцы! Бравые солдатушки! Храбрецы мои!!!

– Рады стараться!!! Ваше благородие!!! – одновременно гаркнули сто c лишним «молодцев-храбрецов». Щеки их из-под усов раскраснелись, некоторые заулыбались.

Тут же и остальные командиры рот, наблюдая, что штабс-капитан Протопопов снисходительно отнесся к действиям Робачевской роты, отдавали приказы «греться».

Без команды полковой барабанщик «застучал» боевой марш, присоединившись ко всеобщему «согреванию».

Не удержался и протоирей. Вышел в центр. Крестил размашисто каждый батальон в отдельности, и вдруг забасил густо, – спаси вас Господь! Соколики! Защитники Отечества!

– Рады стараться!!! Ваше Боголюбие!!! – синхронно и зычно ответил полк.

Валентин Робертович украдкой смахнул слезу. Ушел на свое место.

– Видать, «дернул» уже c утра, – хмыкнул про себя Ефимов.

– Сегодня можно, – не поддержал ехидного намека унтер-офицера фельдфебель Аркашка Уваров.

– — – — – — – — – — – — – — – — – — – — —

Но вот загудел большой колокол Троицкого Собора, следом звучно заиграли колокола Звонницы Паромо-Успенской церкви, что за Великой у Ольгинского моста, а дальше заливисто откликнулись и все вокруг колокольни городских церквей, монастырей, часовен.

Большая процессия появилась! Неспешно вышла из дубовых ворот Городской Управы и направилась мимо Зданий Губернских Присутственных Мест к площади.

Первое место в делегации уступили вступавшему в должность командира 94-го пехотного полковнику Чермоеву Владимиру Алексеевичу, на плечах его шинели еще золотились погоны лейб-гвардии Московского полка. Далее шествовал Псковский Губернатор камергер Высочайшего Двора действительный статский советник барон Медем Николай Николаевич c гордо сверкающими на груди орденом святой Анны 2-ой степени, серебряным знаком Императорского училища правоведения и недавно Высочайше пожалованным орденом Святого Равноапостольного Князя Владимира 3-ей степени. За ним следовали: Епархиальный преосвященный Евсевий епископ Псковский и Порховский; Губернский Предводитель Дворянства Гофмейстер Высочайшего Двора Николай Павлович Лавриновский; начальник Губернского Жандармского Управления полковник Сомов Николай Арсеньевич; полицмейстер коллежский ассесор Власков Николай Семенович; командиры 96-го пехотного Омского полка и 93-го Иркутского пехотного полка полковники Копытинский Юлиан Юлианович, Янов Георгий Дмитриевич; Председатель Псковской Городской Думы – городской голова Агапов Алексей Алексеевич; прокурор Романов Алексей Федорович и других чинов и званий – человек пятнадцать…

– Полк!!! На месте, стой!!! Ружья, на кра-ул!!! Смир-но!!!

Оркестр заиграл марш. Штабс-капитан Протопопов, приложив ладонь к правому виску, слегка покачивая крепким туловом, точно моряк, спешно двинул встречать процессию…

– Господин полковник! 94-й Енисейский пехотный полк построен! Докладывал исполняющий обязанности начальника штаба штабс-капитан Протопопов!

Полковник Чермоев принял доклад. Начальник штаба уступил перед строем место, ловко отскочив в левый бок от нового командира.

– Здравствуйте, «Енисейцы»!!! – мягким бархатным голосом приветствовал полк Владимир Алексеевич.

Наступила тишина… Даже пестрая толпа, окружившая плотным кольцом военных, перестала галдеть. За несколько секунд, казалось, слышно стало, как звенит прозрачный морозный воздух. Но вот солдаты, вытянув подбородки, глубоко вдохнули… Протопопов незаметно подал рукой условный сигнал…

И полк «выдохнул»: грозное, красивое, мощное: здра-вия жела-ем, гос-по-дин полковник!!!

Стоявшие позади командиры Омского и Иркутского полков переглянулись, испытав некоторое чувство зависти. Однако ж, как еще отмаршируют? Может там допустят какую-нибудь оплошность?!

– Солдаты! Господа офицеры! – начал длинную речь Чермоев под пристальным изучающим взглядом тысячи c лишним новых подчиненных, – в это нелегкое для Отчизны время, нам c вами многое предстоит вместе…

Стаи голубей, громко хлопая крыльями, заглушив важные слова полковника, слетели c крыш…

– А командир-то, вродя, ничаго, и не толстопузый, – Семенов легонько толкнул плечом Аркашку.

– Угу, «ничаго», а по мне так у Матушки Рассеи – завсегда «времена тяжелые», – пробурчал фельдфебель.

Углядев за спиной всеслышащего и всевидящего Робачевского крепко сжатый кулак, оба заткнулись.

– …И в апреле, начале мая, – снова донеслись до шеренг посулы полковника, – на полковые учения к нам пожалует генерал от кавалерии Его Императорское Высочество Великий князь Николай Николаевич!

– У-р-а!!! У-ра!!! Ура!!! – громоподобно прокатилось по шеренгам.

Оркестр заиграл Гимн. Полк, а вместе и губернатор и приглашенные и много кто из горожан дружно запели: «Боже, Царя храни! Сильный, державный, Царствуй на славу, на славу нам!»…

– — – — – — – — – — – — – — – — – —

Батальоны полка, отмаршировав необходимую часть c салютованием под оркестр важным персонам, двинули чеканить шаг по улицам города. Тут уж исправнику Уездного Полицейского Управления пришлось попотеть. Приставы, заодно и привлеченные к мероприятию полицейские надзиратели, офицеры конной и пешей стражи Жандармского Управления c великим трудом оттесняли народ, освобождая дорогу марширующим полковым ротам.

Третья рота зашагала излюбленным путем – по городским кварталам вывёртывала на Архангельскую, лихо отстукивая каблуками по брусчатке мимо штаба полка, а затем вывернув к Пскове, уходила в казармы по Троицкому мосту.

На Запсковье собралось тоже немало народу. Молодые женщины махали вслед платочками, старушки крестились на золотые купола церквей, низко кланяясь до земли, и тут же подвыпивший мужичек, буквально вывалился под ноги, c большим самоваром под мышкой, «салютовав» двумя перстами к седому виску, заорал: «Да здравствует Его Величество Николай Александрыч, и со всем своим семейством!»

Капитан c подпоручиком чуть приотстали от солдат, не вмещаясь в узкое пространство облепленной горожанами дороги. Робачевский хотел было дать команду повернуть роте на более широкую Ильинскую, но, опередив, из первых рядов донесся зычный приказ унтер-офицера Ефимова: «Рота! Равнение на пра-во!!!»