М. Лютый - Истоки державности. Книга 2. Язва христианства

Конунг встал, но Рюрик не пошевелился. Как он смеет ему приказывать? С первых дней их совместного похода он был несносен, навязывая всем своё мнение и показывая, что он ни от кого не зависим. Забыл, кто его вытащил из ямы данов? Князь перевёл взгляд на Градомира:

– Ладьи твоих людей переполнены. Куда ты собираешься складывать добычу?

– Выкину из ладей что-нибудь менее ценное.

– Ну что ж, – вздохнул Рюрик, – если вам так неймётся, то идите одни в Ишбилью. Я не пойду. Мои воины устали.

– Ты знал об этом городе? – встрепенулся конунг.

– Только дам вам совет, – продолжил князь, не обратив внимания на вопрос Харальда. – Разгрузите свои ладьи и драккары и идите в город налегке, а добро своё оставьте здесь под охраной.

– Мне не хватит воинов, – конунг уже со злобой смотрел на князя.

Рюрик неопределённо пожал плечами:

– Это твоё решение.

Харальд шумно задышал, а затем успокоился и сказал, убрав категоричность в тоне:

– У нас не осталось еды, Рюрик. Мы можем там её найти.

Князь смахнул ладонью пот со лба и вздохнул:

– Хорошо. С вами пойдут воины Остромысла. Мирослав, предупреди его.

Добившись своего, конунг презрительно, на взгляд князя, ухмыльнулся и ушёл вслед за Мирославом. Князь проводил его настороженным взглядом, а затем равнодушно поинтересовался:

– Градомир, ты доволен, что пошёл со мной?

– Ещё бы… После этого похода появится много желающих отправиться с тобой вновь.

– Со мной или с конунгом?..

– С тобой, княже… – растерялся Градомир.

Рюрик резко привстал и, зло прищурив глаза, зашипел:

– Так что же ты хвостом вьёшься вокруг конунга? Забыл, кому в ноги кланялся, чтобы тебя в поход взяли? За моей спиной всё решаешь… Кому служишь: мне или Харальду?

– Тебе, княже, тебе… – вконец перепугался купец.

Князь опять откинулся на спину:

– А раз мне… Зря в сражение не вступай – береги людей. Воины мне ещё пригодятся. В последующих походах со мной не меньше добра нахватаешь. Главное – еды достань. Если в граде не найдёте, то в округе ищите. Иди! Отдохнуть хочу.

Через день в городе Ишбилья началась паника. Везде раздавались крики:

– Маджусы пришли! Маджусы пришли!

Жители на скорую руку хватали самое ценное, брали детей, жён, стариков, скот и в испуге выбирались из города. Навстречу непривычным глазу кораблям выдвинулись из города немногочисленное войско, но более крепкие и высокие чужеземцы, сошедшие на берег, вмиг обратили всех в бегство, что привело ещё к большей панике. Они настигали бежавших воинов, разили их мечами или такими же, как и они сами, огромными топорами, брали в плен, врывались в брошенные дома в поисках ценной добычи и еды.

Раздосадованный Харальд Клак со злобой смотрел на разоряемый город, так как ожидаемой добычи не предвиделось. Даже их храмы с месяцами на вершинах куполов были не так богаты, как у франков. Тот немногочисленный полон, что захватили, вряд ли имел большую ценность. Противник не представлял опасности – справились бы и сами. Не надо было просить воинов у Рюрика. С нескрываемым раздражением конунг приказал невозмутимо стоящему рядом Рагнару:

– Город сжечь! Начинайте с этой церкви.

– Чему здесь гореть? Камни ведь…

Бешенство овладело конунгом. Не скрывая ярости, он заорал:

– Крыши деревянные… Я сказал – спалить всё! – а затем тише, с саркастической улыбкой добавил: – Мы уйдём из города, но через день, как он сгорит, жители в него вернутся. Они обязательно вернутся, и тогда неожиданно нагрянем и мы. Я уверен, что соберём немалую добычу.

Викинги и славяне рассыпались по городу, поджигая всё, что лишь только можно. В мечети с десяток воинов разожгли костёр и начали нагревать наконечники стрел до красноты. Затем они пускали стрелы в свод мечети. Место вокруг стрелы начинало тлеть, стрела падала, и горение прекращалось 17 17 В арабских источниках указывается, что на сводах мечети в Севильи многие десятилетия оставались тёмные пятна от стрел. . Недовольные неудачей, воины начали бросать в костёр дрова, чтобы огонь доставал до купола, но заполонивший помещение дым разъедал глаза, вызывал удушающий кашель, и воинам пришлось бросить затею и покинуть мечеть.

Через пять дней Рюрику, утолявшему голод запечённой в углях рыбой, радостный Мирослав принёс весть:

– Княже, воины наши вернулись.

– Много добычи взяли?

– Того не ведаю. Только что к берегу их ладьи пристали.

Князь неспешно облизал пальцы и так же неспешно встал:

– Ну что ж, поглядим на них.

В толпе заполонивших берег воинов Рюрик разглядел хмурых и озабоченных Остромысла, Травора, Градомира и Рагнара, торопливо направлявшихся в его сторону.

– Не радостные их лица, – ухмыльнулся князь, толкнув локтем в бок Мирослава, – видно, что не довольны добычей.

– Конунга я не вижу, – всматриваясь из-под ладони, заметил Мирослав.

– Ему хвалиться нечем, – всё так же иронизируя, промолвил Рюрик. – Вместо себя Рагнара послал.

Князь ошибался. Первым из приблизившихся начал говорить Остромысл:

– Уходить надо, княже. Войско мавров приближается.

– Подойдёт – сразимся, – беспечно ответил Рюрик. – Воины Травора, Мирослава и Синеуса при мне, а это основные наши силы. Да вы ещё с Харальдом…

– Нет больше конунга, – прервал князя Градомир. – Погиб он.

– Как это случилось? – вмиг посерьёзнел Рюрик.

Градомир начал угрюмо рассказывать:

– Жителей в граде почти не оказалось. Полон был мал. Харальд приказал город сжечь и затаиться недалеко от него. Он надеялся, что после окончания пожара люди будут возвращаться на пепелище, а тут мы бы и нагрянули. И полон захватили бы, и добычу… Да вместо жителей к городу войско мавров подошло. Напали на нас. Воины они плохие – погнали мы их. Но потом в нас полетели камни величиной с голову и стрелы, которые были чуть меньше копья. Отрезали нас мавры этим от конунга.

– Слышал я об этих камнемётах и стреломётах будучи ещё мальчонкой. Рассказывал мне о них князь Яромир, – закивал головой Рюрик. – Много погибло?

– В основном из дружины конунга… Харальда Клака на наших глазах повесили.

– Повесили?! – раздул ноздри князь. – Испугать захотели? А вы?..

– Харальду уже было не помочь. Мы решили отходить, – пояснил Рагнар.

– Обожглись?! – взъярился Рюрик. – Добыча, видите ли, им мала! А чего вы хотели?! После разграбления нами Лиссабона, мавры ожидали всего. Только поэтому я повёл вас далеко на юг – туда, где нас никто не ждал.

– Чего же ты, княже, раньше молчал? – попытался успокоить князя Остромысл. – Воинов моих с конунгом послал.

– Послал, чтобы зазря не погиб никто. Видишь – не получилось. А кто бы меня послушал? Как же!.. Для Харальда слово императора франков важнее! Он ему землю богатую выделил! Богатство да добыча ему глаза застилали. Забыл он всё хорошее… Сгнил бы давно в яме у данов. Ладно, к чему теперь об этом! Не замечал он того, что кончились у франков и их прихвостней-саксов сила. Истощилась. Теперь сила в наших руках. Было бы иначе, не обращались бы к нам за помощью. От бессилия они это делают. Погодите – заставлю я их считаться с нашей волей.